Путешествие на "Париже" - читать онлайн книгу. Автор: Дана Гинтер cтр.№ 27

– Ты считаешь, если нас поймают, мы потеряем работу? – озираясь по сторонам, прошептала Симона.

– Не знаю, – ответила Жюли. – Давай подумаем и не будем торопиться с решением, ладно?

– Конечно, – кивнула Симона. – Но мне бы так хотелось хоть одним глазком увидеть Дугласа Фэрбенкса! И познакомиться с твоим ухажером!

Жюли покраснела и отвернулась. Она заметила, что женщины в комнате собирали свои пожитки – колоды карты, вязальные спицы, наборы для шитья, – и посмотрела на часы. Хотя часы показывали всего лишь половину пятого, пора было возвращаться на работу – пассажиров третьего класса кормили раньше, чем тех, кто был на верхних палубах. Жюли взяла в руки свою потрепанную книгу.

– Пожалуй, нам пора идти, – пробормотала она.

– А что у тебя за книга? – спросила Симона.

– Роман Жюля Верна, – радуясь, что сменился предмет разговора, откликнулась Жюли. – Я прочла почти все его книги, но эта для меня как сувенир. – Жюли с любовью посмотрела на выцветшую обложку. – Мои братья очень любили его истории. Поэтому меня и назвали Жюли. Когда мать была мной беременна, каждый из моих старших братьев прочел эту книгу, и они решили: раз наша фамилия Верне, их младшего братика надо назвать Жюлем. Но вместо братика им досталась я.

– Везет же тебе. У меня только сестры… Пять сестер! – закатив глаза, возвестила Симона.

– Да, везет, – прижимая к груди книгу, мягко согласилась Жюли.

Бросив взгляд на обложку, она улыбнулась: герой книги, отважный Михаил Строгов, тоже был русским.

* * *

Вера проснулась на палубе в шезлонге, плотно обернутая теплыми пледами. Открыв глаза, она с удивлением обнаружила, что уже смеркается. Биби поблизости не было, а ее дневник лежал в саквояже. Амандина, несомненно, решила взять дело в свои руки и, не тревожа хозяйку, увела собаку на прогулку. Поскольку спать Вере теперь удавалось нечасто и каждая минута сна была на вес золота, стоило ее кому-то разбудить, она сердилась. А может быть, размышляла Вера, Амандина сочла, что ее хозяйка умерла, и ей не хотелось возиться с трупом?

Наслаждаясь тишиной и покоем, Вера устремила взгляд в усыпанное ранними звездами вечернее небо и вдруг увидела летящую звезду. Она замерла от восторга – на этом этапе ее жизни так редки были подобные мгновения волшебства. Она вспомнила, как в апреле 1910 года над Парижем почти целую неделю, подобно газовому фонарю, висела комета Галлея. Чтобы лучше ее разглядеть, они с Чарлзом босиком забрались на крышу. Босым ногам было холодно, но с каким проворством, подобрав юбку, она передвигалась по крыше, ни на минуту не задумываясь о том, что может с нее свалиться. Неужели это было всего одиннадцать лет назад? Наверное, старение происходит не постепенно, а какими-то скачками. Какой отвратительный рывок.

Комета Галлея… Она вспомнила о высказывании Марка Твена: он родился, когда комета приблизилась к земле, и справедливо предсказал, что умрет, когда она снова вернется. «Всемогущий наверняка решил: „Вот появились два немыслимых чудака; они вместе пришли и должны вместе уйти“». По мнению Веры, Марк Твен был одним из немногих великих американцев. В чувстве юмора и изобретательности соперничать с ним мог только Бенджамин Франклин.

Зная, что приближается к концу жизни, Вера вдруг задумалась: а как прожил свои последние дни Марк Твен? Хорошо известно, что в последние годы жизни его постигло немало разочарований и он стал весьма циничным. Но что он чувствовал, когда понял, что жизнь его подходит к концу? Страшился ли он прихода кометы? Или жаждал ее приближения? Сожалел ли, что покидает этот хоть и несовершенный, однако прекрасный мир, или радовался своему уходу и тому, что оставляет человечество гнить и разлагаться? Вера погрузилась в размышления о том, как она сама прожила эти последние несколько месяцев: без конца перечитывала свои мемуары и заново проживала прошлое. Возможно, и Марк Твен перечитывал написанные им в юности истории, жадно впитывая каждую строчку «Жизни на Миссисипи» или «Простаков за границей»?

Марк Твен. Она вспомнила его озорные глаза и седые взъерошенные волосы, его пристальный взгляд и лихие усы. Да, подумала Вера, даже в пожилом возрасте он оставался привлекательным мужчиной. А судя по его язвительному остроумию, он наверняка был и прекрасным любовником. Ее губ коснулась томная улыбка – первое заметное движение с минуты, как она проснулась (окажись поблизости Амандина, она бы в ужасе решила, что это предсмертная судорога, которая вот-вот обратит лицо ее хозяйки в отталкивающую маску смерти). Вера наконец пришла в себя: она расправила плечи и вытянула ноги. Да, когда женщине кажется привлекательным пожилой мужчина с обвислой кожей и шатающимися зубами, мужчина, которого молоденькие женщины сочли бы не более чем бесполым дедушкой, когда в ее воображении всплывает лицо Марка Твена и она уверена, что он превосходный любовник, такую женщину, кроме как древней старушкой, никак уже не назовешь.

Тихо рассмеявшись и раздумывая над тем, не была ли она сама «немыслимой чудачкой», Вера полезла в саквояж и достала из него свой «алфавитный дневник». Она открыла его на середине, подождала, пока страницы улягутся, и, увидев заглавную букву «П», улыбнулась. Короткая милая история – сейчас она более чем кстати. До темноты оставалось всего несколько минут, но этого вполне достаточно, чтобы ее прочесть, хотя Вера знала эту историю почти что наизусть.

ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА

В тот день – мне тогда шел одиннадцатый год – я, неуклюжая девочка с пухлыми губами и носом в пол-лица, забросив вышивание, сидела на подоконнике и глазела на улицу: на запряженных в коляски лошадей. Может, бабку привлек лившийся из окна свет? Как бы то ни было, она ни с того ни с сего взяла меня за подбородок своей жесткой холодной рукой (холоднее мрамора и даже холоднее металла – рука статуи Свободы и то, наверное, теплее), всмотрелась в мое лицо и стала поворачивать его из стороны в сторону.

– Ты, дорогуша, красавицей никогда не будешь, – покачав головой, объявила она. – Если повезет – если очень повезет, – ты станешь более или менее привлекательной.

Бабка смерила меня серьезным взглядом, вернулась в свое кресло, нацепила пенсне и снова уткнулась в книгу.

У меня на глаза навернулись слезы. Ее пророчество сразило меня наповал (ведь все достоинство женщины в ее внешности, верно?). И это пророчество исходило от одной из самых красивых женщин своего времени, моей бабушки Камиллы Райт Синклер. Утопая в полуденном свете, я сидела и размышляла над тем, что значат ее слова.

В последующие годы, когда я довольно быстро превратилась в подобное существо, я в точности узнала, что такое «привлекательная женщина». Эта женщина, разумеется, не уродка, не простушка, и она не мужеподобна. Но в отличие от своих мягких, обтекаемой формы сестер с чувственными губами и изумительными глазами у этой женщины четко очерченный подбородок, высокий благородный лоб и глаза, которые чаще всего называют не красивыми, а умными. К ее своеобразной внешности, как правило, прилагается прямая осанка и быстрая, решительная походка. В отличие от красавиц – декоративных предметов, чья задача украшать комнату и радовать глаз присутствующих, – «привлекательная женщина» не в состоянии покорять и вызывать одобрение одной своей внешностью, и потому ей приходится развивать в себе иные достоинства и привносить в жизнь нечто помимо красоты.