Сибирская трагедия - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Барчук cтр.№ 63

От Елены Готье не укрылось его смятение. Она ловко выхватила салфетку из-под столовых приборов и, стерев отпечаток помады на его щеке, предусмотрительно оставила ему салфетку, чтобы промокнуть глаза.

– Можно я буду вас называть Еленой Петровной? – спросил он и аргументировал: – Мне так будет проще. Вдобавок, обращаясь к вам по имени-отчеству, я буду всякий раз отдавать себе отчет, что разговариваю с дочерью незаурядного человека, поистине исторической личности, каким для меня предстает из рукописи ваш отец.

– Конечно, можно, Серёженька, – канадская бабушка расплылась от удовольствия. – Ты даже представить себе не можешь, какое это счастье, когда тебя называют по имени и отчеству. В этой стране так не принято обращаться. Даже к старшим. Как поется в одной русской песне: «Здесь нет отечества и отчеств тоже нет». Жаклин привозила мне из Москвы кассету с песнями этого еврея. Забыла его фамилию… Лина, быстренько подскажи.

– Розенбаум, мама.

– Спасибо, дочка. Точно, Розенблюм. Душевно поет. Лучше любого русского.

Когда первые бурные эмоции от встречи с бабушкой улеглись и слезы высохли, Сергей обнаружил, что в гостиной, кроме его родственников, есть еще люди. Их было трое. Две женщины и один мужчина. Они стояли в сторонке и искусственно улыбались, изображая на своих лицах восторг от сцены воссоединения семьи, разлученной революцией и войнами.

Жаклин первой почувствовала неловкость и сказала:

– Мама, представь, пожалуйста, Сергея своим гостям.

Елена Петровна всплеснула руками.

– Дура старая, так расчувствовалась, что забыла обо всех правилах этикета, – пожурила она себя и перешла к официальной части: – Это моя давняя подруга Люба Кислюк, – первой бабушка представила полную женщину чуть моложе ее, стоявшую под руку с высоким мужчиной. – Дорогуша, а как тебя по отчеству-то?

– Степановна я по батюшке. А ты-то и не знала, – укорила та хозяйку.

– А вас как величать по отчеству, молодой человек? – спросила Любовь Степановна сибиряка.

– Сергей Николаевич. Но для вас можно просто Серёжа.

– Тогда и для вас просто Люба. А то развели, понимаешь, тут церемонии, как при дворе британской королевы. Отчеств здесь нет. Договорились?

– Ладно, – с неохотой согласилась бабушка. – Хотя Любовь Степановна тебе явно идет. Но молчу, молчу… Ты же у нас девушка на выданье. Как ваша Пугачёва. Не расстанусь с комсомолом, буду вечно с молодым.

Кислюк сделала страшное лицо, и подруга осеклась.

– Люба у нас занимается богоугодным делом, Серёженька. Она находит для детей-сирот из Восточной Европы обеспеченных канадских родителей. У ее агентства первоклассная репутация. К ней даже бездетные американцы обращаются за помощью.

Сергей с понимающим видом кивнул головой, хотя ничего хорошего про Кислюк не подумал: нашими детьми торгует, пройдоха.

– Это Пьер Гарден. Ее старинный приятель. Он работает в департаменте иммиграции правительства Квебека. Поэтому, если вдруг надумаешь, Серёженька, перебраться с семьей к нам в Канаду, Пьер обязательно поможет.

Мужчины пожали друг другу руки.

– А это Анна Зайченко, – последней бабушка представила интересную сочную брюнетку лет тридцати пяти с большим бюстом. – Она недавно приехала в Монреаль из Одессы и работает сейчас в агентстве у Любы. Занимается оформлением документов на усыновление детишек.

Брюнетка мило улыбнулась сибиряку и посмотрела на него оценивающе.

Коршунов тоже улыбнулся ей, а потом повернулся к Пьеру и спросил:

– А без семьи я разве не могу иммигрировать в Квебек?

Повисла пауза.

– Нет ничего невозможного, – ответил Пьер и первым делом поинтересовался: – А вы знаете французский язык?

– Пока не знаю. Но скоро выучу! – убедительно заверил Сергей.

– Тогда я вам найду хорошего недорогого адвоката. Анна, сколько с вас взял за оформление документов этот перуанец Хуан?

– Четырнадцать тысяч долларов, – ответила брюнетка нежным и очень женственным голосом. – Но я оформлялась как швея.

– У меня еще с армии есть специальность автомеханика.

– Отлично. Плюс знание французского и немного денег, и вы – гражданин Квебека. Но ваша бабушка говорила, что вы женаты… – Пьер задал вопрос, который вертелся у всех на языке.

– Сегодня утром по телефону жена сказала мне, что у нас все кончено и она подает на развод.

Бабушка, стремясь замять щекотливую тему, пригласила всех к столу.

– Да помиритесь еще. Моя мама говорила: милые бранятся, только тешатся.

– Вряд ли, Елена Петровна. Мне сегодня утром на полном серьезе жена предложила остаться в Канаде. Видимо, нашла более подходящую кандидатуру.

– Ну если так…

Бабушка стала усаживать гостей за стол.

За обедом Сергею наконец удалось спросить Пьера о французском национализме в Квебеке.

Чиновник сморщил нос. Постановка вопроса его явно покоробила. Но иностранцу, тем более родственнику уважаемой им госпожи Елены, он простил некорректность.

– Здесь – не Франция, молодой человек, а Квебек. Прошу вас это запомнить и впредь так не ошибаться. Впрочем, имя существительное вы тоже подобрали не совсем правильно. Термин «квебекский национализм» употребляют наши политические оппоненты, чтобы бросить тень на наше движение. Мы же говорим исключительно о квебекском патриотизме. В соседнем Онтарио все провинциальные службы тоже одноязычны. Только на английском языке, но никто почему-то не кричит об английском национализме в Торонто, а вот «квебекский национализм» стал уже притчей во языцех.

Мсье Гарден пригубил вина из высокого бокала и продолжил просвещение темного сибиряка.

– Вначале появился канадский патриотизм. Как реакция на засилье американской культуры, американского образа жизни в нашей стране. Мы не хотели быть похожими на «большого брата» [114] , становиться дополнительными штатами. А Квебек – особенно.

Он сделал еще один глоток, видимо, горло пересохло от множества слов на чужом языке. Хотя по-русски Пьер говорил отменно, почти без акцента.

– Нас называют сепаратистами, и нашей Квебекской партии [115] ставят в укор, что на референдуме 1995 года о суверенитете Квебека мы хотели расколоть Канаду, выделив тем самым нашу провинцию в самостоятельное государство. Но мы не сепаратисты, а суверенисты. Ведь суверенитет провинции вовсе не означает самостоятельную государственность. Возьмем пример из истории вашей страны. 12 июня 1990 года депутаты Верховного Совета РСФСР проголосовали за декларацию о суверенитете Российской Федерации. Но ведь Советский Союз развалился вовсе не от этого.