Шелк аравийской ночи - читать онлайн книгу. Автор: Николь Фосселер cтр.№ 52

– Я вам ничего не сделаю, – сказал он по-английски, с сильным акцентом.

– Вы говорите на моем языке? – недоверчиво спросила Майя, словно чуя подвох.

Он слегка кивнул головой:

– Немного.

– Что вам от меня нужно?

Ей вспомнились истории о европейских женщинах, похищенных в гарем сластолюбивого султана, и по спине ее пробежал холодок.

– У меня нет ничего ценного, кроме этого, – она нащупала на шее медальон и показала его арабу, словно предлагая купить свободу. Не опуская рук и не сокращая дистанции, он медленно подошел к тюфяку. Не понимая, что он задумал, Майя сделала несколько быстрых шагов и махнула своим сомнительным оружием. Он гибко опустился на кровать, скрестив ноги, положил локти на колени и потеребил пальцами щеку.

– Еще болит? – поинтересовался он вместо ответа. Майя машинально дотронулась до виска и покачала головой. – Мне очень жаль, что Али вас ударил. Я хотел его остановить, но было слишком поздно, – пояснил он. Хотя араб явно с трудом подбирал слова и выговаривал мягкие звуки, он явно преуменьшил свои знания английского.

– Али еще очень юн, ему предстоит научиться правилам воина. Никогда нельзя давать волю гневу, если ты сильнее, – пусть тебя даже кусают. – На пухлых губах заиграла улыбка, и Майя почувствовала, как уголки ее рта непроизвольно поднимаются вверх. Она сразу прикусила губу, и собеседник тоже стал серьезным.

– И я сожалею, что не подошло снотворное. Это не входит в мою компетенцию, но надеюсь, вы примете извинения. Рад, что вам уже лучше.

Майя нахмурилась:

– Какое снотворное?

Он снова улыбнулся:

– Когда вы очнулись, то вели себя довольно… воинственно. Чтобы не привлекать лишнего внимания, мы дали вам снотворное, но, очевидно, оно не подошло.

Майя смутно вспомнила, как ее держали чьи-то руки, насильно вливая горькую жидкость, и поняла, почему ей стало плохо.

– Как вы вывезли меня из города? Сколько я здесь пробыла? И где я? – быстро спрашивала она.

– Под накидкой бедуина много места. Даже, – он указал на широкие юбки, – для такого платья. Выезд из города вполне свободен, стражники не досматривают, что или кого всадники везут под седлом. Мы ехали всю ночь и теперь находимся в Шукре, во дворце султана Фадли. Но завтра мы отправимся дальше. Если ваше самочувствие позволит, конечно.

– Куда вы меня везете?

– В Ижар, отсюда несколько дней пути.

– А потом?

Он слегка покачал головой.

– Зависит от ваших людей, готовы ли они к переговорам.

Майя сглотнула, подумав о полковнике Коглане и лейтенанте Плейфере – вряд ли они согласятся на переговоры с похитителями.

– А что со мной будет, если вы не договоритесь?

Он помолчал и на долю секунды отвел глаза, но этого оказалось достаточно, чтобы Майю охватила новая волна дурноты, на этот раз от страха.

– Не беспокойтесь, – ответил он, хотя его голос прозвучал немного напряженнее, – вы под моей личной защитой.

– Успокаивает, – с сарказмом пробормотала Майя и провела рукой по виску.

Он немедленно встал.

– Чтобы понять, нужно знать законы моего племени, – жестко возразил он и немного мягче добавил: – Вы умеете ездить верхом?

Майя неуверенно кивнула.

– Я уже давно не сидела в седле.

– Хорошо, – ответил он, – я подберу подходящее.

Только когда посетитель повернулся к двери, Майя заметила, что в комнате почти стемнело и она давно опустила руку с осколком. Он обернулся вновь.

– У вас есть имя?

– Майя. Майя Гарретт.

– Майя, – повторил араб, и Майю чем-то тронуло, как он произнес эти слоги. А он добавил: – Ана исми Рашид.

Он осторожно закрыл за собой дверь, и Майя услышала, как тихо задвинулся засов. Глубоко вздохнув, она прислонилась спиной к стене, бросила обломок и выглянула в окно. В темно-синем небе с розоватой каймой загорелась яркая точка, и Майя измученно уставилась на вечернюю звезду. Обычно она казалась ей многообещающей, но сегодня в своей бесконечной отдаленности и одиночестве придавала чувство потерянности. У Майи подогнулись колени, она опустилась и села, обхватив голову руками. Ей казалось, она попала в кошмарный сон, но все происходило наяву. Судя по тому, что сказал этот Рашид, они отправили в гарнизон послание, что Майя у них, и ей остается только надеяться, что в Адене среагируют достаточно быстро.

– Когда? – прошептала она, обняв колени и положив на них подбородок. Что, если Коглан ничего не сделает? Майя слабо представляла себе, насколько далеко простиралась страна за перешейком между Аденом и Аравийским полуостровом. Они могли сделать так, чтобы Майя исчезла навсегда, и она не встретит никого, кому можно довериться, рассказать о своей беде. Она подумала о Ральфе – беспокоится он сейчас о ней или тихо проклинает, а может быть, даже испытал облегчение, что ее больше нет рядом с ним?

Майя почувствовала себя глубоко несчастной. Она хотела повернуть время вспять, жалела, что поднялась вчера к башне, что вообще приехала в Аден и что сбежала с Ральфом. Сейчас она, несомненно, заключила бы сделку с дъяволом, если бы он мог вернуть ей прошедший год. Тогда она не сидела бы сейчас здесь, Джонатан был бы еще жив, а Ричард, возможно, не поехал бы в Крым. Но нельзя обернуть назад течение жизни, оно безжалостно наказывает людей за неверные решения и поступки, и Майя, неподвижно сидя во мраке наступающей ночи, ощутила, как ее стремительно уносит неостановимый поток времени навстречу неизвестному будущему.

Впервые в жизни Майя почувствовала, что значит отправиться в Мекку, Харэр, Берберу или Севастополь, не зная, вернешься ли, слепо покорившись судьбе. Ей послышался сухой смех Ричарда, его иронические слова: «Это справедливое наказание, Майюшка! Ты же так долго жаждала приключений – теперь посмотрим, на что ты способна!»

– Посмотрим! – с вызовом ответила Майя. – Я справлюсь. Мама с папой не должны потерять еще одного ребенка.

Чтобы справиться со слезами при мыслях о Джеральде, Марте и Джонатане, она прикусила губу, закрыла глаза и откинула назад голову, упершись затылком в стену.

– Я справлюсь, – шепотом пообещала она себе. – Обязательно.

На следующее утро, вскоре после восхода солнца, но спустя немало времени с тех пор, как с минаретов отзвучал призыв на молитву, вчерашняя женщина принесла Майе поесть. Во всяком случае, Майя предположила, что это она – из всего лица были открыты только глаза, красивые большие карие глаза, окаймленные венчиком черных ресниц и подчеркнутые линиями долгих жизненных лет. Эти глаза с сочувствием смотрели в покрасневшие глаза Майи, последствия проведенной в слезах ночи. Снова оставшись в одиночестве, Майя маленькими глоточками пила горячий кофе и наблюдала, как яркое оранжевое сияние, льющееся в окно, постепенно сменяется желтовато-белым светом наступившего утра. Черный кофе, крепкий и такой сладкий, что напоминал скорее еду, чем жидкость, лишь усиливал остроту белой рыбы с яркими овощами, среди которых Майя различила красный перец и кориандр. Еще на тарелку положили теплый лаваш, успокоивший жжение десен и языка. И хотя Майе казалось, что желудок ее совершенно пуст, всю еду с тарелки из тонкого кованого металла съесть было просто невозможно. Кто-то явно заботился о ее самочувствии, и это успокаивало.