Закон скорпиона - читать онлайн книгу. Автор: Эрин Боу cтр.№ 61

Талис улыбнулся:

– Давай-давай, Элиан Палник, продолжай подтрунивать надо мной, и мы увидим, насколько сложными я могу их сделать.

Это остановило даже Элиана. Честно сказать, выражение лица Талиса остановило бы даже стихию.

– Что касается сложных функций, – продолжал аббат, – не могу точно сказать. Я довольно мало знаю о технической стороне подобных вопросов.

– Ну так поищи, – с явным раздражением велел Талис.

– Я дорожу… – начал аббат.

– Ограничениями своими ты дорожишь, да, я знаю, – резко перебил Талис.

Я не понимала суть этой перебранки, но казалось, что она идет уже очень давно. Эти двое вдруг напомнили мне моих родителей.

– Ладно, не важно. Сам сделаю. – Он вдруг переключился, как кот, увидевший огонек лазерной указки. – Кстати, кто-нибудь знает, что стало с моей лошадью?

– Прошу прощения, – вмешалась Да Ся. – Но могу ли я спросить… что здесь обсуждается?

– Дорогая, сообщишь им нашу новость? – Талис взял меня за руку. – Или хочешь, я?

Сообразно избранной мною политике «не потакать» я ничего не ответила.

Но на этот раз молчание никак не отразилось на Талисе. Он обнял меня одной рукой, притянул к себе и одарил окружающих широкой улыбкой.

– Мы с Гретой решили сбежать вместе!

Я всегда знала, что у Элиана взрывной темперамент, но никогда раньше не думала, что это надо понимать буквально. Сейчас казалось, что у него лопнет голова.

– Что? – воскликнул он. – Прошу прощения, я хотел сказать: «Что?!»

– Элиан… – Я хотела объяснить, но трудно было решить, с чего начать.

– Поэтому ты и согласился отпустить камберлендцев? – спросил Талиса аббат.

– Нет, – скривился Талис. – Вернее, я имею в виду, нечто вроде того. В каком-то смысле.

У аббата сузились иконки глаз, он хотел что-то сказать, но всем телом зашелся в дребезжащем кашле. Прежде чем он попытался выговорить слова, послышался звук тестового сигнала.

– Талис, я бы не стал на твоем месте шантажом втягивать ее в это.

– Это не шантаж, святой отец, – возразила я. – Это соглашение.

– Угу, – буркнул Элиан. – Я еще раз спрошу: «Что?!»

Зи промолчала, но посмотрела на меня черными испытующими глазами.

– Соглашение, – объявила я. – Между Гретой Густафсен Стюарт, герцогиней Галифакса и кронпринцессой Панполярной конфедерации, с одной стороны, и Майклом Талисом, хозяином мира, с другой.

– Грета, не вгоняй меня в краску, – промурлыкал Талис.

– Я заложник обители, и моей жизнью скреплен мирный договор. Война объявлена, и тем самым моя жизнь подлежит отъятию. Но я выбираю… – На слове «выбираю» мне отказал голос. Я так давно привыкла считать, что выбора у меня нет. – Но я выбираю не умирать. Я выбираю отправиться в серую комнату с открытыми глазами. Выбираю медленную развертку сознания, чтобы получить возможность его копирования. Выбираю загрузку. Выбираю стать ВЛ.

– Грета… – прошептала Зи.

– И вот мои условия. – Я закрыла глаза. – Что камберлендцев не будут далее преследовать: больше никакого уничтожения городов. И чтобы камберлендский заложник Элиан Палник был отпущен.

– Тайно, – подсказал Талис.

– Отпущен тайно, вышел на свободу, сменил имя и начал новую жизнь.

Я открыла глаза. Элиан смотрел на меня так, будто я предатель.

– Стать настолько никем, насколько ему это удастся, – добавила я. – Чтобы остаться в живых.

Теперь на меня в глубоком молчании смотрели все.

– Идет? – подсказала я Талису.

– Идет, – тихо ответил он.

– Свидетель, – воззвала я.

Никто не ответил.

Талис посмотрел на Да Ся и поднял брови.

– Я не могу… – Да Ся уже переоделась в чистое самуэ и тщательно оттерла руки – они еще были розовые, но без следа крови Грего. Зи посмотрела на них и повторила: – Я не могу это засвидетельствовать…

Я еле удержалась, чтобы не подойти к ней, хотя мне так хотелось подержать в руке ее сильную руку. Нестерпимо хотелось.

– Да Ся. Прошу тебя.

Она посмотрела мне в глаза.

– Я свидетельствую… – Она осеклась, но продолжила: – От имени Горно-Ледниковых штатов, не являющихся стороной в данном конфликте, я свидетельствую о… – И снова голос ей отказал. – О заключении этого перемирия. Связываю вас обязательством исполнения вашего договора и… желаю вам благоденствия.

– Ваше божественное высочество. – Я прикоснулась к ее щеке.

Она повернула голову у меня в руке и поцеловала мою ладонь.

– Ах! – сказал Талис. – Восхитительно. Взгляните все, ну разве они не восхитительны?

Элиан глядел на меня, разинув рот.

– Ты это всерьез?

Я издала звук, который задумывался как смешок, но вместо этого прозвучал так, как если бы Элиан ударил меня в грудь.

– Разве я не серьезно говорила?

– Ты собираешься стать роботом? Ты хочешь стать роботом?! Ради меня?!

Талис взял его за локоть:

– Ради тебя, а также ради городской агломерации Большого Луисвилла. Кроме того, предпочтительнее использовать термин «ВЛ».

Элиан выдернул руку.

– Ах, Элиан, Элиан! – Талис печально покачал головой. – В этом безумном мире проблемы трех маленьких людей не стоят и выеденного яйца. Тебе придется отпустить ее, сынок. Если не отпустишь, ты об этом пожалеешь. Может, не сегодня и не завтра, но скоро и на всю… [19] – Но, глядя, как пораженный Элиан узнает цитату, Талис перестал изображать какого-то задуманного им персонажа и широко ухмыльнулся. – Ха! Смотри-ка, отгадал! «Касабланка»! Кино, значит, любишь? Эта твоя шутка насчет Спартака – она зря пропала, тут ее никто не оценил. Ужасно, сколько мы потеряли, да? Грета, когда мы приедем в Красные горы, я заставлю тебя пересмотреть целую кучу фильмов.

Сперва несколько секунд Элиан смотрел на Талиса, тупо ухмыляясь. Теперь казалось, что его вот-вот вытошнит. Я же для себя из выступления Талиса выудила одну очень важную новость – начиная подозревать, что этот навык впредь станет для меня жизненно необходимым.

– Мы едем в Красные горы?

– А ты думала, я запихаю твои мозги в ящик, подключу все это к роботу и выгоню? Тебе потребуется очень интенсивная поддержка, если хочешь сохранить рассудок.

Я глянула на аббата, и тот подтвердил:

– Совершенно верно. И я надеюсь, Грета, что Майкл тебя предостерег. То, что останется от тебя, с большой степенью вероятности окажется неузнаваемо. И есть также большая вероятность, что ты, в любом общепринятом смысле этого слова, не выживешь.