Покров заступницы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Щукин cтр.№ 19

Утро выдалось звонкое и веселое: легкий мороз прищелкнул, реденький-реденький снежок заскользил с неба. Все вокруг заиграло и заблестело, как яркая игрушка.

Гриня плотно позавтракал вместе со скорняковскими работниками, вышел за ворота мастерской, огляделся, сдвинул на затылок шапку, из-под которой буйно выбивался густой чуб, и весело присвистнул от хорошего настроения.

— Не свисти с утра, а то весь день просвистишь!

Оглянулся — Савелий, оказывается, следом за ним за ворота вышел. Расставил могучие ноги и потянулся, раскинув руки, так сладко, что слышно было, как под легкой шубейкой смачно хрустнули косточки. Круглое, сытое лицо его сияло довольством.

«Да, парень, не изработался ты здесь…» — невольно подумал про себя Гриня, а вслух сказал:

— Это в избе свистеть нельзя, а на улице — можно.

— Ну свисти, если глянется, — благодушно разрешил Савелий, — куда идти-то собрался?

— Надо мне попасть на Туруханскую улицу, а там номера имеются и магазин… Шик…

— Ши-и-к… — передразнил Савелий, — деревня ты, выговорить толком не умеешь! «Парижский шик» называется! Вот как! Я хозяина туда на прошлой неделе отвозил, он там меха на продажу сдает. Богатющий магазин! И чего ты покупать собрался?

— Дырку от бублика! — усмехнулся Гриня. — Мне в номерах людей разыскать, важное дело имеется…

— Тогда топай прямо, никуда не сворачивай, а как в пожарную каланчу упрешься, сразу бери направо, в переулок, пройдешь его, вот и Туруханская. Зеленую вывеску ищи. Магазин на первом этаже, а номера на втором, а заходить в номера надо со двора. Все запомнил, лапоть?

— Не дурней сопливых, — огрызнулся Гриня.

— Смотри у меня, не балуй, — Савелий еще раз потянулся, раскинув руки, — а то вечером вернешься, я тебе шею намылю.

— Свою побереги, — посоветовал Гриня и пошел, не оглядываясь, прямо.

Он нигде не заплутал, поспешая быстрым шагом, и скоро уже стоял перед двухэтажным каменным домом с множеством узких и высоких окон. Над парадным входом висела большая зеленая вывеска, на которой золотом переливались под солнцем витиевато нарисованные буквы — «Парижский шик». А ниже, буквами поменьше, значилось: «Богатый выбор самых новых, изысканных моделей». Гриня поглазел на вывеску, даже в магазин хотел зайти, ради любопытства, но передумал. Обогнул дом и там, над крайним входом, увидел другую вывеску, не столь яркую и не столь большую, блеклую и обшарпанную, — «Меблированные номера Сигизмундова. Самовары бесплатно». Тяжелая дверь открылась беззвучно. Узкая, полутемная лестница вела на второй этаж. Еще одна дверь, и Гриня оказался в широком коридоре, где за низкой конторкой, перекладывая бумаги, горбился низенький господин в очках. Гриня несмело подошел к нему, кашлянул, и господин, не поднимая головы, скороговоркой выговорил:

— Вынужден разочаровать, свободных номеров в наличности не имеется.

— Да мне другое… — замялся Гриня, — мне номера не нужны…

Господин поднял голову. Лицо у него было сухонькое, птичье, как будто скукоженное, а маленькие, острые глазки смотрели цепко и умно. Кивнул:

— Понимаю. Кого разыскиваете?

— Мне вот… Здесь пропечатано…

Гриня расстегнул полушубок, высвободил из штанов подол рубахи, где на изнанке был пришит просторный карман. Из кармана вытащил газету, сложенную в осьмушку, развернул ее и положил на конторку, ткнул пальцем:

— Вот… Тут пропечатано…

Господин брезгливо сморщился, глядя на изжульканный газетный лист, но изволил взглянуть на указанное объявление и даже вслух его прочитал:

— Коммивояжерам крупной московской компании требуются для постоянных разъездов на разные расстояния извозчики, трезвые и аккуратные. Оплата честная. Обращаться в меблированные номера Сигизмундова, в первой половине дня. Спросить Кулинича.

Прочитав, господин вздернул маленькую головку, цепко и быстро окинул Гриню острым взглядом и вскинул сухонькую руку:

— По левой стороне четвертая дверь. Ступайте и обрящете.

Гриня пошел по коридору. Вот и четвертая дверь по левой стороне. Старая голубенькая краска давно отщелкнулась, железная ручка болтается на одном гвоздике. Он громко постучал, отчего железная ручка звякнула, а дверь сама собой распахнулась.

В большой и просторной комнате стоял посредине узкий и длинный стол, заставленный винными бутылками и тарелками со снедью, а за столом сидели двое мужчин и одна женщина, которая курила длинную папиросу и пускала в потолок ровненькие колечки дыма. Гриня в первый раз увидел, что баба курит папиросу, и от удивления даже замер, разглядывая во все глаза, как она это делает.

— Вас, молодой человек, папенька с маменькой разве не учили, что после стука нужно дождаться разрешения, а уже после этого — входить? И обязательно здороваться. — Женщина стряхнула пепел прямо на стол и вздохнула: — Ну, рассказывай — какая нужда привела?

— Здравствуйте, — Гриня стащил с головы шапку и кивнул, как будто поклонился. — А дверь сама открылась, я и спросить не успел, извиняйте. А пришел… вот! Пропечатано тут…

— Пропечатано, говоришь… Тогда давай, почитаем, что там пропечатано. — Один из мужчин поднялся из-за стола, и оказалось, что он очень высокого роста, худой и поджарый; на узком, будто приплюснутом лице, тщательно выбритом до синевы, ярко светились черные, как затухающие угли, глаза.

Он взял газетный лист, мельком глянул на него и вернул Грине. Спросил:

— А ты не сообразил, что газета почти месячной давности? За это время уже и помереть можно, а ты на работу пришел наниматься!

— Да ладно, не придирайся к парню, — вмешался второй мужчина и тоже поднялся из-за стола; этот был поменьше ростом, пошире в плечах, с окладистой русой бородкой, смотрел весело и улыбался, — он и так смущается. Значит, денежек заработать решил?

— Если получится, чего же не поработать, — резонно ответил Гриня.

— Только учти, условия у нас строгие. Первое — трезвый, второе — исполнительный, а третье — куда сказали, туда и поехал, без вопросов и без разговоров. Согласен?

— А чего же не согласиться, — снова резонно, как ему казалось, ответил Гриня, — только знать бы хотелось — какая оплата будет?

— Будет, будет тебе оплата, достойная и честная, — крепыш похлопал Гриню по плечу и заглянул ему прямо в глаза, а показалось, что в самую душу. Неуютно, тревожно стало Грине под этим взглядом, и он подумал: «Ну, дед! И на какого лешего они тебе понадобились! Мутно здесь… И баба — архаровка! Сидит и курит! Ладно, потерплю, раз пообещался…»

А обещался Гриня, согласно наказу Матвея Петровича, выполнить следующее: разыскать людей, которые в газетке объявление печатали, наняться к ним на работу и все про них разузнать — кто такие, чем занимаются, о чем между собой разговоры разговаривают. Одним словом, все, что возможно, выведать. Гриня, услышав это, конечно, удивился, но дед цыкнул: «Сказано — делай! А время придет — расскажу, для чего эта надобность».