Эксперт по уничтожению - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 86

– Ух-х-х! – Лицо Раисы искривилось, а прекратившиеся было слезы побежали с новой силой. – Если правду говорят, что Первая община не пьет, то с завтрашнего дня мы с тобой, Кирюша, в завязке.

– Да, я слышал, что этот Мотыльков крут на расправу, – подтвердил Кирилл, принимая из рук Раисы бутылку, содержимое которой уменьшилось очень заметно. – А скажи, братишка, ты наверху часто бываешь?

– Приходится, – ответил Мефодий, глядя, как брат воспроизводит продемонстрированный его женой душераздирающий номер под названием «из горла в горло», только у Кирилла он продолжался секунд на пять дольше. – Где-то раз в два дня выползаем в город по разным делам.

– Случаем не обратил внимание, как там мои лавочки, сохранились?

Мефодий не стал скрывать от брата жестокой правды и поведал, что виденный им не так давно супермаркет нуждается не только в новой завозке товара, но и в тотальной реконструкции. Услышанное не стало для Кирилла откровением, но все равно заставило в очередной раз прибегнуть к «успокоительному». Как выяснилось впоследствии, теперь Ятаганов-старший принимал его куда чаще, чем диабетики – инсулин.

– Пьют, Мефодьюшка; с той поры, как встретила я их, почитай, ни дня еще не пропустили, – сокрушенно покачала головой Пелагея Прокловна, когда опорожнившую бутылку чету Ятагановых сморил сон и они улеглись на своем видавшем виды матрасе, даже не снимая валенок. – Пьют, касатики. Тяжко им, сердешным, потерявши-то столько… Да и что им еще делать, как не пить? Вояки с них не ахти. Ни с ружья пальнуть, ни саблей махнуть не сумеют…

Прокловна подошла к трогательно обнявшимся во сне Кириллу и Раисе и заботливо укрыла их поношенной солдатской шинелью, которыми полковник Мотыльков одарил всех новоприбывших.

– Я и так их уговаривала, и этак, чтоб не хлебали ее, окаянную, – продолжала жаловаться старушка. – Уже вроде как шефство над ними взяла, над несмышлеными… Мне-то что, я войну не одну повидала, а вот им впрямь тяжко. Это хорошо, что они тебя повстречали, все радость какая-то…

Мефодий еще немного посидел с Пелагеей Прокловной, послушал сетования на нелегкое житье-бытье, не отказался от ее лекарственного чая, заваренного тут же, на примусе. Оказалось, рюкзак агента Пелагеи был наполовину забит сушеными травами – видимо, при уходе в подполье она прихватила с собой лишь то, что сочла наиболее ценным. Однако времени особо рассиживаться не было – эвакуация Второй общины была в самом разгаре, так что пришлось извиниться перед разговорчивой старушкой и возвратиться к службе.

Давным-давно известно, что, помимо сумы да тюрьмы существует еще огромная масса вещей, от которых нельзя зарекаться. Алкоголики никогда не говорят «никогда», спортсмены не восклицают «гоп!», пока через что-нибудь не перепрыгнут, охотники, бизнесмены и адвокаты не делят шкур неубитых медведей. Никто из обитателей подлунного мира не застрахован практически ни от чего, разве что только от бессмертия.

От неосторожности нельзя быть застрахованным подавно. Каждый профессионал своего дела помнит, что, несмотря даже на крайнюю осторожность, его в любой момент может погубить простая мелочь: развязавшийся шнурок, открутившаяся гайка или угодивший в глаза солнечный зайчик. Маленькие досадные случайности, направляющие, коверкающие, а то и обрывающие людские судьбы.

Маленькие случайности, изменяющие ход истории…

Царившая над безлюдным Староболотинском тишина с приходом зимы стала воистину мертвой. Находясь на городской окраине, можно было расслышать, как где-нибудь в центре обваливается крыша или звенят бьющиеся стекла. Поэтому, когда в одно прекрасное утро из города ударил шквал выстрелов, его услышали не только смотрители, но и солдаты блокадного оцепления. И если последним ничего другого не оставалось, как только внимать со своих позиций сотрясающей воздух канонаде, то первым, базирующимся внутри блокадной зоны, игнорировать это событие было нельзя.

Стрельба, шквальная и, по всей видимости, беспорядочная, доносилась из центрального района, а в тех местах вести огонь с такой интенсивностью, кроме мотыльковцев, было абсолютно некому. О том, что Сергею Васильевичу и его общине приходится скверно, говорила даже не плотность огня, а сам факт его открытия, поскольку раньше предельно осторожный полковник столь откровенной демаскировки не допускал.

Никаких разногласий среди членов Совета смотрителей не возникло – последнему оплоту чудом выживших в блокадном городе людей срочно требовалась подмога. Все недавние сторонники и оппоненты глядели на Главу Совета, ожидая от него закономерного и конкретного приказа.

Гавриил ничьих ожиданий не обманул и бросил в бой все имеющиеся в его распоряжении силы. Он знал, что защищать придется тех, кого уже никуда не спрячешь и тем более не эвакуируешь.

Мефодий и его соратники давно ждали приказа к атаке, но все равно, когда прозвучала команда выдвинуться в центр и уничтожить всех, кто угрожает Первой общине, произошло это немного неожиданно. Однако исполнитель не являлся бы исполнителем, если бы не был готов к подобным неожиданностям.

Ворота огромных цехов и складов, внутри которых скрывались от всевидящего юпитерианского ока представители высших землян, распахнулись, и оттуда хлынули на город боевые группы исполнителей, напоминая скорее снежную лавину, нежели несущихся в атаку людей. Их не могло задержать никакое препятствие. Заборы, малоэтажные постройки, рвы, насыпи и завалы преодолевались исполнителями так же, как горная река преодолевает лежащие у нее на пути камни. Под топотом тысяч пар ног задрожал асфальт, а с деревьев и обесточенных проводов посыпались комья снега.

Поднявшиеся над землей полторы сотни смотрителей не производили столь ошеломляющего впечатления, но, поскольку двигались они исключительно по воздуху, зрелище тоже было из ряда вон выходящее. Боевой порядок смотрителей напоминал сформировавший половину гигантского купола рой огромных ос. Любой летающий враг, попав внутрь этого купола, был обречен. Подобно тому, как радарная тарелка фокусирует радиоволны, данное воздушное построение смотрителей фокусировало их гравиудары в одной точке и размазывало цель в воздухе.

На Староболотинск надвигалась действительно грозная сила, но все же не настолько мощная, чтобы на равных тягаться с оккупировавшими город юпитерианцами. Конспирация была отныне отброшена, и в неизбежности столкновения не сомневался ни один из идущих в яростную атаку.

Смотрители достигли места схватки на несколько минут раньше исполнителей. И пусть представшая перед ними картина была, на смотрительский взгляд, не особо катастрофической, люди, находящиеся на земле, так не считали.

Бомбоубежище Первой общины размещалось в подвалах здания бывшего обкома компартии – бетонной пятиэтажной коробки с минимумом архитектурных излишеств наподобие нестандартных продолговатых окон, опоясывающих здание карнизов с незамысловатой лепниной и портика, вместо атлантов и кариатид поддерживаемого скульптурными снопами огромных колосьев – очевидно, когда-то таковой виделась пшеница при коммунизме селекционеру Мичурину. После распада Советского Союза и разгона КПСС в здание обкома была переведена областная консерватория, которая довольно быстро звуками музыкальных гамм выветрила из этих стен стойкий коммунистический дух. Трехглавый барельеф «Маркс-Энгельс-Ленин» на фронтоне был беспощадно сколот, и вместо него появился другой – «арфа-скрипка-флейта», куда более привлекательный, чем три задумчивых бородача.