– Тогда она вряд ли сможет уговорить вас ее простить.
– А если сможет? Я ведь так любил ее… Вдруг и сейчас все еще люблю? Люблю и ненавижу. Разве так не бывает?
– Наверное, бывает.
– Вот-вот. Моя жизнь превратится в ад. А если я выгоню ее, а она лишь рассмеется в ответ? Уйдет к этому типу, заживет счастливо… Разве Ника не должна быть наказана за свое предательство? На деле же получается, что она в любом случае в выигрыше: прощу я ее – она станет жить как прежде, прогоню – уйдет к своему любовнику, а вся боль достанется мне.
– То есть разводиться вы не намерены?
– Да я понятия не имею, что делать.
– Возможно, есть причина, которая удерживает вас от развода?
– Вы имеете в виду деньги? У нас брачный договор. Покойный отец настоял. Моя будущая супруга даже обиделась, когда он это предложил. Сказала, что не пойдет за меня замуж. Я, конечно, принял ее сторону, какой договор, когда мы любим друг друга! Но отец стоял на своем: если не будет договора, он лишит меня наследства. Вполне, кстати, приличного. Я готов был от всего отказаться ради своей любви, но невеста, поразмыслив, решила: пусть будет договор. Наверное, мне бы уже тогда задуматься, может, она не так наивна и чиста, как хочет казаться?
– И что записано в вашем брачном договоре?
– Если я уличу ее в измене, она не получит ни копейки, а если она меня – огребет семьдесят процентов всего, что я имею. Она предложила пятьдесят, но я настоял на семидесяти. Да хоть все сто, изменять я ей не собирался.
– Отлично. По крайней мере, она не будет жить со своим любовником на ваши деньги, над вами же и посмеиваясь.
– Деньги для меня никогда не были главным. Счастливую жизнь на них не купишь. Не купишь любовь, верность, душевное спокойствие.
– И что, по-вашему, вам может его вернуть? Я имею в виду душевное спокойствие?
– Понятия не имею. Глушу снотворное, чтобы уснуть хотя бы под утро… Не удивлюсь, если единственным выходом в какой-то момент покажется самоубийство. Стыдно признаться, мысль об этом уже приходила в голову.
– Бросьте. Лишить себя жизни из-за бабы, которая даже не поняла, какой счастливый билет вытащила, встретившись с вами? Только подумайте: ей останутся все ваши деньги, она будет их тратить со своим любовником, радуясь, что вы облегчили ей жизнь своим уходом. Или вы всерьез рассчитываете: она придет в ужас от своего предательства и, оплакивая вас, скроется от мира в монастыре?
– Сомневаюсь. У нее слишком сильна тяга к мирскому. Тряпки, машины, салоны красоты… Господи, но ведь должен быть какой-то выход! – воскликнул мужчина в отчаянии.
Его собеседник некоторое время молчал.
– А вы не думали о том, чтобы убить жену? – вдруг спросил он.
– Конечно, думал, – фыркнул первый мужчина. – Представлял это во всей красе. Тешил себя иллюзией, так сказать.
– Почему же иллюзией? – удивился второй.
– В каком смысле «почему»? – растерялся первый. – Не могу же я в самом деле ее убить?
– Еще как можете. Что вас страшит: тюрьма или возможные муки совести?
– Никаких мук совести! Моя жена получила бы по заслугам.
– Значит, тюрьма? А если я помогу вам счастливо ее избежать?
– Вы?
– Я. Уверяю вас, это будет не так уж трудно.
– Подождите, вы серьезно?
– Более чем.
– Но… зачем это вам?
– В моей жизни тоже была женщина, которая с большой изобретательностью эту самую жизнь отравила. В отличие от вас, я еще и денег лишился. Иногда мы встречаемся, и я всякий раз сожалею, что не убил ее. Не было рядом человека, согласившегося помочь. А у вас он есть. Считайте это местью всех преданных когда-то мужчин.
– Вы ведь не всерьез это говорите? – в голосе первого собеседника было сомнение того самого свойства, когда оно борется в человеке с большой надеждой.
– Я говорю абсолютно серьезно. Давайте убьем вашу жену. Вам станет легче. И мне, надеюсь, тоже. И не сомневайтесь, в моем поступке нет никакого подвоха, я не попрошу об ответной услуге, ибо моя печальная история уже быльем поросла. И шантажировать вас я не смогу, раз уж приму в убийстве активное участие. Через десять минут ваша остановка, поэтому буду краток. Вот номер моего мобильного, если решите позвонить, воспользуйтесь телефоном-автоматом, чтобы нашу связь невозможно было проследить. Никто не должен знать, что мы знакомы…
В этот момент появилась проводница.
– Через несколько минут прибываем, – сказала она, а я, пока девушка отвлекала их внимание, чуть приподнявшись, взглянула на мужчин. Появилось искушение их сфотографировать, но я не рискнула. Вдруг все-таки заметят? Зато постаралась их как следует рассмотреть.
Один из них поднялся, достал с полки портфель. Мужчине лет тридцать, одет в дорогой костюм. Часы, наверное, золотые, рубашка с запонками – явный анахронизм. Симпатичный. Блондин, волосы зачесаны назад. Светлые глаза, красивый рот.
Поезд начал притормаживать. Блондин протянул руку своему соседу.
– Всего доброго, – сказал тот.
– А знаете, я вам позвоню, – со смешком произнес блондин.
– Буду ждать, – ответ прозвучал весьма серьезно.
Второго я рассмотрела не так хорошо, он сидел возле окна, но, прощаясь с блондином, поднялся. Выглядел старше своего собеседника, но ненамного. Волосы темные, резкие черты лица, недельная щетина… На нем был пиджак и бледно-розовая рубашка с каким-то затейливым рисунком. Если первый выглядел типичным бизнесменом, который, может, и интересуется модой, но все равно весьма консервативен, то второй, скорее, походил на человека свободной профессии. Но, безусловно, не бедного. Может, продюсер? Или даже актер? Или писатель? Почему бы и нет? Говорят, писатели так погружаются в работу, что зачастую путают свои фантазии с реальностью. Вдруг и этот решил «обкатать» очередной сюжет, вот и выступил в роли одного из своих персонажей. Смоделировал, так сказать, ситуацию?
Блондин, кивнув на прощание, заспешил к выходу, поезд стоит здесь две минуты. Очень скоро я вновь его увидела, уже на перроне. Он направлялся к зданию вокзала в сопровождении мужчины лет сорока. Портфель блондина теперь нес он, и я решила, что это, видимо, водитель – встретил шефа, чтобы отвезти домой. Многие наши бизнесмены при поездках в Москву предпочитают автомобилю скоростные поезда, виной тому постоянные пробки, которые уже год испытывают терпение граждан из-за ремонта двух мостов на трассе.
Водитель что-то говорил, а блондин кивал, но, судя по выражению лица, был погружен в размышления. Должно быть, недавний разговор произвел на него впечатление. Идет и думает о том, как жену укокошить? Ничего себе… Этот тип живет в моем городе. Странно, что раньше я его не встречала. Впрочем, почему странно? Полмиллиона жителей – это немало, и я далеко не обо всех бизнесменах слышала и уж точно не всех видела. Жаль, что нельзя узнать фамилию, заглянула бы в Интернет…