На крыльях орла - читать онлайн книгу. Автор: Кен Фоллетт cтр.№ 80

Теперь Хауэлл верил, что Пол и Билл оказались самыми настоящими коммерческими заложниками. Расследование Дадгаром коррупции могло быть подлинным, но теперь-то он знал, что Пол и Билл невиновны, поэтому, должно быть, удерживал их по приказу свыше. Первоначально иранцы хотели получить либо их обещанную компьютеризированную систему социального обеспечения, либо деньги обратно. Предоставление им их системы социального обеспечения означало пересмотр условий контракта, но новое правительство не было заинтересовано в пересмотре условий и в любом случае вряд ли оно надолго останется у власти, чтобы довести сделку до конца.

Если Дадгара нельзя подкупить, убедить в невиновности Пола и Билла или если его начальство не отдаст приказ выпустить их на основании нового контракта между «ЭДС» и министерством, для Хауэлла оставался один выход: уплатить залог. Усилия доктора Хоумана уменьшить сумму залога были потрачены впустую. Хауэлл теперь сосредоточился на способах перевода тринадцати миллионов долларов из Далласа в Тегеран.

Постепенно ему стало известно, что в Тегеране находится спасательная команда «ЭДС». Он был крайне удивлен тем, что глава американской корпорации прибегает к действиям такого рода. Это также вселило в него некоторые надежды, ибо, если он мог всего лишь вызволить Пола и Билла из тюрьмы, кто-то еще окажет помощь по вывозу их из Ирана.

* * *

Волнение привело Лиз Кобёрн буквально на грань помешательства.

Она сидела в автомобиле вместе с Тони Дворанчик и мужем Тони Биллом. Троица направлялась в ресторан «Ройял Токио». Заведение находилось на Гринвил-авеню, неподалеку от «Ресипиз», места, где Лиз и Тони пили дайкири с Мэри Скалли, и Мэри сокрушила Лиз словами:

– Полагаю, они все в Тегеране.

С этого момента Лиз пребывала в постоянном неподдельном ужасе.

Джей для нее был всем. Муж был «Капитаном Америка», он был «Суперменом», он был всей ее жизнью. Лиз не представляла себе, как может прожить без него. Мысль о том, что ей суждено потерять мужа, пугала ее до смерти.

Она постоянно звонила в Тегеран, но ей никак не удавалось связаться с ним. Лиз каждодневно докучала звонками Мерву Стофферу, допытываясь: «Когда Джей вернется домой? Здоров ли он? Вернется ли он живым?» Мерв пытался успокоить ее, но не мог ничего сообщить ей, и она требовала возможности поговорить с Россом Перо. Мерв обычно говорил ей, что это невозможно. Тогда Лиз звонила своей матери, разражалась рыданиями и выплескивала все свое беспокойство, страх и подавленность по телефону.

Супруги Дворанчик были чрезвычайно добры. Они пытались отвлечь ум потрясенной женщины от ее забот.

– Что вы делали сегодня? – спросил Тони.

– Ходила за покупками, – призналась Лиз.

– И вы купили что-нибудь?

– Да. – Лиз залилась слезами. – Купила черное платье. Потому что Джей не вернется.

* * *

В течение этих дней ожидания Джей Кобёрн узнал многое о Саймонсе.

Как-то Мерв Стоффер позвонил из Далласа с известием, что на телефоне ждет сын Саймонса Гарри, сильно обеспокоенный. Он позвонил в дом отца и поговорил с Полом Уокером, который присматривал за фермой. Уокер сказал, что о местонахождении Саймонса ему ничего не известно, и посоветовал сыну полковника позвонить Мерву Стофферу на «ЭДС». По словам Стоффера, Гарри на самом деле был встревожен. Саймонс позвонил сыну из Тегерана и успокоил его.

Саймонс поведал Кобёрну, что у Гарри в прошлом были кое-какие проблемы, но в душе он был отличным малым. Полковник говорил о сыне с какой-то сдержанной любовью. (Он ни разу не упомянул Брюса, и лишь намного позже до Кобёрна дошло, что у Саймонса два сына.)

Саймонс много говорил о своей покойной жене Люсиль и о том, как счастливы они были после выхода полковника в отставку. Кобёрн понял, что супруги были чрезвычайно близки в последние несколько лет, и, похоже, Саймонс сожалел, что ему понадобилось столько времени для осознания, насколько сильно он любил жену.

– Держитесь за свою половину, – посоветовал полковник Кобёрну. – Она – самый важный человек в вашей жизни.

Парадоксальным образом этот совет Саймонса оказал на Кобёрна противоположное действие. Он завидовал тому духовному слиянию, которое существовало между Саймонсом и Люсиль и которого он желал для себя, но был настолько уверен, что никогда не сможет достигнуть его с Лиз, что задавался вопросом, сможет ли кто-либо еще стать его истинным духовным спутником.

Как-то вечером Саймонс рассмеялся и сказал:

– Знаете, я не сделал бы этого для кого-то другого.

Это было характерное таинственное замечание Саймонса. Иногда, как стало известно Кобёрну, вы получали объяснение, иногда – нет. На этот раз Кобёрн получил объяснение: Саймонс рассказал ему, почему он чувствовал себя в долгу перед Россом Перо.

Последствия налета на Сон Тей оказались для Саймонса горьким опытом. Хотя налетчики не привезли обратно ни одного из американских военнопленных, это была отважная вылазка, и Саймонс ожидал, что американская публика будет думать так же. Более того, он приводил свои доводы в пользу передачи новостей о налете в прессу на встрече за завтраком у секретаря по вопросам обороны Мелвина Лэрда. «Это – идеально законная операция, – заявил он Лэрду. – Это – американские военнопленные. Это – нечто такое, что американцы традиционно делают для американцев, бога ради, чего мы здесь боимся?»

Он вскоре узнал, чего именно все боятся. Пресса и публика сочли налет провалом и очередной промашкой разведки. Заголовок во всю ширину газетной полосы на первой странице номера «Вашингтон пост» на следующий день гласил: «НАЛЕТ США ДЛЯ СПАСЕНИЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ ПРОВАЛИЛСЯ». Когда сенатор Роберт Доул представил резолюцию, прославлявшую этот налет, и подчеркнул: «Некоторые из этих людей томились в заключении в течение пяти лет», – сенатор Кеннеди выкрикнул: «И они все еще находятся там!»

Саймонс отправился в Белый дом для получения от президента Никсона креста «За выдающиеся заслуги» за «исключительный героизм». Остальных участников налета должен был награждать секретарь по вопросам безопасности Лэрд. Саймонс пришел в негодование, когда узнал, что более половины его людей получат не более чем «Ленту армейской благодарности». Это было немногим лучше, чем «Ленточка за примерное поведение», и такая награда была известна среди солдат под презрительной кличкой «Салага». Вне себя от гнева он схватил телефонную трубку и попросил соединить его с начальником штаба сухопутных войск генералом Уэстморлендом. Его соединили с исполняющим обязанности, генералом Палмером. Саймонс поставил Палмера в известность о «Салаге» и заявил: «Генерал, я не хочу оскорблять сухопутные силы, но один из моих людей, похоже, намерен засунуть «Ленту армейской благодарности» в задницу мистеру Лэрду». Он добился своего. Лэрд произвел награждение четырьмя крестами «За выдающиеся заслуги», пятьюдесятью «Серебряными звездами», о «Салагах» не было и помину.

От налета на Сон Тей военнопленные обрели огромный моральный подъем (об операции они услышали от новых военнопленных). Существенным побочным воздействием этого налета было то, что лагеря военнопленных, где многих заключенных постоянно держали в одиночном заключении, были закрыты, а все американцы свезены в две большие тюрьмы, где просто не было места для содержания их по отдельности. Тем не менее мир навесил на налет ярлык провала, и Саймонс чувствовал, что в отношении его людей была совершена огромная несправедливость.