Стальная петля - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 72

Четверо суток, последовавших за этим судьбоносным разговором, я вспоминаю с тех пор изо дня в день, из года в год. И пусть за эти дни в нашей с Лизой и Аней жизни не случилось ничего примечательного, тем не менее я знаю, что даже моя дочь запомнила, как мы гостили в резиденции Пожарского. Еще бы, ведь тогда нам с семьей довелось в последний раз побыть вместе.

Мы провели эти четыре дня никуда не спеша и не расставаясь практически ни на минуту. Где-то в подвале особняка «Красный карлик» уже бесследно уничтожил все компрометирующие нас улики ночной погони. А двумя этажами выше мы – ее несостоявшиеся жертвы – продолжали жить и, насколько это было возможно, радовались данному обстоятельству. Или, вернее, лишь старательно делали перед Аней вид, что все невзгоды позади и отныне нам никто и ничто не угрожает. Но как бы то ни было, наш раздутый на углях вялого оптимизма блеф удался. И дочка, чьи недавние крики ужаса все еще звенели у меня в ушах, не однажды порадовала нас за это время своей лучезарной улыбкой.

Говорить нам с Лизой было особо не о чем. Наше будущее виделось донельзя туманным, а вспоминать прошлое – тем более недавнее – и вовсе не хотелось. Поэтому мы жили одним лишь настоящим: играли с Аней, а когда она засыпала, просто сидели в тишине, обняв друг друга, и молчали. Мы еще понятия не имели, что вскоре нам придется надолго – если не навсегда – расстаться. Однако, уверен, оба тогда предчувствовали: этот момент не за горами.

И когда он все-таки настал, это не явилось для нас шокирующим откровением.

За себя я волновался куда меньше, чем за семью, потому что смирился с теми перспективами, какие в общих чертах обрисовали мне Мерлин и Асклепий. Участь же Лизы и Ани оставалась для меня загадкой вплоть до моей следующей беседы с Пожарским. Как он и обещал, предпринятые им меры по нашему спасению принесли-таки плоды, не прошла и неделя со дня моего бегства из госпиталя. Я мог лишь догадываться, насколько обременительным стало для Мерлина наше знакомство и как сильно он рисковал, ввязываясь в эту историю. Но, в отличие от меня – бесправного и беспомощного, – Семен и впрямь имел в рукаве кое-какие козыри. Не сказать, чтобы чересчур грозные, но пасовать с таким раскладом было еще рано…

– Один мой старый и очень надежный друг, с которым мы начинали после университета общий бизнес – Самуил Блюмберг, – теперь владеет весьма солидным состоянием и вот уже пять лет проживает на Мадейре, – сказал Пожарский, когда пригласил меня к себе в кабинет для продолжения начатого четыре дня назад разговора. – А поскольку ваша жена – переводчик и свободно говорит на португальском и испанском, вот я и решил, что смогу посодействовать устроить ее к Блюмбергу гувернанткой или домоправительницей. Отказать мне в такой малости он, естественно, не мог, и много вопросов Елизавете тоже задавать не станет. Я соврал, что у нее были кое-какие неприятности с кавказской мафией, которую Самуил люто ненавидит, так что придется вам с женой поразмыслить над подходящей легендой. Фиктивные документы на выезд для Елизаветы и Ани доверенные люди Блюмберга подготовят завтра к обеду. И завтра же вечером вашей семье будет лучше не мешкая покинуть страну. У вас осталось мало времени на прощание, но, надеюсь, вы не будете на меня за это в обиде?

– Огромное спасибо вам и вашему замечательному другу, – не на шутку растрогался я. О лучшем варианте в нашем безнадежном положении нельзя было и мечтать. – Клянусь, что я тоже сдержу свое обещание и, как только разберусь со своей проблемой, сполна отплачу вам за эту услугу.

– Отплатите, конечно, кто бы сомневался, – улыбнулся Мерлин. – Тем более что с вами мы так скоро не распрощаемся. Поздравляю вас, Геннадий: вчера на собрании нашего сталкерского совета вы были единогласно зачислены ко мне в экспедиционную команду. И поскольку послезавтра мы намерены выступить в наш очередной поход, значит, времени тосковать по семье у вас почти не останется. Итак, что вы на это скажете?

– Скажу одно: можете всецело на меня рассчитывать, – только и оставалось ответить мне. – Однако, беспокоюсь, не стану ли я при моей неопытности для вас обузой?

– Не беспокойтесь: я лично проведу с вами краткий инструктаж перед путешествием, – обнадежил меня Семен. – Да и вам ли сокрушаться насчет отсутствия опыта? Неужто позабыли: ведь вы уже дважды пересекали Барьер. Причем оба раза в предельно экстремальных условиях: туда – по воздуху, а обратно – находясь в коме!.. И, кстати, в связи с зачислением вас в команду извольте получить от меня два памятных подарка. Без первого вам в Зоне никак не обойтись, ну а второй… Если хотите, можете считать его символом укрепления нашего взаимного доверия. Вот, держите.

После этих слов Пожарский выложил на стол уже знакомый мне «кольт-анаконду» и маленькую красную книжицу размером с ладонь; судя по надписи на корочке – офицерский билет. Я мог, не заглядывая в него, догадаться: сей документ принадлежит не кому-нибудь, а присутствующему здесь лейтенанту Геннадию Хомякову.

– Каким чудом вам удалось его раздобыть?! – искренне изумился я. В последний раз я держал в руках свое служебное удостоверение перед тем злополучным боевым вылетом. После моего возвращения из-за Барьера выяснилось, что мой офицерский билет уцелел и, доставленный в госпиталь вместе со мной, хранился с той поры в его картотеке. Никто, разумеется, на руки мне такой важный документ не выдавал, а в последние полгода рассчитывать на это и вовсе не приходилось. Тем удивительнее было увидеть его сейчас на столе у Мерлина, рядом с трофейным револьвером, отобранным мной у прапорщика Коркина.

– Кое-кто кое-чем мне крепко обязан, – с ухмылкой напомнил Семен. – Да вы бы знали, какой в госпитальном архиве царит бардак и сколько бумаг исчезает там бесследно за год. Так что одним больше, одним меньше… Но, если без шуток, скажу откровенно: ваши документы понадобились мне затем, чтобы устроить проверку. И не обычную вроде милицейской, а нашу – особую, сталкерскую. На всякий случай, ведь вы же понимаете, сколько у нас сегодня врагов. По вашим словам, этот офицерский билет тоже побывал вместе с вами в Зоне и вернулся обратно. Так вот: то, что вы сказали, – истинная правда. Билет был там точно в указанное вами время. И не просто был, а пересек гиперпространственный тоннель. Причем – в такое почти невозможно поверить! – сделал это действительно не один раз! Из чего следует… – Мерлин поднялся из кресла и, почтительно склонив голову, протянул мне ладонь для рукопожатия, – что вы на самом деле умудрились побывать в гиперпространстве раньше меня!

– Вот только радости от этой пальмы первенства мне совершенно никакой, – тяжко вздохнул я, но все равно пожал протянутую мне руку. Жаль, с нами не было Лизы, и она упустила исторический момент, который, помнится, заочно обозначила так: «Гагарин признал заслуги Белки».

Однако, в отличие от легендарной космической собаки, мне предстояло пережить еще один «полет в космос». Как долго он продлится, я понятия не имел. Но мысленно поклялся, что не вернусь из Пятизонья, пока раз и навсегда не разберусь со своей проблемой.

Проблема осталась неразрешенной по сей день. Но когда я, донельзя польщенный, пожимал руку зачислившему меня в свою команду Мерлину, казалось, что победа находится совсем близко – буквально сразу за Барьером. Да и как было не уверовать в успех, идя в Зону плечом к плечу с такими матерыми соратниками?..