Любимый бывший муж - читать онлайн книгу. Автор: Ивонн Линдсей cтр.№ 16

Он повел ее наверх, в спальню. В окна проникал рассеянный свет уличного фонаря, заливая комнату мягким сиянием, все вокруг казалось каким-то нереальным, – Ксандер не мог поверить, что они вновь собираются заняться любовью, ведь они так давно этого не делали.

Пальцы Оливии вспорхнули к пуговицам его рубашки, и она быстро их расстегнула, а затем прижала прохладные ладони к его обнаженной груди. Его тело с готовностью отвечало на эти прикосновения, требуя новых ласк. Ему хотелось раствориться в ее объятиях.

Ее руки скользнули по его груди, животу к пряжке ремня, – от этого по его спине побежали мурашки. Он взял ее ладони в свои и поцеловал кончики пальцев.

– Ты первая, – хрипло произнес он, с трудом сдерживая себя. – Я хочу снова видеть тебя – всю тебя.

Ее прекрасные губы тронула улыбка, и она кивнула в ответ. Оливия медленно расстегнула пуговки своей рубашки, повела плечами, позволяя одежде упасть на пол. Ксандер любовался каждым изгибом ее тела. Ее прекрасная грудь, которую он так любил ласкать, вздымалась под тонким кружевом нижнего белья. Оливия завела руки за спину, и Ксандер взволнованно вздохнул, глядя, как она расстегивает и снимает бюстгальтер.

Ксандер понял, что слукавил, говоря себе, что может сейчас не спешить. Ему нужно было к ней прикоснуться прямо сейчас. Снова почувствовать изгибы ее тела – тела, которое он так хорошо помнил. Но сейчас вдруг Оливия показалась ему совсем другой, еще более желанной, чем когда-либо. Он потянулся к ней – приложил ладони к груди, пробуя ее тяжесть, провел большим пальцем по заостренному соску. И, наклонившись, взял один из сосков в рот и провел языком вокруг набухшего бугорка – туда и обратно. Она застонала, руки ее взлохматили его волосы и притянули к себе, точно вся ее жизнь зависела в эту минуту от его ласк.

Ксандер быстро расстегнул пуговицы и молнию на ее джинсах и стянул упругую ткань с ее бедер.

Одной рукой он обвил ее талию, а другой скользнул под трусики. Все в Оливии казалось таким знакомым – и в то же время совсем другим. В ней появилась какая-то мягкость, которой он не помнил. Бедра ее, прежде почти по-мальчишески худые, теперь слегка округлились, грудь была полнее и чувствительнее по сравнению с тем, что помнил Ксандер.

«Какое-то сумасшествие», – подумал он. Он же знает ее как свои пять пальцев. Она – та самая женщина, в которую он влюбился, на которой женился и с которой счастливо жил. Она примчалась к нему, когда он очнулся от комы, привезла его домой и заботилась о нем вот уже месяц. И все же она изменилась.

Его длинные пальцы нащупали аккуратный треугольник, покрытый нежными волосками, между ее ног. Он начал поглаживать ее там, с каждым прикосновением проникая все глубже, и наконец, ощутив жар и влагу на пальцах, застонал, прижавшись губами к шее Оливии.

– Ты такая влажная, – сказал он, покусывая ее нежную кожу.

– Для тебя, Ксандер, всегда для тебя, – прошептала она.

Он проник пальцами еще глубже, ладонь его коснулась ее клитора, а палец скользнул внутрь, и дрожь пробежала по ее телу. Жар, исходящий от нее, казалось, вот-вот поглотит его, заставит отдаться этому безумному желанию целиком. Ксандер отстранился от ее тела, поднял Оливию на руки и, не обращая внимания на ее протесты, отнес на кровать.

– Не нужно было тебе этого делать – ты мог навредить себе, – упрекнула она его, однако голос ее предательски дрожал, он видел, что она сгорает от ответного желания.

– Не делать этого? И упустить такое удовольствие?

Он коленом раздвинул ей ноги и лег между ними – привычное движение, за многие годы их любви укоренившееся в его сознании. Прижавшись возбужденным мужским достоинством, туго обтянутым джинсами, к телу жены, Ксандер был вознагражден ее стоном.

– На тебе слишком много одежды, – произнесла она, проводя кончиками пальцев по его плечам и игриво запуская их в его волосы.

– Сейчас, – ответил он, соскальзывая ниже и покрывая ее тело поцелуями. – Не все сразу.

Затем он сдернул с нее трусики и провел языком от пупка до самой нежной плоти, обхватил ладонями ягодицы, чтобы подтянуть ее к себе. Губы его сомкнулись, лаская ее между ног, язык прикасался к клитору. Он услышал вздох, а затем ее голос:

– Я так скучала. Я так по тебе скучала.

И снова застонала, не в силах больше произнести ни слова, не в силах думать. Все, на что она сейчас была способна, – испытывать удовольствие, которое доставлял ей Ксандер. А он каждым своим прикосновением, руками, губами и языком лаская ее, старался сделать так, чтобы она запомнила каждую секунду.

Оливия задрожала, охваченная оргазмом, а Ксандер снял одежду с себя. Быстрым движением, потянувшись к тумбочке у кровати, он взял презерватив и надел его. Опустившись между ног Оливии, отдавшись ее ласковым объятиям, Ксандер ощутил, что вот теперь, наконец-то, он дома. Ему хотелось прожить каждый миг их любви во всей его полноте. Он медленно вошел в нее и почувствовал, как она отзывается на каждое его движение, как мышцы ее напрягаются, сжимая его, и забыл обо всех своих переживаниях, отдаваясь этим прекрасным моментам любви с женщиной, которую он боготворил. Вновь доведя ее до оргазма, он ослабил контроль над собой, чтобы испытать этот пик наслаждения вместе с ней.

Они еще долго лежали обнявшись, волосы ее были рассыпаны по его плечу, и Ксандер наконец понял, что его мир постепенно восстанавливается. Может, он и не помнил всего, что происходило между ними, но он совершенно точно не хотел терять то, что было у них сейчас.

Оливия проснулась на рассвете с ощущением, что наконец-то в ее жизни все наладилось. Сегодня она спала крепко, так, как уже давно не спала, может, с самой смерти Паркера. Ксандер лежал рядом, и в полумраке Оливия видела его профиль. Если бы ей раньше сказали, что возможно вот так сильно любить кого-то, она бы не поверила, и сейчас она не хотела снова потерять его.

А это значит, что пора поговорить с мужем и рассказать ему о гибели Паркера и об их разводе. Но как, черт возьми, начать беседу обо всех этих ужасных вещах после сегодняшней ночи? Может, в другой день или даже через неделю.

Конечно, разговор будет не из легких, но у него ведь есть право знать правду. Правду о том, что в медленном, но уверенном разрушении их брака есть и ее вина.

Сейчас, оглядываясь на прошлое, Оливия понимала, что стояло за ее поступками, и не оправдывала себя. Ей пришлось практически стать матерью уже в двенадцать лет, для своих младших, нужно было будить их утром, кормить завтраком, упаковывать им с собой еду, сажать их в школьный автобус. А вечером проверять, чтобы у всех были сделаны уроки, готовить обильный ужин к приходу отца с фермы.

Оливия старалась контролировать все, что происходит в семье, и, даже уехав в Окленд, продолжала заботиться о младших: поощряла их планы на будущее, заставляла добиваться стипендий, поступать в университет, работать, чтобы покрыть расходы на проживание, как в свое время делала она. Лишь после выпускного самого младшего брата она немного расслабилась. Она в то время преподавала живопись в школе. Тогда же она встретила Ксандера.