Нить судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Святополк-Мирский cтр.№ 63

Я уже писал тебе в прошлом письме о том, как Софья хитроумно подбросила отравленную рубашку и как пострадала наша сестра Марья. Она все еще ходит, обмотав руки тряпками, и испытывает очень сильные боли. Но она оказала братству столько неоценимых услуг, что, быть может, мы дождемся, когда первая женщина станет членом нашей высшей рады…

Нет худа без добра: мы подбросили эту рубашку через Патрикеева великому князю и результат не замедлил сказаться.

Иван Васильевич впал в ярость и фактически взял свою жену и ее сына под домашний арест.

Через наших людей, которые общаются с Патрикеевым, мне удалось узнать, что Иван Васильевич пригрозил супруге, будто отправит ее в монастырь пожизненно, если Гусев или кто–то из его компании выдадут ее под пытками.

От всей души надеюсь, что выдадут.

И вот, наконец, самая главная хорошая новость: вчера Иван Васильевич, находясь в гостях у своей невестки в присутствии Дмитрия, нескольких дьяков, моего сына и его жены, заявил официально, что он намерен в ближайшее время торжественно и прилюдно короновать Дмитрия шапкой Мономаховой, как единственного и законного своего наследника.

Будь мы христианами, нам следовало бы день и ночь молиться за его здравие.

Кстати, нам понадобятся деньги. Надо обустроить празднество коронации Дмитрия с максимальным размахом. С нетерпением жду твоего сообщения о том, как окончилась операция по изъятию денег у Антипа и его разбойников.

Надеюсь, что успешно, а также думаю, что ты найдешь способ быстро доставить эти деньги мне.

Я же в свою очередь постараюсь предпринять все возможное, чтобы коронация Дмитрия состоялась как можно скорее.

Во имя Господа Единого и Вездесущего

Симон

Август 1497 г.

В беседах с незнакомыми людьми Макс фон Карлофф, никогда не забывал упомянуть, что он хоть и внебрачный, но сын покойного короля Богемии, которая, хоть и не является ныне самостоятельным королевством, но когда–то была им.

Особенно Макс любил рассказывать об этом представительницам прекрасного пола, и где бы ни находился отряд Антипа, Макс всегда отыскивал себе сердечных подруг, которые любили его искренне, кормили сытно, и даже иногда дарили на память дорогие вещи. В свои тридцать восемь лет он по–прежнему оставался красивым, стройным мужчиной, и не было ничего удивительного в том, что даже в полоцких лесах, нашлась для него новая возлюбленная.

Невдалеке от деревни Кубличи, в окрестностях которой расположился отряд Антипа, лежало большое и небедное имение Дольцы. Владелица имения Тереза Дольская рано овдовела — ее муж погиб во время службы в польском королевском войске, воюя где–то на другом конце света с турками. Вследствие этого Тереза Дольская оказалась владелицей большого зажиточного поместья, что было хорошо, и рано лишившейся мужа еще совсем молодой женщиной, что было совсем плохо.

Однажды в лесу на карету молодой вдовы напали разбойники, но предводитель нападавших, пораженный красотой жертвы немедленно рассыпался в извинениях, велел своим товарищам вернуть все отнятое, а когда узнал, что прекрасная дама к тому же еще и одинока, тут же предложил себя в провожатые. Увидев красивое мужественное лицо со шрамом, Тереза Дольская никак не могла отказаться от этого предложения.

Так завязалось знакомство, которое вскоре перешло в пылкую любовь, и каждый свободный от разбойничьей деятельности вечер Макс проводил теперь в обществе прекрасной вдовы, возвращаясь на рассвете в лагерь Антипа.

Так было и в это не по–летнему холодное ветреное утро. Казалось будто на дворе не конец августа, а начало октября: небо заволокли тяжелые темные тучи и дул пронизывающий ветер.

Проскакав верхом несколько верст до Кубличей, по–летнему одетый Макс так замерз, что решил не проезжать мимо деревни окружной дорогой, как он это обычно делал, а заехать туда и взять взаймы у кого–нибудь теплую одежку.

Между Кубличами и лагерем Антипа, находящемся в трех верстах от деревни в лесу, сложились теплые дружеские отношения. Несколько жителей этой деревни трудились в отряде Антипа, остальные же не только ничего не имели против соседей, но в своих пылких молитвах просили святых заступников, чтобы Антип оставался здесь подольше, ибо различные излишки продовольствия, а порой даже имущества, попавшего в руки разбойников и по каким–то причинам не удовлетворявшее их, просто передавалось жителям Кубличей, благодаря чему за несколько лет пребывания Антипа захудалая, забытая Богом деревушка превратилась в процветающее село.

Было еще довольно рано и, подъезжая к Кубличам, Макс вместо обычной утренней тишины и спокойствия еще издали разглядел, что в деревне царит необычайное оживление: люди перебегали от дома к дому, собирались группками и вместо того, чтобы заниматься будничными утренними делами — кормить свиней, выгонять на пастбище коров и заготавливать сено, что–то взволнованно обсуждали.

Завидев Макса, несколько жителей бросились к нему, крича наперебой так, что Макс ничего не мог понять. И только, когда его буквально стащили с коня и, почему–то оглядываясь по сторонам, завели в ближайший дом, Макс понял, что случилось что–то нехорошее.

— Тихо все! Ты, Кузьма, говори, а то я ничего не могу понять. Что тут у вас стряслось–то?

— Беда, Макс. Ой, беда. Совсем недавно прошло тут через наше село огромное войско и направилось прямо к лагерю Антипа.

— Да бросьте, — не поверил своим ушам Макс, — Какое войско? Откуда? И потом — они никогда не найдут Антипа! Кто не знает дороги — заплутает в том лесу, а у нас всюду «кукушки» сидят, — врасплох им Антипа никак не застать!

— Ох, Макс, ничего–то ты не знаешь, боюсь, найдут они, а может уже и нашли, потому как вел их один из тех, кто был с вами, а потом пропал.

Макс побледнел.

— Богдан Вишня?

— Он самый, Иуда!

Макс вскочил.

— Надо немедленно предупредить Антипа. Пустите меня.

Но трое жителей деревни, схватив Макса за руки, умоляли:

— Уже поздно — ты не успеешь, их там несколько сот, они побьют Антипа и всех его людей! Господи, помилуй нас, грешных. Останься хоть ты цел, не езжай туда!

Но Макс был смелым и сильным мужчиной, Антипа же любил как родного отца.

Он стряхнул с себя, удерживавших его людей и, выбежав из дома, вскочил в седло.

— Дорогу мне! Дорогу! — яростно закричал он и, не обращая внимания на крики мужчин и причитания женщин, промчался сквозь всю деревню и въехал в лес по хорошо знакомой ему тропе.

Черная лесная земля была растоптана множеством недавно проехавших лошадей. Некоторые деревца по бокам довольно широкой тропы были сломаны; вероятно, вооруженный отряд скакал напрямик, не останавливаясь и хорошо зная дорогу. Подъезжая к первому гнезду «кукушки», Макс замедлил ход, огляделся и прислушался. Потом спешился и бесшумно подкрался к дубу, на котором находилось хорошо ему известное гнездо.