Космическая одиссея Инессы Журавлевой - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Цыпленкова cтр.№ 23

И только я собиралась выдать какую-нибудь гадость в ответ, как Ардэн замер и поднял руку, призывая молчать. Я чуть не лопнула от желания выдать заковыристую тираду о зарвавшихся инопланетянах.

– Сейчас буду, – отчеканил Дима и ушел без всяких объяснений, оставив меня сопеть и пыхтеть от несказанной вслух гадости.

Оставшись в одиночестве, я оглядела весь бардак на кровати, вздохнула и попыталась снять платье. Но не тут-то было. Умная шмотка опять запаниковала и прилипла так сильно, что я еле могла вдохнуть.

– Да буду я тебя носить, – сипела я. – Буду! Но надо же и остальное перемерить, отлипни, херовский шелк, ы-ы-ы.

Платье не отлипло. Я скривилась и захныкала в полном бессилии. Это как так? Целая гора обновок, а меня первая попавшаяся не отпускает. Платье! Не отпускает! Да у кого мозгов на такое извращение хватило?! На мгновение представила, что отныне буду носить только это, и тут же почувствовала приближение инфаркта миокарда. Это ж какой обломище, у-у-у… А вещей сколько других пропадает… Нет, я на это не подписывалась!

– Ладно, попробуем лаской, – вслух решила я.

Попробовала расслабиться и подумать о чем-то приятном. Тут же вспомнился спайлер…

…Вот я тянусь к застежке комбинезона, пытаюсь расстегнуть ее, но рука Ромы накрывает мою, отрывает от злосчастной мешковины и подносит мою ладонь к своим губам, нежно коснувшимся кожи. Мой тихий вздох нарушает тишину «автомобиля», а губы скользят дальше, целуют запястье, щекочут дыханием, и я уже не вздыхаю. Первый стон, едва слышный, срывается с моих губ и тонет в поцелуе тягучем и сладком, как мед. И в который раз у меня мелькает мысль, кто же научил его так целовать, что перехватывает дыхание и оно переходит во всхлип.

Кресло вдруг оказывается в горизонтальном положении, но я не замечаю этого, как не замечаю, что комбинезон уже ползет вниз с моих плеч и ткань сменяют губы, покрывающие легкими поцелуями шею, плечи… Рома спускается ниже, и я уже не могу думать, потому что его губы и язык творят нечто невообразимое с моей грудью. Это так потрясающе, что, кажется, я готова взорваться фейерверком прямо сейчас, только от одной этой ласки.

И взрываюсь вскоре, когда комбинезон оказывается полностью снят и проворные мужские пальцы начинают вырисовывать узоры на внутренней стороне моих бедер, подбираясь к средоточию моего желания.

– Рома… – задыхаюсь я и двигаю бедрами ему навстречу, моля скорей погасить разгорающийся пожар моего жаждущего лона.

Синеглазый мужчина смеется, и теперь узоры сходятся, приближаясь к источнику моего желания, уже заполненного влагой. Мгновение, и я выгибаюсь дугой от первой вспышки острого удовольствия, пронзившего, кажется, каждую клетку моего пылающего тела. Я распахиваю глаза и ловлю восхищенный взгляд голодных синих глаз.

– Рома, – шепчу я, и он вновь захватывает в плен мои губы, терзая их, выпивая каждый стон и каждый вскрик. – Рома, Ромочка…

Его дыхание прирывисто, он уже сам начинает постанывать от возбуждения. Я слышу его жаркий шепот, но не разбираю слов, потому что сейчас все неважно. Есть только он, я и то, что рождается между нами, наша страсть, наше желание и что-то намного большее, что я ощущаю почти физически.

Когда исчезает его комбинезон, я тоже не замечаю, как не могу вспомнить, сам ли он его снял или я помогала. Но тело моего мужчины манит прикоснуться к нему, и я приподнимаюсь, чтобы вынудить его лечь на неширокое ложе, образовавшееся из двух разложенных кресел. Мои пальчики вырисовывают вензеля ноготками на широкой мускулистой груди. Рома откидывает голову, его губы приоткрываются, и я слышу лучшую музыку на свете – стон мужчины, рожденный моими ласками. Мои губы порхают по его телу, оставляя влажный след, и я с улыбкой смотрю, как подрагивает его живот, когда я спускаюсь все ниже. И его естество, налитое силой и желанием, тоже подрагивает, словно в нетерпении. Я целую шелковистую головку, размазываю пальчиком каплю смазки, прозрачной жемчужинкой застывшую на возбужденной плоти, и тихо смеюсь, когда синие глаза распахиваются и с мольбой смотрят на меня. Мне так хочется подразнить его, но времени до невозможности мало, а спайлер уже близко от нашего корабля.

И тогда я перекидываю ногу через бедро. Закаменевший напряженный член оказывается накрытым лепестками моего лона, и я скольжу по всей его длине, закрыв глаза, кусая губы от мучительного удовольствия, вновь настигающего меня.

– Инна, – выдыхает Рома. – Инна…

– Да! – вскрикиваю я и ускоряю свое скольжение.

Его пальцы впиваются мне в бедра, и мой мужчина вновь ловит отголоски страсти на моем лице. Но, уже подойдя к самой грани, я приподнимаюсь и позволяю Роме заполнить меня до предела. Наши стоны сливаются. Рома вонзается в меня снова и снова, я почти не двигаюсь, поглощенная нарастающей лавиной, несущейся на меня. Я уже лежу на груди мужчины, ловлю его губы, пью его прирывистое дыхание, смешанное с хриплыми стонами.

– Милый, – шепчу я ему в приоткрытые губы. – Родной… Рома-а-а! – крик разрывает грудь, когда он переворачивается, подминая меня под себя, заполняя меня собой в последний раз потому, что громкий протяжный мужской стон сливается с моим криком, переплетается и уносит нас куда-то далеко, откуда так не хочется возвращаться…

– Ох, – хрипло вздохнула я и вздрогнула, почувствовав напористые, но такие приятные руки на своих плечах.

Руки скользнули по спине вниз, легли на бедра, и уверенные губы коснулись основания моей шеи…

– Дима! – вскрикнула я и дернулась в сторону, только сейчас осознав, что платье уже лежит на полу у моих ног.

Поняла я это, потому что чуть не запуталась в нем и полетела вниз носом. Ардэн перехватил меня и дернул вверх. Я вновь влетела ему в объятия. Димино лицо оказалось неожиданно очень близко, парализуя пронзительным испытующим взглядом.

– Мне нужно узнать, – тихо произнес он и смял мои губы по-хозяйски уверенным поцелуем, больше напористым, чем страстным.

И это было подобно разорвавшейся бомбе в моей голове. Предательский стон оповестил наглеца, что мне нравится происходящее, и тогда на помощь мне явилась гордость. Я уперлась в твердую грудь ладонями и напряглась, вырываясь из плена умелых губ командира «Гордости Аттарии». Он тут же вновь перехватил меня, положил руку на затылок, не давая увернуться, и заглянул в глаза. Я вздрогнула, глядя на сужающиеся и вытягивающиеся в вертикальные черточки зрачки. Радужка Димы из шоколадной стала желтовато-карей.

– Дим, твои глаза, – хрипло прошептала я.

– Что видишь? – Тон мужчины стал неожиданно требовательным.

– Радужка посветлела и зрачки…

– Что зрачки?

– Вертикальные, мли-и-ин…

Дима тут же выпустил меня из рук и отшатнулся, спеша к зеркалу. Некоторое время он рассматривал себя, что-то бурча на непонятном языке, который чип в моей голове не распознал. Но по интонации это более всего походило на «охренеть», с чем я не могла не согласиться. После обернулся и, чеканя шаг, подошел ко мне, вновь вцепившись мне в руку.