Траблы с Европой. Почему Евросоюз не работает, как его реформировать и чем его заменить - читать онлайн книгу. Автор: Роджер Бутл cтр.№ 27

Не секрет, что национальные правительства далеко не новички в растранжиривании государственных денег. В Великобритании одним из самых печально известных подтверждений тому стал проект по компьютеризации всей государственной службы здравоохранения, который прикрыли в 2011 г., когда его стоимость достигла 10 млрд фунтов стерлингов. [20]

Политика в отношении оплаты труда и занятости представляет собой один из ярчайших примеров необычайной расточительности Евросоюза, выступающего как чрезвычайно щедрый работодатель для тысяч людей. Работники помимо зарплаты, не облагаемой налогами, получают льготы и пенсии, не идущие ни в какое сравнение с заработками, которые они получали бы у себя в стране. У председателя Европейской комиссии Баррозу, например, должностной оклад в 2013 г. составлял 304 221 евро, и вместе с компенсацией за проживание и представительскими расходами доход достигал 366 871 евро. Для сравнения отмечу, что канцлер Германии зарабатывает в общей сложности 216 456 евро, должностной оклад президента Франции составляет 170 280 евро, а премьера Испании – всего 78 тыс. евро. В Великобритании у премьер-министра должностной оклад не дотягивает до 175 тыс. евро, а у младшего министра и того меньше – 110 тыс. евро.

Такое же завидное положение занимают и рядовые парламентарии Европейского парламента. Какого бы напряжения сил ни требовали парламентские дебаты, депутатам они вполне неплохо оплачиваются. Так, суммарный годовой заработок европарламентария составляет 147 070 евро, и, кроме того, он получает 254 508 евро на содержание штата сотрудников, а также на суточные и путевые расходы. Годовые затраты на одного члена Европарламента, таким образом, достигают 500 тыс. евро. Для сравнения: депутаты итальянского парламента зарабатывают в год 140 444 евро, конгрессмены США, если пересчитать на евро – 135 тыс., тогда как во Франции парламентарий зарабатывает какие-то 66 176 евро. С учетом того факта, что в ряде западных демократий министрам и членам парламента платят крайне мало, в политику сегодня идут люди, по общему признанию, не самого лучшего сорта, и это дает почву для контраргумента в пользу высоких зарплат в органах власти Евросоюза. Говорят, что необходимо хорошо платить, чтобы привлекать самых лучших. Однако большинство наблюдателей согласятся с тем, что средний уровень евродепутатов весьма невысок.

Тем не менее Евросоюз показал себя не только безобразным транжирой «государственных» денег; он еще и не способен толком отчитываться за свои траты. В период между 1994 и 2006 гг. аудиторы ни разу не смогли признать, что в счетах Евросоюза царит полный порядок. Начиная с бюджета ЕС на 2007 г. и поныне состояние счетов ЕС признается «здоровым», однако Европейская счетная палата ни разу не заявила, что в бюджете Евросоюза отсутствуют фундаментальные ошибки, приводящие к недействительности финансовых отчетов (коэффициент ошибок меньше 2 %). В 2011 г. данный показатель для бюджета ЕС составил 3,9 %, а в 2012 г. возрос до 4,8 %, что означает – из общей суммы бюджета в 139 млрд евро почти 7 млрд евро были израсходованы неизвестно на что.

Марта Андреасен, ставшая в свое время первым человеком, занявшим пост главного бухгалтера Европейской комиссии (позже уволенная за «неподобающие отзывы» о состоянии бухгалтерских счетов), в ноябре 2012 г. заявила следующее:

Вот уже 18-й год подряд Счетная палата отказывается выдать бюджету Евросоюза чистое санитарное свидетельство. Но еще хуже, что «коэффициент ошибок», указывающий на неучтенные траты, продолжает расти.

Бухгалтерская система не защищена от мошенничества и выстроена таким образом, что не позволяет централизованно проверять платежи. Как ни причесывали и ни приукрашивали отчетность, суть критики со стороны Счетной палаты так и не меняется.

Итак, в пяти рассмотренных сферах регулирования и компетенции, напрямую затрагивающих функционирование экономики, Евросоюз не может похвастаться блестящими успехами. И все же одна из ключевых экономических идей, заложенных в основу интеграционизма, в том и состояла, что увеличившийся в размерах рынок Евросоюза создает определенные выгоды. Часть из них тесно связана с торговлей, однако предполагалось, что будут еще и другие выгоды. Как обстоят дела с ними? Может, они попросту очень незначительны и их воздействие сводится на нет отрицательными эффектами, о которых говорится в пяти предыдущих подразделах? Или в аналитические выкладки, подтверждающие их выгоду, закралась ошибка? Неужели размер рынка не играет никакой роли?

Ответ мой таков: с какой стороны смотреть. Одна из старейших заповедей экономической науки как раз и говорит о важности масштаба. Экономист XVIII в. Адам Смит придавал большое значение разделению труда как источнику процветания. Количество производителей, имеющих возможность набраться знаний и опыта, прямо пропорционально числу возникающих специализированных производств. Адам Смит отмечал также, что степень разделения труда ограничивается размерами рынка. Соответственно, международная торговля дала гигантский импульс к росту благосостояния именно потому, что позволила усилить специализацию.

Эту закономерность проще понять, если обратиться к простенькой житейской аналогии. На самом низшем базовом уровне располагается хозяйство, в котором занят только один человек и удовлетворяются лишь насущные потребности. Пример этого – экономический субъект Робинзон Крузо, вынужденный обходиться собственными силами. У него напрочь отсутствовала возможность специализироваться на чем бы то ни было. Когда в хозяйстве Робинзона появляется Пятница, возникают условия для специализации, расширяющиеся по мере того, как на экономическую сцену вступает все больше людей.

Если мы возьмем другую крайность и представим себе, что весь мир представляет собой одну хозяйственную единицу, то возможности для специализации будут колоссальны, но она не возникает на пустом месте. Как минимум для специализации требуется, чтобы в ходе ее осуществления преодолевались не только расстояния, но и языковые барьеры, различия в законодательных системах, а также необходимо управляющее звено. На практике проблемы координации и управления неизменно возникают в той или иной форме, как только несколько человек начинают работать совместно, так что экономические выгоды от специализации начинают взаимодействовать или вступают в конфликт с другими факторами.

В Евросоюзе были устранены торговые барьеры в пределах его территории, что и позволило получать выгоды от специализации. И все же, как подтверждает сказанное выше, этим дело не кончилось. Евросоюз подавляет национальный суверенитет и насаждает наднациональную систему управления в бесчисленном множестве экономических и политических сфер на огромной территории, что предполагает существенный объем работы по гармонизации и регулированию. Попробуем проанализировать, почему то и другое не обязательно приводит к оптимальному результату.

Государство тяготеет к тому, чтобы чинить препятствия торговле и коммерции, потому что его юрисдикция, по определению, распространяется на территорию в ограниченных пределах. Государство отстаивает свой статус самостоятельного политического образования тем, что воздвигает границы на пути передвижения людей и вещей, которые могут легко стать серьезными препятствиями.