Вивиана. Наперекор судьбе - читать онлайн книгу. Автор: Элайн Нексли cтр.№ 22

Мои раздумья прервал резкий щелчок, который в этой мертвой тишине показался мне оглушительным.

– Я открыл замок от самой камеры. Теперь нужно открыть задвижку, державшую прутья, – и тут я уловила какое-то движение внутри, сначала это был слабый шорох, потом громкий стук:

– Кто там? – прозвучал его голос. Мне показалась, что мои уши касаются лепестков роз. Я мечтала услышать его нежный голос, и эта мечта свершилась. Мысль о том, что вскоре я увижу моего Лиана, радостно разнеслась по всему телу и придала мне уверенности.

– Мистер Лиан, это я – Вивиана. Мы пришли освободить вас.

Тишина. А я так хотела услышать слова благодарности, его удивление и восторг. Хотя, как я могла так думать, не будучи уверенной в его симпатии ко мне? Возможно, мужчина, который испытывает к женщине самые ласковые чувства, не станет поднимать на нее руку. Мне казалось, что та пощечина еще горит огнем у меня на щеке, хотя следы от пальцев давно исчезли.

– Сударыня, вы стали говорить о себе во множественном числе? – этот несдержанный, грубый вопрос затронул струны в моей душе. Почему этот камердинер отвечает на мою помощь грубостью?! Мне захотелось все бросить, уйти из этого места и больше никогда не вспоминать этого невежливого мужчину. Но меня удержала мысль о том, что я ведь могу поиграть на его злости. После побега Лиану некуда будет идти, а мы посадим его в лодку вместе с Тангюль.

Я была уверена, что с буйной турчанкой мистеру Беверли будет несладко. Судя по рассказам Паскуаля, эта особа не отличалась кротким нравом, обязательным для всех юных мусульманок.

– Сэр Лиан, полно дерзить! – выкрикнула я, едва сдерживая гнев в груди: – Я пришла не одна, а с пажом сэра Курио!

Опять тишина. Я была готова собственными руками разорвать прутья, расцарапать лицо этому негодяю и уехать. Да, моя симпатия к нему была очевидна, но его дерзкое и хамское поведение все перечеркивало.

– Готово! – радостно прощебетал мальчик, толкая ногой дверь. Я замерла в ожидании. Сейчас я выскажу этому нахалу все, что думаю о нем. По крайней мере, мне хотелось отомстить Лиану за ту пощечину собственными словами, которые должны для него стать горше яда. Но когда я увидела его, сильного, непринужденного, гордого, стоявшего прямо и высокомерно, вся моя злость рассеялась. Я не могла контролировать собственное сердце, но с разумом я справлюсь.

Сделав несколько шагов навстречу камердинеру, я присела в реверансе, подняв юбки и обнажив темно-красные туфли с золотыми отделками. Этим жестом я хотела показать ему, что даже моя обувь усеяна богатством. Но камердинер совсем не обратил на это внимание, отвесив мне небрежный поклон. Ночь, проведенная в сырой темнице, совсем не пошатнула его здоровье и мужественность. Волосы так же светились слабыми отблесками солнца, в глазах таился покой и умиротворенность, которой мне сейчас очень не хватало. Этот юноша был воплощением физической и духовной силы. Меня тянула к нему будто какая-то невидимая, но очень прочная, нить.

Но сейчас нужно было действовать решительно и быстро, ибо время быстро утекало, а моего вмешательства ждала еще одна камера заключенных: – Сэр Лиан, я пришла, чтобы…, – мои слова прервал паж, дернув меня за рукав и быстро прошептав:

– Я буду за дверью, мисс. Постарайтесь справиться быстро, – я кивнула, закрыв дверь. И теперь, когда я осталась наедине с этим мужчиной, я почувствовала, как в жилах забурлила кровь, а тепло разнеслось ниже живота. Захотелось прильнуть к нему, ощутить его мужскую силу. И вновь я отогнала от себя такие порочные мечты, взявшись за дело:

– Мистер, мы должны спешить. Я хочу освободить вас, пойдемте, выберемся из этого ужасного места, пока на постах нет стражников, – лицо сэра Беверли оставалось безразличным, как будто, каменным. Мне казалось, что моих слов он и не услышал: – Почему вы молчите?! Оглохли, или онемели?! – не сдержалась я, топнув ногой. Я будто слышала, как убегают минуты, с каждым разом подвергая меня и мою жизнь все большей опасности. Если король узнает, что я хотела освободить заключенного, меня, возможно, не лишать жизни, но вышлют из дворца, ибо вина Лиана не была особо великой. Он провинился лишь в том, что ударил меня, а закон запрещал мужчине, тем более, невольному, поднимать руку на леди. Бить девушек могли их женихи, мужья, родители и старшие родственник, больше никто.

– Миледи, – камердинер шагнул ко мне, взяв мои холодные руки в свои теплые ладони: – Я недостоин вашей помощи, моя девочка… Я не могу ей воспользоваться.

У меня по телу покатилась волна трепетного и дребезжащего тепла. Его руки будто были сделаны из нежного бархата, к которому прикасаться – одно удовольствие. Еще ни один знакомый мне мужчина не обладал такими мягкими пальцами: – Почему вы не можете принять мою помощь, Лиан? Это единственное, что я могу для вас сделать. Мне бы хотелось, чтобы вы получили рыцарские шпоры, блистали при дворе, были моим рыцарем, а я – дамой вашего сердца. Но это лишь мечты, сэр, а реальность совсем другая. Прошу вас, не отвергните мою руку помощи. Ведь… мы оба боимся потерять друг друга. Я знаю, что ваше бегство означает нашу последнюю встречу, но я верю, что…, – мои пылкие, идущие от самого сердца, слова прервал мистер Беверли, упав передо мной на колени и обхватив руками мои ноги, скрытые под юбками. Я вцепилась в его плечи, как утопающий цепляется на соломинку. Я и вправду утону в омуте одиночества без моего камердинера.

– Вивиана, мой ангел-хранитель, видит Бог, мне тоже больно прощаться с вами, но ведь в любом случаи нас ожидает разлука. Моя судьба в ваших руках законно, зачем же вы хотите спасти меня путем беззакония?

– Накануне вашего заключения, его величество сказал мне, что я могу принять относительно вас два решения: смертная казнь, либо десять ударов кнутом и изгнание из дворца. Король отказался от вашей службы, сказав: «Проход в мои покои запрещен тому, кто прилюдно оскорбил даму». Мне жаль, что так все закончилось. Поймите, если вы сейчас сбежите, то убережете свое тело от ужасных ударов. Я надеюсь, вы помните, что делают с изгнанными камердинерами, слугами, а одним словом, с рабами? Ставят клеймо секирой на лбу. Никто, ни один человек не примет и даже не заговорит с теми, у кого есть такая «печать». Прошу вас, согласитесь бежать сейчас, в эту минуту. У дверей нас ожидает Паскуаль, паж начальника Тауэра. Пойдемте, – я протянула Лиану руку, в надежде, что он послушается меня. К моему великому облегчению, юноша вложил свою руку мне в ладонь:

– Я бы никогда не бежал от наказания, как трус, клянусь. Но ради того, что бы в будущем встретить вас, я готов, – у меня на глаза навернулись слезы. Тоска острым концом ударила мне в сердце. Я отошла к двери, вскинув голову и пытаясь сдержать чувства, которые охотно рвались наружу. Я должна была пожертвовать собой ради мистера Беверли, ради его счастья и безопасности я обязана переступить через свою любовь. Я готова мучиться целую жизнь, страдать и быть одинокой, но знать, что Лиан жив и здоров…

Теперь нужно было осуществить вторую часть нашего плана. Быстрыми шагами мы прошли на первый этаж, отыскали камеру Тангюль. Теперь, когда оставались считанные минуты, Паскуаль, всегда такой спокойный и ответственный, тоже заволновался. Вдобавок, у него засочилась рана и через белую ткань стали пробиваться красные пятна. Несмотря на головную боль и волнения, мальчик почти без шума смог открыть дверь.