Метро 2033. Грань человечности - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Уленгов cтр.№ 56

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Метро 2033. Грань человечности | Автор книги - Юрий Уленгов

Cтраница 56
читать онлайн книги бесплатно

Выбрав из кучи тонких щепок, Захар заложил их в печурку, высек огонь, и уже через несколько минут пламя весело полыхало за металлической заслонкой. Решив не экономить (с чего вообще ему об экономии печься?), лесник набил полную печь дров и уже минут через пятнадцать по помещению начал распространяться теплый дух. К тому времени, как Сергей принес еду и с раздражением шмякнул на пол изрядно похудевший Захаров рюкзак, лесник уже сидел у печи в одном свитере и с наслаждением курил в поддувало. Сергей на самокрутку глянул косо, но не сказал ничего. Вот и молодец. Зубы целее будут. Юркий холуй уже начал заметно напрягать Захара, и, когда тот свалил, прикрыв на этот раз за собой двери, лесник выдохнул с облегчением. Встал, коснулся рукой воды в баке – нет, прохладная еще, перенес керосинку на колченогий стол, придвинул стул и взялся за еду.

Монастырские не бедствовали. От разваренной, аж распадающейся на части картошки шел ароматный пар, грибная подливка заставила закатить глаза от умиления, а уж тушеная рыба на отдельной тарелке – и вовсе едва не застонать от восторга. Захар только сейчас понял, как же давно он не ел вот такую домашнюю пищу, да еще и приготовленную наверняка заботливыми женскими руками. На стол явно просилась выпивка, однако, несмотря на то, что его фляга оказалась на месте, пить Захар не стал. Вместо этого нашел мелкую кастрюльку с крышкой и приспособил ее вместо чайника. Не стоит выпивать, пусть и немного, в столь мутной ситуации. Ну его.

С трапезой он покончил быстро. Захар был рад, что ему не пришлось ужинать в чьем-либо обществе, ибо картину за едой он являл не самую приглядную. Чавкал, причмокивал, закатывал глаза и шумно отдувался, наслаждаясь давно забытым вкусом домашней еды. Нет, он и сам не дурак был состряпать что-нибудь эдакое, вот только уже много лет желания у него такого не было. Поел да поел. Энергия восстановлена – что еще надо?

Закончив, составил тарелки и отодвинул их на край стола. К тому моменту в комнатушке уже было достаточно тепло, а вода в баке достигла наконец приемлемой температуры. Лесник нашел в углу большой таз, налил в него горячей воды и принялся с наслаждением мыться. Закончив, достал бритвенные принадлежности, удалил успевшую отрасти растительность на голове и лице. Опасную бритву убирать в рюкзак не стал. Пусть поближе лежит. Забросал печь углем так, чтобы он через время образовал монолитную корку, хранящую тепло внутри себя, подумал и поставил тяжелую кочергу у изголовья кровати. Мало ли? Встал, подпер стулом дверь, чтоб хотя бы проснуться, если кому-то придет в голову его посетить, задул керосинку и с наслаждением рухнул в расстеленную кровать, чтобы уже через несколько минут погрузиться в глубокий сон.

* * *

Сегодня матушке игумении не спалось. Как чувствовала, что плохое что-то будет. Не поняли ее визитеры недавние, как есть не поняли. Посчитали, что сейчас, когда гнев Божий на землю сошел, не осталось ни Его законов, ни законов человеческих. Вот только она так совсем не считала. Не должны мужчины с сестрами Христовыми жить под одной крышей. Тем более – такие мужчины. Видит Бог, она не считала их плохими. Но суровые северные люди, долгое время скитавшиеся по тайге, познавшие гнев Божий и укрывающиеся от него – они могут быть зверям подобны в своей алчности и похоти. Не верила она в их добродетель. С тех пор, как отец-настоятель улетел в Иркутск по делам духовным и мирским, а на следующий день свершилась кара Господня, ни один мужчина не переступал порог монастыря. Да будет так и впредь. Снаружи, по ту сторону крепких стен монастыря есть, где обустроить жилье, зверя тоже хватает. Конечно, она отказала просящим, но просили ли они? Или требовали? Второе, скорее. Гнетущее беспокойство не давало ей уснуть, и, накинув теплую шубу, она покинула жарко натопленную келью.

Сестры спали. Лишь некоторые усердно молились в центральном зале. Матушка не стала им мешать, тихой тенью проскользнув к дверям, ведущим на улицу. Двор был темен. Она сама не знала, что влекло ее на улицу. Посмотрев на восток, где через несколько часов должна была заняться заря – этот бесценный дар Господний, который она уже и не надеялась увидеть вновь, матушка игумения пошла к воротам.

Она знала монастырский двор, как собственные руки, и прекрасно ориентировалась в нем. Путь до ворот не занял и двух минут. Лишь однажды она остановилась, чтобы еще раз взглянуть на восток и осенить себя крестным знамением. И тут в голове ее будто шепнул кто-то: «Вернись».

Матушка качнула головой, отгоняя наваждение, перекрестилась еще раз и продолжила путь. Возможно, вернись она в келью, ей бы удалось сохранить себе жизнь. Но случилось то, что случилось.

Мощный взрыв аммоналовых шашек, заложенных под ворота, сорвал с петель одну могучую створку и разметал в щепы другую. Обломок доски, вжикнув по воздуху, ударил матушку игумению точно в шею, практически снеся ей голову. Монахиня захрипела и, хватаясь слабеющими руками за деревяшку, торчащую из шеи, медленно осела в сугроб. А двор уже наполнился людьми. Темные фигуры с ружьями заскакивали в проем, рассыпаясь по двору, ломились в двери, подбадривая друг друга криками. Где-то истошно закричала женщина, ее крик прервал грохот выстрела дуплетом. Затрещало дерево дверей, зазвенели стекло и посуда. В главном зале молодые монахини с ужасом взирали на ворвавшихся бородатых мужланов, в зареве занимавшегося пожара похожих на самих демонов Ада. Затрещала ткань, раскатился звук звонкой оплеухи, тонко закричала молодая послушница.

Разграбление и надругательство продлились несколько часов. Разгоряченные и одуревшие от запаха крови и молодых податливых тел, одурманенные безнаказанностью, нападающие азартно ломали двери келий, за волосы вытаскивали сестер из их комнат, рвали на них одежду, оценивая доставшееся тело, и либо затаскивали женщин назад, либо, наградив пинком, оплеухой или зуботычиной, отправлялись на поиски новой жертвы. Изредка были слышны ружейные выстрелы – самые отмороженные и кровожадные из нападавших не утруждали себя рукоприкладством.

Когда солнце, нашедшее просвет среди сердито нахмурившихся свинцовых туч, залило мертвенным светом двор монастыря, все уже прекратилось. В центре двора стоял мужчина. Коренастый и крепкий, с окладистой бородой до груди. Внимательными серыми глазами смотрел он, как монахинь, переживших эту ночь, сгоняли на улицу, пытаясь построить в некое подобие шеренги. Некоторые из женщин руками придерживали разорванные одежды, молодая сестра безуспешно пыталась остановить кровь, идущую из разбитого носа. Мужчина подошел, достал из кармана бушлата носовой платок и протянул сестре. Та посмотрела испуганно, не решаясь принять его. Он кивнул с успокаивающей улыбкой: бери, мол. Та выдернула платок и, что-то пробормотав, прижала его к лицу.

Через некоторое время во дворе выстроились как обитательницы монастыря, так и его захватчики. Мужчина обвел всех внимательным взглядом, откашлялся и заговорил неожиданно приятным и глубоким голосом.

– Значит, так, сестры. Как вы, наверное, уже поняли, теперь вы будете делить кров и очаг с нами. Начало положено не совсем правильное, не такое, как я хотел, но в этом винить вы можете только лишь свою старшую, как там бишь она у вас обзывается? Ну да, вон та, что с доской в горле у ворот валяется.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению