Метро 2033: Изоляция - читать онлайн книгу. Автор: Мария Стрелова cтр.№ 12

– Привет, – улыбнулась Алексеева. – Как ты тут?

– Нормально, только спина болит. Старость не радость, – засмеялась дежурная.

– Ксюш, ну если что, ты скажи, я что-нибудь придумаю. Пусть молодежь отдувается, ты свое уже отработала на благо нашего дома.

Исторический географ Ксения Андреевна Чернова была одной из тех, кто спасся из учебного корпуса двадцать лет назад, вбежав в бункер самой последней. Она сломала каблук, подвернула ногу и хромала. Мужчина в форме охранника почти захлопнул дверь, но вдруг увидел полные слез глаза несчастной. И приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы студентка протиснулась внутрь. Сзади послышались обреченные, полные ужаса крики тех, кто не успел. И Ксения до сих пор чувствовала себя виноватой в том, что она спаслась, а кто-то – нет.

С тех пор Ксюшка-хохотушка превратилась в серьезную женщину. Родила ребенка. Не изменив привычке носить юбки, одевалась как в прежние времена. Из каждой экспедиции Миша старался приносить жене обновку. И тогда на ее губах расцветала робкая улыбка, несмелая, вопросительная, а огромные глаза смотрели испуганно…

– Переживу. Нечего дедовщину устраивать, – ответила Чернова, возвращаясь к стирке.

– За это я вас всех и люблю! Спасибо тебе. И все же иди пообедай, ты свою смену уже завершила, – кивнула заместитель начальника и поторопилась дальше.

* * *

Спустя шесть лет после Катастрофы жизнь в бункере вошла в новую фазу. У поколения студентов подросли дети, и пятилетняя малышня носилась по всему бункеру, принося в застоявшийся быт новую радостную ноту.

На шестой год люди перестали так болезненно воспринимать смерть. Многие женщины умирали при родах, потому что у новорожденных малышей оказывались слишком большие головы.

Мужчины погибали в экспедициях, растерзанные монстрами, задыхались в подвалах, где порой скапливался газ, проваливались в темные ямы канализации, разверзшиеся под ногами.

Старшее поколение бункера, профессоров и преподавателей института, к шестому году практически всех сожрала лучевая болезнь. Свои последние месяцы они проводили в страшных мучениях, сгорая изнутри, но держались, улыбались, стремились поддержать молодежь. А молодежь повзрослела. Вчерашние студенты возмужали, заросли жесткой щетиной и очерствели душой. В мире, где правит смерть, иначе было не выжить.

Марина наблюдала, как менялись те, кого она знала со студенческой скамьи.

Ваня вытянулся, стал шире в плечах, камуфляжная форма удивительно шла ему, придавала неповторимый колорит. Из веселого студента он превратился в статного мужчину, но не изменил себе – он по-прежнему улыбался, шутил, смеялся, заряжая хорошим настроением уставшие души. Только на дне глаз, как и у всех, затаилась старая боль.

Изменился и Костя. В институте он казался совершенно неадекватным. Порой глупо шутил, издевался вовсю над гламурными барышнями, балагурил и развлекался. Парень стал старше. Погрустнел. Ожесточился. Ему, одному из лучших в команде разведчиков, приходилось нелегко. Слишком часто юноша стоял на пороге смерти, каждый раз чудом выкручиваясь из ее цепких объятий. Характер Константина стал тверже, решения – четче и жестче. Не раз выходя на поверхность в качестве командира группы, он мог пустить раненому товарищу пулю в голову, если под угрозой оказывалась безопасность отряда.

Стал другим и Миша. Суровый и сдержанный, как и прежде, он одновременно стал мягче, сострадательнее. Катастрофа поменяла парня в лучшую сторону, открыв то, что спало в нем раньше, – светлую душу, которой было тесно под сводами бункера.

Петя с каждым днем становился все грустнее, похожий на бледную тень. Он отмалчивался, выслушивал, но когда ободряюще сжимал ладонь товарища, становилось легче и спокойнее.

Марина знала, отчего ее мужчина постоянно молчит. Он мечтал о детях – но после Катастрофы оказался неспособным оставить после себя потомство. Глядя на улыбающиеся во все свои сорок зубов мордашки, он замыкался в себе, хранил в душе страшную боль, не смея пожаловаться. Часто смотрел в стену невидящим взглядом, будто созерцая что-то за пределами бункера.

Все они изменились. Стали другими, изменили идеалы и ориентиры. Но одно осталось неизменно – крепкая дружба и взаимопомощь, прошедшая сквозь годы испытаний и оставшаяся с ними до конца. Но каждый знал: если он будет представлять угрозу для бункера, если принесет в убежище заразу, сойдет с ума или станет ненужным грузом для группы разведчиков, друзья, не задумываясь, отдадут приказ стрелять. Для общего дела. Ради сохранения жизни в последнем пристанище…

* * *

В бункере прозвенел сигнал, собирающий всех на обед. Работники кухни вынесли несколько больших кастрюль с супом.

Алексеева взяла свою порцию и присела на ступеньках.

– Приятного аппетита, Марина Александровна! – желал ей каждый, кто проходил мимо. Женщина благосклонно кивала, оглядывая своих подопечных.

Малышни в бункере было мало. Уже прошли те годы, когда по убежищу вихрем носились дети. Все они выросли, вошли в тот возраст, когда сами могли становиться родителями.

«Старая гвардия» бункера держалась обособленной группой. Уже немолодые, все за сорок, бывшие студенты Гуманитарного института один за другим уходили в лучший мир. Их осталось всего тринадцать. Несчастливое число.

Основную массу населения составляла молодежь в возрасте от четырнадцати до девятнадцати лет. Большинство из них ни разу не было на поверхности. Разведчиками становились только самые бесстрашные и надежные. Их Марина выбирала лично, готовила, инструктировала, сопровождала…

Обед закончился. Дежурные собирали миски и уносили в мойку. Их смена заканчивалась.

Алексеева поставила тарелку на край клеенки и сыто потянулась. Сегодня ее ожидало много дел.

– Леша, подойди ко мне, – окликнула женщина молодого человека, одетого в синий халат рабочего смены.

– Да, Марин Санна? – отозвался он. У парня, несмотря на характерную внешность обитателя бункера, были очень приятные черты лица. Глаза горели жизнью и молодостью.

– Ты не предупредил Василия, что сегодня выходишь на поверхность? Почему ты на смене?

– Предупредил. Только сегодня все заняты, некого поставить. Да я справлюсь! – беспечно махнул рукой Алексей.

– Справишься, не справишься, что за самоуправство? Ничего, без тебя посуду помоют. Через два часа мы с Михаилом ждем тебя в моем кабинете на инструктаж. Василий! – Марина жестом отпустила молодого разведчика и окликнула помощника начальника бункера. – Мне за тобой все смены проверять придется, что ли? Я же просила не назначать дежурств тем, кто совершает вылазки. Ты хоть понимаешь, куда отправляются ребята?!

– Понимаю. Извини, проглядел. Исправлю, – неконфликтно согласился мужчина. Ссориться с Алексеевой было опасно. Все же большая часть «старой гвардии» была на ее стороне.

– В восемь жду у себя с графиками смен, – бросила на ходу Марина.