Орудие Немезиды - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Сейлор cтр.№ 57

Быстро пройдя по коридору, потом вниз по лестнице и через атриум, мы вышли во внутренний двор. Солнце начинало садиться за линию низких холмов на западе.

В конюшне мы нашли Метона, чистившего на ночь лошадей. Я велел ему оседлать коней для меня и Экона.

— Но ведь уже темнеет, — возразил он.

Мы поднялись в седла и, готовые тронуться в путь, задержались перед конюшнями, пропуская перед собой по двору Фауста Фабия во главе вооруженного конвоя стражников. Между цепочками солдат тащились последние из остававшихся в доме рабов. Их вели в зловещую пристройку.

Они брели молча. Некоторые из них, склонив голову, плакали. Другие смотрели прямо перед собой расширившимися, испуганными глазами. Среди них я увидел и Аполлона, шагавшего, устремив взгляд вперед, с крепко стиснутыми зубами.

Мне казалось, что из виллы вытекает живая кровь. Всех, дававших жизнь этому дому, поддерживавших в нем движение с рассвета до заката, извлекли из его коридоров — брадобреев и поваров, истопников и привратников, слуг и уборщиков.

— Вот ты где, приятель! — воскликнул Фауст Фабий.

Метон прижался к лошади, вцепившись в мою ногу. Руки его дрожали.

— Мальчик со мной, Фауст Фабий, — выдавил я слова из пересохшего рта. — Я еду с поручением Красса, и он мне нужен.

Фауст Фабий сделал солдатам знак не задерживаться и шагнул к нам.

— Мне трудно в это поверить, Гордиан, — улыбнулся он своей холодной улыбкой. — Как я слышал, вы с Марком окончательно расстались, и он с большим удовольствием увидел бы вашу голову на деревянном блюде, чем у вас на плечах. Сомневаюсь даже в том, что он позволил бы вам взять его лошадей из конюшни. Интересно, куда это вы собрались — на случай, если спросит Красс?

— В Кумы.

— Дела так плохи, Гордиан, что вы должны ехать просить помощи у Сивиллы, на ночь-то глядя? А может быть, ваш сын желает в последний раз посмотреть на прекрасную Олимпию? — Не услышав от меня ответа, он пожал плечами. Лицо его приняло странное выражение, и я понял, что из-под моего плаща высунулся угол спрятанной там окровавленной накидки. Я прикрыл его локтем.

— Как бы там ни было, мальчишка пойдет со мной, — заявил Фабий.

Он схватил Метона за плечо, но ребенок по-прежнему не выпускал из рук мою ногу. Фабий потянул сильнее, и Метон завизжал. Рабы и стражники обернулись.

— Пожалейте мальчика, Фауст Фабий! Позвольте ему уйти со мной. Я оставлю его у Иайи, в Кумах. Красс никогда не узнает об этом!

Фабий ослабил свою хватку. Не перестававший дрожать Метон отпустил мою ногу и стал вытирать глаза. Фабий неприятно улыбнулся.

— Боги возблагодарят вас, Фауст Фабий, — прошептал я, и нагнулся, чтобы поднять ребенка на спину лошади, но Фабий молниеносно выхватил его у меня и отступил на шаг, крепко схватив Метона за ворот.

— Этот раб принадлежит Крассу, — проговорил он, повернулся и поволок спотыкавшегося Метона, в отчаянии смотревшего на нас через плечо, к цепочке рабов.

Я молча смотрел им вслед, пока последний стражник не исчез за углом здания конюшни. На землю опускались сумерки, над нами загорались первые звезды. Я пришпорил лошадь, и мы тронулись в путь.

Нам следовало быть умнее, ругал я себя задним числом, и поехать по Кумской дороге, вместо того чтобы пуститься напрямик, через холмы, тропой, показанной нам Олимпией. Именно в такие ночи, думается мне, лемуры выбираются из Гадеса. Они разгуливают в тумане, распространяя холод смерти по лесу и по бесплодным склонам холмов.

Поначалу находить дорогу было нетрудно. Мы легко доехали до главной дороги из виллы, и острые глаза Экона увидели узкую тропу, ответвлявшуюся от дороги на запад. Мы проехали через подлесок на склоне холма с лысым гребнем. В северном направлении я увидел огни лагеря Красса, окружавшие Лукринское озеро. Из раскинувшейся внизу долины поднимались слабые звуки пения. В свете всходившей луны я разглядел громоздкую массу арены. Ее высокие деревянные стены тускло сияли, напоминая шкуру какого-то спящего чудовища. Завтра утром оно проснется и пожрет свою добычу.

Лишь после того, как мы углубились в лес, стало почти совсем темно. Солнца на небе еще не было, и, понять, правильно ли мы шли, было невозможно. Полная луна стояла все еще очень низко, и разливаемое ею между деревьями голубое сияние вызывало какую-то странную игру света и теней.

Во влажном воздухе стал острее чувствоваться запах серы. Где-то вдали завыл волк. К нему присоединился другой, а за ним и третий. Три воющих голоса, как три головы Цербера. Ночь оказалась холоднее, чем я ожидал. Плотнее завертываясь в свой плащ, я подумал о накидке, которую держал под мышкой, и забеспокоился, как бы волки не учуяли засохшую на ней кровь и не устремились на этот запах к нам.

Наконец мы выехали на какое-то смутно знакомое место, подковы лошадей застучали по твердому камню. Моя лошадь заупрямилась, я послал ее вперед, но она не двигалась с места, и тогда Экон, схватив сзади мою руку, издал сдавленный предостерегающий звук. Я в ужасе охнул.

Мы стояли на краю обрыва над Авернским озером. В лицо мне ударил порыв ветра, донесший жар горячей серы. Луна, выглянувшая над кронами деревьев, залила все кругом своим светом. В этом иллюзорном сиянии я увидел Авернское озеро, похожее на непостижимое чудовище, пузыри фумарол с хрипом лопались и снова вздувались, по поверхности этого котла с кипящей серой пробегали волны, удушающие газы туманили мозг. Из далекого леса за озером, выглядевшего просто зубчатым силуэтом, я услышал лай собак.

— Цербер сегодня спущен с цепи, — прошептал я. — Все может случиться.

Экон издал какой-то странный, сдавленный звук. Я прикусил язык, ругая себя за то, что испугал его своим замечанием, обернулся к нему… Обрушившийся неожиданно удар сбил меня с лошади, и я упал головой вперед.

Изданный Эконом звук был предупреждением. Удар был нанесен сзади, прямо между лопатками. Падая, я удивился, почему убийца решил нанести удар дубиной, а не ножом, но понял лишь, что Экону каким-то чудом удалось отклонить всю силу удара. Я проехал ладонями по каменистой поверхности и разодрал их в кровь. Сильный удар ногой по ребрам подтолкнул меня дальше, и я наполовину повис над обрывом. И понял, почему меня не зарезали ножом: к чему оставлять следы, возиться с трупом, когда можно просто столкнуть человека в пропасть? А может быть о том, как убить, никто и не задумывался, так как, наверное, мое тело просто собирались бросить в озеро.

Последовал новый удар ногой, потом еще. Сзади послышался слабый звук, похожий на предсмертный крик овцы, видимо, кричал Экон. Но я катился к краю пропасти, готовый сорваться в кипящую серу; неожиданно на моем пути оказался большой камень. Я поднялся на ноги и бросился к убийце. В лунном свете сверкнула сталь кинжала, и я едва успел убрать голову. Лезвие просвистело над моей головой. Я схватил убийцу за руку, и он потерял равновесие. Одним движением я заломил эту руку.