Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Пелевин cтр.№ 24

Меня самого Сирил научил вставлять в технические обзоры короткие отсылки к фокальным точкам культуры, как бы дополнительно ориентируя читателя в многомерном пространстве искусства и жизни, и я понял, что в нашу эпоху демонстрировать личную эмоциональную вовлеченность – это очень и очень выигрышный ход, даже когда ее на самом деле нет. Теперь в ватном модусе я могу написать, к примеру, такое:

«Говорите, кто сбил боинг? Вы, рыцари правды, мастера свободного слова, а кто у вас сбрасывал на «Комексе» такие же по весу боинги из бумажного золота (расписок, Аарон, электронных расписок), когда золото и так было на пятилетнем дне? «Кто-то в Америке»? – «Uhm-m-m?» – «Due to the anonymous nature of futures trading…» [27] – «Мы вряд ли выясним кто?»

Вы даже такого не смогли «выяснить», хотя это знали все, кто хоть немного в теме. Вы вместо этого хором пищали, что это Китай. Все знали, что это сбросили в Нью-Йорке! Все! А почему молчали, почему три дня врали про Китай? Да чтобы золото рухнуло еще ниже!

И где ваш золотой трибунал, опущенные подвывалы электронного тельца?

А вы, московские воины света, в непримиримой борьбе с «Первым каналом» ищущие заначенные генпрокурором валенки, разуйте глаза и посмотрите, как работают на глобальном уровне реальные люди – и что такое мировая медийная подтанцовка à la Claude François… [28]

До чего же я устал от вас, слепые дураки!

Как сказал классик, пойду искать по белу свету, где оскорбленному есть чувству Хрусталев. Машину мне, машину!»

Если кто не смотрел фильм «Хрусталев, машину!» – там есть мощная сцена, разоблачающая сталинскую тиранию: какой-то тюремный демон, по виду чистый обитатель ада, насилует героя-прогрессора в кузове милицейского воронка, и этой процедуре тоненько подвывает зэк-опущенец, припавший к груди своего анального властелина. Сильнейший момент. Вот это и есть связь Капитала, Общества и СМИ в нашем мире. Но Сирил научил меня давать только легчайший намек на подразумеваемый смысл – умный читатель, сказал он, додумает сам, а глупый все равно пройдет мимо.

В общем, мы взаимно опыляем друг друга во всех смыслах – и я могу только пожелать думским борцам за нравственность такого же личного счастья.

Мы работаем весь год, работаем тяжело и много – и без ватного приработка наши сигары и вина оказались бы совсем недостойного качества. А если честно, денег для нас почти не осталось ни у цивилизации, ни у ваты. Но это ведь ненадолго, да, Аарон?

Зато в сентябре…

В сентябре мы уезжаем на целый месяц на Тенерифе. Таких, как мы, туда пока что пускают.

У нас есть маленькая тайна.

Она спрятана недалеко от Costa Adeje – в горной складке за кактусовым полем (у этих кактусов маленькие красные плоды с соком цвета крови – из них делают отличный ликер).

Надо пройти мимо нескольких лепящихся вдоль обрыва хижин, спуститься по крутому склону – и откроется крохотный песчаный пляж. Все пляжи рядом черные, а этот – серо-белый, из крупного ракушечника. Про него не знает почти никто из туристов, и ходят сюда главным образом местные.

Здесь можно загорать голым.

У нас с Сирилом есть излюбленное местечко за большим валуном. Мы лежим там в тени в знойный ленивый полдень (альбиносам нельзя загорать), и Сирил играет с моей окладистой бородой. А я гляжу сквозь ресницы на Небо Европы (тут, конечно, скорее, Африка, но в бытовом плане вполне Европа) и слушаю плеск волн. Я думаю, что Россия тоже когда-нибудь станет такой вот Европой, и постепенно мы с Сирилом все меньше и меньше будем работать на вату, но успеем за это время состариться, и вряд ли это окажется хорошо в смысле семейных доходов.

Потом Сирил оставляет меня в покое и начинает строчить на айпэде статью. По углу его плеч я чувствую: сегодня он в редкой светлой фазе, и пишет, скорей всего, о том, что социальные медиа – последний приют свободного русского слова, а бан за слово «рептилоид» – диалектика, понятная любому честному человеку.

В ватном модусе он теперь учит, что социальные сети – это порнография, отличающаяся от нормального человеческого общения так же, как экранный онанизм от полового акта, а суть техногенной эволюции заключается именно в принудительном вовлечении человека во все новые и новые формы бессмысленной электронной мастурбации, на которую капитал оставляет ему все меньше времени и сил. Видно, долго копилось, пока писал про революцию гаджетов – и про то, что человек принадлежит самому себе.

Как хорошо, однако, что мы с Сирилом принадлежим не только сами себе, но и по очереди друг другу… Правда, малыш? И по движению его лопаток я понимаю – здесь он готов чуть отклониться от своего идеологического стержня.

Я берусь за собственный айпэд и, чтобы попасть на другой полюс мировой мысли, начинаю набрасывать ватный обзор по XAU (давно заметил – в те дни, когда мы в трудовой противофазе, мы любим друг друга дольше и ярче):

«Закон спроса-предложения? Ха-ха, не смешите мои тапочки. На «Комексе» достижимо БЕСКОНЕЧНОЕ предложение контрактов на бумажное золото, бесконечное, Аарон! Оно не ограничено ничем! Объем рынка бумажных деривативов еще в 2010 году в сто раз превысил объем рынка физического золота! В сто раз, Аарон! А с тех пор цифра только росла и росла – по некоторым сведениям, сейчас это 500 к 1! При этом «Комекс», если вы внимательно прочтете контракт, имеет право отказать в доставке физического металла и рассчитаться с вами в долларах…

О чем тут еще говорить? Золото, нефть, все мировые валюты, все ценности и все смыслы – просто «заряженные» фишки на игорном столе. Цена фишек и соотношения между ними определяются не бросками игроков, а администрацией казино. Тех, кто пытается об этом говорить, называют конспирологами.

А все «аналитики» и «философы» – это греческий хор, выходящий петь в масках, когда администрация вывешивает над зеленым сукном сегодняшний кросс-курс…

Уж я-то знаю, о чем говорю».

Потом мои золотые надкрылья перестают гудеть, и я вычеркиваю последнее предложение. Затем, подумав еще чуть-чуть, вычеркиваю «ценности и смыслы» и «философы» – и посылаю Сирилу мысленный поцелуй за греческий хор (хотя по сути это та же самая метафора, что «Хрусталев, машину!»). Потом мне приходит в голову мстительное выражение «долларовый жук» – еще пригодится, пригодится…

Paper bug. Duh!

Я быстро дописываю еще кусочек:

Закат доллара необратим. К нему ведет, как сказал бы Ленин, неустранимое противоречие между ролью мировых денег – и национально-эгоистическим характером монетарного регулирования, учитывающего только интересы США, а еще точнее – банкстеров Уолл-стрита…