Между жизнью и смертью - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 38

— Василий Петрович, а еще трупы были за ночь?

— А что тебе надо? — врач вдруг всмотрелся в лицо Банды, и в его взгляде парню почудилось что-то необычное — страх, настороженность, подозрительность?

— Я ищу труп мертворожденного мальчика.

— Какого хрена?

— Бляха, я спрашиваю, был труп ребенка или нет? — Банда не выдержал, взорвался, но сил терпеть пьяное хамство прозектора у него больше не было. Не было и времени объясняться — нужно было что-то срочно делать, действовать, искать. — Я пришел сюда не шутки с тобой шутить. Говори, падла пьяная, иначе к твоим «жмурикам» отправлю на хрен и не пожалею…

— Ух ты какой страшный! — глаза Василия Петровича вдруг полыхнули лютой ненавистью. Он не только не попятился от наступавшего на него Банды, но, наоборот, сделал шаг-другой навстречу, поигрывая в пальцах своим скальпелем. — Ты, паскуда, меня будешь учить, в каком состоянии трупы вскрывать? Да я тебя сейчас как полосну пару раз вот этой штучкой…

— Ты об этом пожалеешь. Я тебя предупреждаю, — Банда попытался в последний раз свести ситуацию к мирному исходу, но, видимо, момент для этого был упущен.

Вдруг доктор громко крикнул:

— Остап!

За спиной патологоанатома открылась дверь, которую Банда поначалу даже и не заметил. Оттуда вышел здоровый высокий парень в спортивных брюках и майке, поигрывая накачанными мускулами. В руках он совершенно недвусмысленно вертел резиновую палку — такую, какой пользуется ОМОН на всех просторах СНГ. Увидев Банду, неуклюжего в узковатом коротком белом халате, парень хищно и довольно улыбнулся.

— Так я не понял, что это за козел посетил наше тихое богоугодное заведение? — чуть прошепелявил он, в улыбке обнажая выбитый передний зуб.

— Ты представляешь, Остапчик, ему, видите ли, ребенков мертвых подавай! — Василий Петрович, приободрившись с появлением своего неожиданного для Банды помощника, картинно развел руками. — Робин Гуд местный выискался. Ха-ха-ха!

— Вы не понимаете. Дело слишком серьезное… — начал Банда. Он еще надеялся на лучшее, он не верил и не хотел верить в то, что Рябкина держала под своим контролем столько людей. Но тут же осекся, натолкнувшись на их абсолютно невозмутимые и откровенно насмешливые взгляды.

И вдруг страшный удар обрушился сверху ему на макушку. Как будто что-то огромное и твердое упало с потолка, чуть не снеся голову, ломая шейные позвонки и сбивая с ног. Уже падая, он успел оглянуться и краем глаза увидеть, откуда пришелся удар, — за его спиной стоял еще один громила, почти точная копия Остапа. Его появления Банда не засек, и именно его страшный удар дубинкой свалил Сашку с ног. Это было последнее, о чем успел подумать отключившийся в следующее мгновение Банда…

* * *

Можно не верить в телекинез или астральную связь. Можно как угодно относиться к приметам и к сновидениям, называя все бытующие в народе поверья бабкиными сказками. Но именно в этот день с самого утра у Алины заболело сердце.

С ней, молодой и абсолютно здоровой девушкой, ничего подобного никогда раньше не случалось, и поначалу Алина совершенно не придала значения этой странной ноющей внезапно появившейся и все нарастающей тяжести под левой грудью. Но тяжесть становилась все сильнее и сильнее и наконец обернулась болью, остро пульсирующей при каждом вздохе, при каждом ударе сердца.

Это было такое странное и такое неприятное ощущение, что Алина не выдержала, прилегла у себя в комнате на кровать, приложив руку к груди и стараясь успокоиться, отвлечься от отвратительного ощущения.

Настасья Тимофеевна, проходя мимо открытых дверей в комнату дочери, заметила, как тихо лежит ее ненаглядная Алинушка, странно приложив руку к груди. Раньше мать не замечала такого за дочерью — чтобы с утра, уже встав, Алина снова улеглась! Это было столь необычно, что с нехорошим предчувствием Настасья Тимофеевна зашла к дочери.

— Алина, что-нибудь случилось?

— Нет, мама, не волнуйся, все нормально…

От матери не ускользнула мгновенная гримаска боли, промелькнувшая по лицу девушки. Рука Алины вздрогнула, как будто плотнее прижимаясь к груди, и Настасья Тимофеевна теперь уж испугалась не на шутку.

— Доченька, а чего это ты за сердце держишься?

— Ерунда, не волнуйся… Слушай, как ты думаешь, почему Саша уже два дня не звонил?

— Никуда не денется твой Саша. Ну, работы у человека много, забегался. Позвонит. Александр — очень ответственный человек, не переживай… А вот с тобой что?

— Сейчас пройдет.

— Что?

— Да вот тянет как-то…

— Где именно? — мать подсела к дочери и осторожно отвела от груди ее руку. — Здесь? Или в боку?

— Здесь, чуть пониже груди. Прямо под грудью.

— Внутри?

— Да.

— А в спину не отдает?

— Нет.

— А вот здесь, под горлом? Как будто дышать труднее. Как будто камень лежит…

— Немного.

— Сильно болит?

— Нет, ма, я же сказала. Ерунда, сейчас все пройдет, что ты волнуешься!

— Это не ерунда, — Настасья Тимофеевна строго взглянула на дочь, глаза ее были полны тревоги. — Это сердце, Алинушка, так болит у людей. Я по папиному сердцу знаю — у него все точно так же бывает. Подожди…

Она вернулась через минуту с таблеткой валидола и протянула дочери.

— Положи под язык и соси.

— Мама, ну перестань…

— Слушайся! — насильно всунула в рот дочери таблетку Настасья Тимофеевна. — Ну как же так, доченька? Ты же еще такая молодая, с чего тебе вдруг сердце рвать, а? У тебя же еще вся жизнь впереди, ты уж осторожней. Не» переживай так. Ничего с Александром не случится. Он у тебя самый сильный, самый смелый. Ты посмотри, из каких он только передряг ни выбирался. А сейчас, он же сам говорил, вообще никакой опасности. Так, формальности кое-какие утрясти, проверить кого-то там…

— Мама, я так за него боюсь, — слезы навернулись на глаза Алины. — Мне почему-то страшно.

— Вот глупости!

— Я знаю, что глупости. Но мне страшно. Скорее бы он вернулся!

— Скоро, Алинушка, скоро вернется. Ты же помнишь, что он обещал, когда последний раз звонил: неделька-другая, и он приедет. Сыграем свадьбу…

— Мама, я без него очень скучаю!

— Знаю, дочка, знаю, — Настасья Тимофеевна ласково погладила дочь по голове. — Он парень хороший, мне нравится. И папе понравился…

— Скорее бы он возвращался. И только бы с ним ничего не случилось!

Сердце девушки ее не обманывало — в более паршивую передрягу Банда еще не попадал.