Любовница египетской мумии - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 31

Собачка жалобно тявкнула, Сергей кивнул.

– Сейчас упаду в обморок, – пригрозил Юра.

Лариса открыла сумочку, вытащила оттуда батончик «Маруся» и протянула скандалисту:

– Угощайся.

– Не надо лопать суфле, – забеспокоилась Нина, – оно понижает давление. Я точно знаю.

– Занимайся сыном, – хмыкнул Юра и начал разворачивать обертку.

– Оставь! – еще сильнее занервничала «кузькина мать». – Неизвестно, сколько времени Лариса батончик по жаре носила, он мог испортиться.

– Шоколад не киснет, – заявил Юра, сдергивая хрусткую фольгу.

Нина попыталась отнять у него «Марусю»:

– Отдай немедленно, никогда не ешь из чужих рук.

Но Марков одним махом засунул шоколадку в рот и, прожевав, подмигнул Нине:

– Ам, и нету! Чего ты задергалась? Мне от сладкого сразу лучше делается!

– Когда я вижу, что человек грязными руками берет еду, неизвестно сколько пролежавшую в сумке, то обязана предупредить его о последствиях, – торжественно заявила Нина. – Мы в чужой стране. Здесь полно враждебных микробов, вирусов. Зарина уже подцепила понос, теперь ты заболеешь.

– Прекрати, – поморщился Юра, – слава богу, я вышел из возраста, когда нужно слушать мамочку.

– Мать плохого не посоветует, – примкнула к разговору Наташа, – как врач, я на стороне Нины. Необходимо перед каждой трапезой тщательно мыть руки. Люди ошибочно считают, что болезни проникают в организм воздушно-капельным путем. Нет, чаще всего их источник – грязные руки. Элементарное соблюдение правил гигиены…

– Ну, понеслось, – подал голос Гена. – Отстаньте от парня. Подумаешь, конфету слопал.

– Тухлую! – добавила Нина.

– Нет, – возразила Лариса, – я ее только вчера вечером в сумочку положила, хотела перед сном съесть и забыла.

– Неужели на Пхасо продают российские продукты? – удивилась Света.

Лариса смутилась.

– Нет. Мне ее один турист в подарок привез.

– Интересно, кто? – спросила Нина. – Из нашей группы? Мы с Кузенькой часто здесь отдыхаем. Значит, есть и другие любители Пхасо? Я думала, только мы предпочитаем ездить в одни и те же места.

Автобус резко затормозил, затем с шипением распахнул двери.

– Ошизеть! – заявила Катя, которая успела к тому времени снять наушники. – В сотый раз ездить на одни и те же экскурсии!

– А мне нравится! – буркнула Нина.

– Пахнет пылью, не чувствуете? – вдруг сказал Юра и закашлялся.

– Выпей воды, – равнодушно посоветовала Света.

– Больным надо сидеть дома, – заявила Нина.

– Пахнет пылью, – повторил Марков, – от того я и поперхнулся. Свет, дай попить!

– Воды нет, – буркнула жена.

– А бесплатный лимонад? – напомнил Юра и вновь закашлялся.

– Я свой выпила, – мрачно ответила Света.

Фатима протянула Юре бутылочку:

– Возьми, мне не хочется.

– Спасибо, – сдавленным голосом сказал тот и с жадностью опустошил емкость. – Все-таки очень пахнет пылью!

– Может, у тебя аллергия? – предположила Наташа.

– На жену? – схохмил Юра. – Ну, тогда она у нас взаимная!

Света стукнула мужа по руке.

– Дурак!

– Милые бранятся, только тешатся, – вздохнула Фатима, – мы с Рашидом по молодости жутко конфликтовали, а потом бурно мирились. Это лучше, чем равнодушие!

– Приехали, – с облегчением объявила экскурсовод, – пойдемте. Фотоаппараты и видеокамеры лучше оставить в автобусе, под присмотром шофера. В музее запрещена съемка.

– Еще сопрут, – засопел Гена, – техника ого-го сколько стоит.

– На Пхасо нет преступности, – заявила Лариса, – хотя, наверное, ты прав. На площади у музея всегда паркуются машины с туристами, а среди иностранцев встречаются разные люди. Лучше сдать ценные вещи в камеру хранения.

– Мне показалось или Лариса считает всех нас ворами? – тихо спросил за моей спиной Юра.

– Беда с этими эмигрантами, – шепотом ответила ему Светлана, – уедут из России и начинают бывших сограждан грязью поливать.

Прежде чем показать группе экспозицию Нао, нас протащили по всем залам, которые мало чем отличались от любого российского провинциального краеведческого музея.

– Надоело пялиться на битые горшки и сгнившие тряпки, – заявила Катя через час, – веди нас к Нао!

– Девочка права, – встала на ее сторону Нина, – здесь душно, воняет, а интересного ничего нет.

Лариса глянула на часы.

– Мы как раз подошли к двери в спецхран. Пожалуйста, постройтесь цепочкой и ни к чему не прикасайтесь. О’кей?

– Не дураки, – фыркнула Катя, – хватит нас поучать. Тебе деньги платят не за воспитание туристов, а за наше хорошее настроение.

Щека у Ларисы дернулась, но улыбка на ее губах осталась. Левой рукой гид нажала на звонок, толкнула дверь и скомандовала:

– Входим по одному.

Я не принадлежу к числу людей, которые замирают от восторга при виде неаккуратной кучи камней. Даже если экскурсовод, захлебываясь от восторга, говорит, что данные булыжники складывали грудой Александр Македонский вкупе с Клеопатрой, а помогал им в этом Петр Первый, в моей груди ничто не дрогнет. Непонятна мне и тяга к собирательству. Ну по какой причине маленькая невзрачная марка, простой знак почтовой оплаты, стоит запредельных денег? Что побуждает человека неметь от счастья при виде куска обугленной деревяшки, который уцелел после пожара тысяча восемьсот двенадцатого года в Москве? Наверное, я не романтик.

Коллекция Нао не произвела на меня никакого впечатления. Разрекламированные Ларисой фигурки оказались небольшими, плохо обработанными поделками в виде животных. Я бы за такие не дала и ста долларов. Но остальные члены группы начали громко восторгаться.

– Потрясающе! – закричала Света. – Удивительное зрелище!

– Восхитительные образцы древнего искусства! – подхватил Юра.

– Неужели это чудо создали тысячи лет назад? – закатила глаза Наташа.

– Я часто привожу сюда туристов и всегда испытываю благоговение, – прошептала Лариса.

Геннадий молча кивал, Катя шмыгнула носом и ткнула пальцем в одну из витрин.

– Почему эта лежит отдельно?

– Это самый ценный экземпляр, – пояснила гид, – он положил начало коллекции. Танцующая обезьянка.

– Совсем не похожа, – хмыкнула девица. – По-моему, вы все придуриваетесь. Ну разве могут нравиться куски глины? Любой ребенок из пластилина лучше слепит.

– Ты просто не доросла до понимания истинного искусства, – снисходительно сказала Светлана.