Унция надежды - читать онлайн книгу. Автор: Софи Джексон cтр.№ 96

В другое время Макс, наверное, держался бы за живот. Сейчас он лишь усмехнулся.

– Спасибо за яркий эпизод из жизни Райли, но я не об этом. Может, ты знаешь, кого он потерял?

Тейт недоуменно смотрел на Макса.

– Речь идет о женщине, – пояснил Макс. – Вчера вечером Райли ко мне заходил и сказал, что знает, каково терять любимую женщину.

Это не было праздным любопытством. Макса встревожили слова Райли. Ему стало досадно, что он ничего не знает о прошлом своего друга, в частности о душевной трагедии, пережитой Райли.

Тейт перестал улыбаться. Он привалился к спинке дивана, закинув ногу на ногу.

– Да, я знаю, о ком речь.

Макс ждал, но Тейт молчал.

– Извини, но это не моя история.

– Понимаю.

Братья Мур могли издеваться друг над другом, но в то же время они ревниво оберегали тайны своего клана.

– Скажи, Райли оправился после той истории?

– Думаю, что да. – Тейт усмехнулся. – Наш Райли – как резиновый мячик. Чем его сильнее ударяешь, тем выше он потом подскакивает.

* * *

Макс надел черные костюмные брюки, белую рубашку и тонкий черный галстук, позаимствованный у Картера. В таком наряде он сидел на пассажирском сиденье джипа Райли. Они ехали на выставку. Цифровые часы на приборной доске показывали семь вечера.

– Как ты себя чувствуешь? – уже в четвертый раз спросил Райли.

– Нормально, если не считать моего прикида, – усмехнулся Макс. – Я на прием к королеве оделся бы попроще.

– Не я это придумал, – ответил Райли, поправляя свой галстук. – В листовке написано: «Неформальный стиль одежды может оказаться препятствием для вашего посещения выставки». Вот мы и оделись формально. – Райли посмотрел на себя в зеркало заднего обзора и поморщился. – Формальнее я еще никогда не одевался. Настоящий нью-йоркский мачо.

Макс лишь усмехнулся. Чем ближе подъезжали они к району Гринвич-Виллидж, тем быстрее билось его сердце. Он снова поправил галстук и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов.

– Не волнуйся, выглядишь ты просто потрясающе, – подбодрил его Райли. – В случае чего, если мы вдруг не пройдем фейсконтроль, можно будет прошвырнуться по барам для геев. В этом месте их полным-полно. Туда тебя пропустят без звука.

– Мне как, считать твои слова комплиментом? – спросил Макс.

– Пожалуй, – серьезным тоном ответил Райли. – Я бы на тебя запал.

Макс засмеялся. Неумолчная болтовня Райли была всего лишь попыткой успокоить себя и Макса. Все время, пока они ехали, Райли не молчал и трех секунд. Макс был несказанно рад, что Картер с ними не поехал. Тогда они с Райли принялись бы над ним сюсюкать и лишь испортили бы все дело. Макс не был наивным. Он понимал: иметь верных друзей, заботящихся о тебе, – это великое благо, но и немалая головная боль. Особенно если вспомнить, в каком дерьме им приходилось барахтаться по его милости.

– Спасибо за поддержку, – сказал он, поворачиваясь к Райли.

– Всегда готов поддержать. Только свистни.

Райли припарковал джип. Минуту или две они сидели, слушая пощелкивание остывающего двигателя. Макс еще раз мысленно прошелся по основным смысловым точкам своего возможного разговора с Грейс, приглушил страх и вылез на тихую, влажную и жаркую улицу. Рядом с Райли ему было спокойнее. Трудно сказать, как бы он себя чувствовал, явись сюда в одиночестве.

Здание, к которому они шли, было вполне заурядным, если не считать большого окна высотой в двенадцать футов, сквозь которое просматривался зал. По всему фасаду тянулся впечатляющий баннер, извещающий об открытии выставки. На нем значились имена четырех участников, включая Грейс. У входа стоял молодой человек с клип-доской. Его усы посрамили бы самого Сальвадора Дали. Увидев Райли и Макса, он предупредительно улыбнулся. Райли назвал ему два имени: свое и еще какое-то, незнакомое Максу. Должно быть, имя владельца галереи, заезжавшего в автомастерскую.

– А-а, наши специальные гости! – воскликнул Дали, элегантно махнув рукой. – Мы вас ждем. Проходите, проходите, дорогие мои. Желаю вам приятного просмотра.

Нервно улыбаясь, оба специальных гостя вошли: Макс впереди, а Райли за ним. Их встретила прохлада ярко освещенного вестибюля.

– Что за странный звук я слышал, когда мы входили? – спросил Макс.

– Понятия не имею, – ответил Райли, оборачиваясь назад. Казалось, он готов в любой момент дать деру отсюда. – Думаю, он шлепнул меня по заду.

Макс прыснул в кулак и повел Райли смотреть коллекцию абстрактных картин под общим названием «В лучах смерти». Хихикая, как два школьника, они остановились, скептически разглядывая мрачные сполохи красок на полотнах. Белизна стен лишь подчеркивала мрачный эффект картин.

– Безотказный способ угробить радость, – пробормотал Райли, успев схватить два стакана апельсинового сока с подноса официанта.

Макс кивнул. В отличие от Райли ему эти работы даже чем-то понравились. Стараясь не привлекать к себе внимания, он оглядывал собравшихся. Гостей было около сотни. Грейс среди них он не заметил. Возможно, она появится позже. Макс даже обрадовался этому. Можно немного расслабиться. Потягивая сок через соломинку, он брел мимо картин. Возле двух остановился, любуясь сочетанием тонов и узоров и пытаясь понять замысел художника. Макс никогда не бывал на выставках. Рисовать самому – это одно, а любопытства к чужим работам он не испытывал. Сейчас он с интересом изучал творчество незнакомого человека. Райли откровенно скучал. Он то вытягивал шею, то наклонял голову, пытаясь разглядывать абстрактные композиции под разными углами. Макс тихо улыбался.

– Хоть убей, не понимаю, – проворчал Райли, после того как долго глядел на холст с единственным оранжевым кругом посередине.

– Согласен с тобой, – сказал Макс.

– А вот здесь мне все понятно, – объявил Райли, повернув за угол.

Макс последовал за ним и оказался перед стеной, увешанной фотографиями. Некоторые были размером с открытку, ширина других достигала трех футов. Макс сразу же узнал уголки леса, камни и горы. Все это Грейс снимала во время их пробежек в благословенном округе Престон. На табличке значилось: «Разум, тело и душа». Чуть ниже – имя автора: Грейс Брукс. Макс инстинктивно улыбнулся и вдруг ощутил прилив гордости. Гордости за Грейс.

– Это ее работы, – прошептал он.

Цвета и оттенки каждого снимка поражали своей безупречностью. Грейс мастерски пользовалась освещением. Она тонко понимала фактуру каждого предмета. Углы съемки были выбраны точно и продуманно. В одних случаях это несколько сбивало зрителя с толку, в других, наоборот, успокаивало. Творчество Грейс не только воздействовало на глаза зрителей, но и обращалось к их разуму. В снимках ощущался ее характер, не раз удивлявший Макса с самого момента их встречи. Иногда это ставило его в тупик.