– Да, конечно. Он был слишком болен, чтобы покидать постель. А еда готовилась на кухне.
– Кем?
– Поварихой… миссис Бэгшот. Гизела никогда не покидала мужа, если это вас интересует.
– Кто еще навещал его?
– Принц Уэльский ужинал у нас однажды. – Несмотря на характер беседы и нависший над нею страх за свою репутацию хозяйки и аристократки, в голосе Эммы прозвучала гордость, когда она произносила имя или, вернее, титул английского наследника трона. – Он на короткое время поднялся в спальню Фридриха.
У Монка упало сердце. Это был еще один гвоздь в крышку гроба Рэтбоуна.
– И больше никто? – продолжал настаивать сыщик, хотя это было уже не так важно. Он знал, насколько просто можно избежать встречи с горничной и проникнуть незамеченным в комнату принца с каким-либо блюдом или же с питьем на подносе. Поднос можно на пару минут оставить в коридоре на столике и предоставить возможность кому угодно влить несколько капель тисового настоя. Кто угодно мог пойти в сад и собрать хвою тиса… кроме Гизелы.
Сделать ядовитую настойку из тисовой коры или хвои не так просто. Надо долго вываривать ее, чтобы получился настой. Это едва ли можно сделать в кухне, разве что ночью, когда прислуга спит. Но потом еще нужно будет убрать все следы приготовления яда. Любой след, говорящий, что ночью кто-то побывал в кухне или брал кастрюлю, которой может пользоваться только кухарка, способен помочь в поисках, хотя и не укажет на конкретного злоумышленника.
Леди Уэллборо, кажется, ответила на все вопросы Уильяма и ждала, что он спросит еще.
– Благодарю вас, – поднимаясь, сказал сыщик. – Думаю, что теперь мне следует поговорить с кухаркой и со всеми, кто работает на кухне.
Хозяйка дома побледнела и, бросившись к нему, схватила его за руку.
– Пожалуйста, будьте осторожны, мистер Монк! Хорошие кухарки теперь редкость, к тому же они очень обидчивы. Если вы хотя бы намекнете на возможность…
– Я этого не сделаю, – заверил ее детектив, и на его лице промелькнула улыбка. Что за странный мир, где возможность лишиться поварихи вызывает почти шок! Но он не знал лорда Уэллборо и того, что счастье Эммы зависит от настроения ее мужа, а его настроение, в свою очередь, – от вкусной еды. Возможно, у бедной леди Уэллборо были основания бояться.
– Я не обижу вашу кухарку, – заверил ее Монк.
Он сдержал свое слово. Миссис Бэгшот детектив нашел в кухне. Она стояла возле большого кухонного стола, держа в руках скалку. Эта женщина оказалась мало похожа на типичную повариху, поскольку была высокой и худой, с седыми, собранными в тугой пучок волосами. В воздухе пахло чем-то очень аппетитным, а порядок, царивший в кухне, немало говорил о ее характере.
– Итак, – решительно сказала она, окинув незваного гостя взглядом с головы до ног. – Вы думаете, что иностранный принц был отравлен в этом доме, не так ли? – Голос ее звенел от гнева.
– Да, миссис Бэгшот, я считаю это вполне возможным, – ответил Монк. – Думаю, что, скорее всего, это дело рук его соотечественников и сделано по политическим мотивам.
– О… – Кухарка немного успокоилась, но полностью ее настороженность не проходила. – Вы так думаете? Могу я спросить, как они это сделали?
– Не знаю, – признался Уильям, старательно контролируя свой голос и выражение лица. Эта женщина вот-вот могла обидеться. – Я предполагаю, что кто-то кое-что влил в его еду, когда ее несли ему в спальню.
– Тогда что вы делаете в кухне? – вскинула подбородок кухарка. У нее было неопровержимое алиби, и она это знала. – Мои девочки здесь ни при чем. Мы не общаемся с иностранцами, кроме гостей. А их мы обслуживаем всех одинаково.
Детектив окинул взглядом огромную кухню. Главное место в ней занимала аккуратная, без единого пятнышка плита, на которой можно было изжарить полбарана, сварить огромное количество овощей и испечь горы пирожков и пирожных для полусотни гостей. На стене рядами висели начищенные до блеска медные кастрюли, а в буфетах хранилось столовое серебро. Монк знал, что за кухней полно кладовых и одна из них предназначена специально для дичи. Есть также отдельные кладовые для рыбы, льда и угля, есть пекарня, шкафы для ламп и кухонных ножей, есть прачечная, занимающая целое крыло, и прочие хозяйские постройки. И все это только при кухне, без вторжения в ту часть дома, где командует дворецкий.
– Очень упорядоченное хозяйство, – заметил Уильям. – Всё на своих местах.
– А как же! – насторожилась кухарка. – Не знаю, к чему вы привыкли, но в таком огромном доме, как этот, если не завести порядок, то и не накормишь столько гостей, сколько их здесь бывает.
– Представляю…
– Нет, куда там вам представить! – возразила повариха с оттенком презрения. – Вам такое и не снилось. – Она повернулась, заметив горничную. – Эй, Нелл, ты получила шесть десятков яиц, за которыми я послала? Нам они нужны на завтрашний день. И лососина… Где посыльный из рыбной лавки? Дурак, каких мало! Доставил мне камбалу, когда я просила палтуса… Болван от рождения.
– Да, миссис Бэгшот, – покорно согласилась Нелл. – Шесть десятков куриных яиц и два десятка утиных уже в кладовой. А еще я получила десять фунтов свежего масла и три фунта сыра.
– Хорошо, занимайся своим делом. И не стой, открыв рот, потому что на кухню зашел незнакомый мужчина. Тебя это не касается.
– Да, миссис Бэгшот.
– Так что вам от меня нужно, молодой человек? – Кухарка снова перевела взгляд на Монка. – Мне надо готовить обед. Отнеси фазана в кладовку, Джордж! – крикнула она еще одному заглянувшему на кухню слуге. – Не торчи здесь без дела!
– Думал, вы посмотрите на них, миссис Бэгшот, – ответил тот.
– Зачем они мне здесь? Словно я никогда не видела фазанов! Убирайся отсюда, а то перья будут повсюду, – велела его начальница. – Болван! – добавила она затем почти про себя и снова повернулась к Уильяму. – Говорите, что вам нужно! Не стойте тут, словно язык проглотили! У нас много работы, не то что у вас.
– Если бы кто-то побывал ночью в кухне и воспользовался одной из ваших кастрюль, вы заметили бы это? – спросил сыщик в упор.
Кухарка задумалась, прежде чем ответить.
– Могла бы и не заметить, если кастрюлю хорошенько почистить и повесить на место, – после минуты раздумий ответила она. – Но Лиззи узнала бы, что пользовались плитой. А без плиты ничего не сваришь, если это вас интересует. Что, вы думаете, могли на ней готовить? Яд?
– Хвою тиса для ядовитого настоя, – пояснил Монк.
– Лиззи! – громко крикнула повариха.
Вошла темноволосая девушка, вытирая руки о фартук.
– Сколько раз я тебе говорила не делать этого? – сердито накинулась на нее кухарка. – Грязные руки о белый фартук… ты что, не понимаешь?! Можешь вытирать их о свою юбку – на сером не так видно! А теперь я хочу спросить у тебя вот о чем. Ты помнишь иностранного принца, который свалился с лошади, а потом умер?