Колесо в заброшенном парке - читать онлайн книгу. Автор: Антон Федоров, Борис Тараканов cтр.№ 99

Состояние полусна начало сменяться чувством безотчетного ужаса. Бурик заоглядывался по сторонам. «Где я? Господи, как я здесь оказался?! Это не сон… Мама!!!»

Где-то поодаль слышался разговор двух мужчин. Бурик прислушался. Говорили по-итальянски. Ржавая дверь бесшумно отворилась, и на пороге появился человек в длинном черном балахоне. Бурик почувствовал, как на него вновь накатывает липкое оцепенение. Не хотелось ни о чем беспокоиться. Не хотелось думать. Не хотелось ровно ничего! «Кто вы?» — хотел спросить Бурик, но вдруг понял, что ему вовсе не хочется это знать — какая разница, в конце концов.

— Ты пришел… — раздался голос, слышанный Буриком в электричке. Только там он будто шептал на ухо, а здесь звучал мягко, но уверенно.

Венеция

После сытного обеда идти в архив не хотелось. Решено было устроить небольшой моцион по набережной. Профессор Сарачено воспользовался очередным случаем поговорить о любимом городе. Рассказчик он был непревзойденный! В нужных местах он повышал или понижал голос, воздевал руки или наоборот, прижимал палец к губам — требовал тишины, чтобы гости могли услышать, как переговариваются колокольни церквей St. Ambrogio и Преображения Господня: «По-мни… По-мни…» — напоминали одни колокола. «По-мню… По-мню… — басовито отвечали им другие. — Не за-бу-ду…»

— Венеция — умирающий город, — сокрушался профессор. — Он неумолимо погружается в воду.

— Как Атлантида? — спросил Вовка.

— Почти. Только Атлантиду никто не видел, а Венецию пока еще можно увидеть воочию. И лучше поторопиться — миллиметр за миллиметром Река Времени затягивает ее в прошлое… Порой это ощущаешь почти физически.

— Не сказал бы, — усомнился Стас.

— Взгляните! — воскликнул профессор, словно его задели за живое. — Разве вы не видите — выше первого и второго этажей город практически пуст! Он чернеет глазницами окон полуразрушенных дворцов, заколоченных, закрытых ставнями, а часто и без стекол — вон, глядите.

— Действительно… — удивленно сказал Вовка.

— Венеция живет двойной жизнью. По вечерам здесь страшновато.

— Неужели все в прошлом? — спросил Вовка, заглядевшись на чайку, парившую над каналом.

Он не заметил булыжника, много веков торчащего из мостовой, и через мгновение растянулся. Стас и профессор кинулись поднимать его, ощупывать и отряхивать:

— Как вы?!

— Ну ты даешь! Под ноги кто смотреть будет? Виральдини? Дай рукав отряхну… Тут не болит?

— Чем вы ударились?

— Всем телом, — подумав, ответил Вовка.

— Кошмар! Ужас… — причитал Сарачено. — Что же делать?

— Профессор, я думаю, что небольшая анестезия всего организма ему не повредит. Как вы считаете?

— Я считаю, что она ему клинически необходима. Subito! Сейчас же!! Пойдемте, дорогой мой, венецианский ликер «Отрада дожей» исцелит все ваши нынешние невзгоды и даже выработает иммунитет к будущим. Правда, не более чем на три дня, но и это немало, идемте же! Станислав, помогите мне…

Они, как два добрых милиционера, подхватили Вовку под локти и повели в светящийся впереди бар. С открытой веранды открывался чудесный вид на Большой Канал. Вовка, умиротворенно потягивая изумрудно-зеленое содержимое маленького бокала, любовался причудливым фасадом дворца, отделенного от набережной плотной лентой грязной воды. Говорить не хотелось. Хотелось пить ликер, пахнущий полынью и базиликом, и просто смотреть на Город — редкую жемчужину, влекомую Рекой Времени в неведомые глубины прошлого.

«Сколько книг читано, — думал Стас, — альбомов перелистано, фильмов видано… И все-таки внезапно останавливаешься, словно молнией пораженный: вот она, Венеция! Совсем не такая, как на всех этих красочных картинках. Другая — величественная и прекрасная, романтическая и подернутая дымкой загадочности, идущей откуда-то из глубины веков… Хорошо сказал, а? Что-то в последнее время я стал высокопарно мыслить. К чему бы это?..»

Профессором, видимо, овладело похожее настроение:

— Да, дорогие мои. Когда-то здесь действительно бурлила жизнь… В этих прекрасных дворцах жили знатные люди. Представьте себе — дамы вон с тех с балконов приветствовали лодочников на канале. Здесь во всех областях жизни происходили битвы тщеславий за место под солнцем — в живописи, музыке, стеклодувном деле…

— Неужели местные жители так привыкли ко всей этой красоте, что она их уже не трогает? — спросил Вовка.

— Понимаешь… — ответил за профессора Стас. — Итальянцы, в отличие от нас, не посещают Италию. Они в ней живут. А ведь это совершенно разные вещи. Так что их вполне можно понять.

Исследовательский центр «Чизанелли»

— Ну вот ты и в Контуре, — тоном гостеприимного хозяина сказал странный дядька, похожий на Михеича, только вполне ухоженный.

Бурик подавлено молчал.

— Сними, пожалуйста, одежду, она должна пройти дезинфекцию. То же самое предстоит и нам с тобой. Меня зовут Джузеппе Фольи…

Бурик решил заставить себя говорить, как бы трудно это ни давалось.

— Да? — хрипло выдавил он из себя. — А я думал, что Михеич!

— «Микеич»… Честно говоря, впервые слышу. А что означает «Микеич»?

Бурик устало махнул рукой. Спорить не хотелось.

Джузеппе Фольи достал из кармана карточку и приложил ее к небольшой коробке возле двери. Дверь слегка придвинулась и бесшумно уползла вверх. За ней открылось помещение, облицованное светлым кафелем. «Совсем как станция «Войковская», — подумал Бурик. Это воспоминание всколыхнуло в нем новую волну непонимания и протеста.

— Что происходит? — воскликнул Бурик. — Где я? Объясните немедленно!

— Успокойся, — сказал Джузеппе. — Выпей вот это.

— Не буду я ничего пить! Сами пейте! Немедленно верните меня домой!

— Не волнуйся и прекрати истерику. Ты сразу вернешься домой, как только поможешь нам… А сейчас раздевайся, пожалуйста.

— Еще чего! — Бурик отскочил в сторону.

— Сейчас придет Магистр и…

— Да хоть бакалавр! Он что, этот… извращенец? Не буду я раздеваться! Как вы затащили меня сюда? У меня дома с ума сходят…

— Не сходят, — раздалось за спиной.

Бурик обернулся. Позади стоял тот самый мужчина в темном балахоне, что встретился ему на горной тропинке и привел сюда. Бурик невольно задержал взгляд на пышной седой шевелюре — совсем как на старинном портрете.

— Это вы Бакалавр? То есть этот… Магистр? — он недовольно стрельнул глазами в сторону Джузеппе. Мол, запутал меня совсем.

— Да, таково мое звание, — спокойно ответил вошедший. — Магистр Высшего градуса. И ты можешь называть меня так же.

— Верните меня домой! У меня… мама волнуется.