Стальная петля - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 3

– Читай! – повторил я, вновь тыча рыцарю в нос свой офицерский билет, чудом сохранившийся после всех злоключений, пережитых мной в Зоне и за ее пределами.

Слегка оклемавшийся пленник посмотрел на меня исподлобья, но, поскольку я не требовал от него ничего предосудительного и не выпытывал никаких секретов, он решил подчиниться моей настойчивой просьбе.

– Хомяков Геннадий Валерьевич, – пробубнил узловик, пялясь в предъявленный ему документ. – Состоит на действительной военной службе в Вооруженных Силах Российской Федерации. Личный номер…

– Ниже! – потребовал я. – Смотри на дату рождения!

Энергик рассмотрел и ее. Она и близко не напоминала дату рождения того, за кого он меня принял. Согласно этому удостоверению, я был младше Избранного на сорок один с половиной год. По легенде, будущий уничтожитель Узла и Зоны, а также спаситель всего человечества родился в день первой чернобыльской катастрофы: двадцать шестого апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. То есть даже на шестнадцать лет раньше моего отца. Комментарии, как говорится, излишни. Алмазный Мангуст никаким боком не вписывался в миф о пришествии Избранного. Точка. Тема закрыта.

– Откуда мне знать, что это не подделка? Или что ты не отобрал эти «корочки» у какого-нибудь военного сталкера? – усомнился рыцарь, переводя взгляд с фотографии в билете на мое лицо.

Изрезанное шрамами, обветренное и «инкрустированное» торчащим в левой глазнице крупным алмазом, оно, конечно, разительно отличалось от круглощекого юного лица, что взирало на сталкера из моего удостоверения. Того Геннадия Хомякова и меня разделяла пропасть в дюжину лет, и признать во мне прежнего бравого лейтенанта, что летал на красавце-вертолете «Ка-85», было сегодня практически невозможно. Узловик фактически видел перед собой две разные личности: уродливого, потрепанного жизнью хищника и молодого, еще необстрелянного офицера, чье будущее казалось ему тогда исключительно безоблачным, а жизнь – долгой и радостной…

Да, опознать меня по старой армейской фотографии было очень непросто. К тому же солнце, выглянувшее из-за туч в самый неподходящий момент, отразилось в моем алмазном глазу, и для сталкера я просто взял и растворился в воздухе. Вместе с одеждой, оружием, рюкзачком и документом, который я держал перед лицом пленника…

Помнится, всезнающий Мерлин говорил, что секрет моей мерцающей невидимости сокрыт в особом поле. Оно якобы окружает меня, когда вплавленные в мое тело алмазы начинают рассеивать падающие на них прямые солнечные лучи. Но происходит это лишь в Зоне, поблизости от входов в гиперпространственные тоннели.

Ученые в свое время так и не выяснили истинную природу этих камней. На вид они – неограненные, идеально чистые бриллианты по пятьсот с лишним карат каждый. И по структуре они абсолютно идентичны обычным алмазам. Официальная версия их происхождения гласит, что они – неведомые науке энергетические сгустки, прилетевшие в наш мир из гиперпространства. Эти раскаленные аномальные брызги впились в меня и сразу застыли, отчего им и удалось так глубоко и основательно укорениться в моем организме.

С той поры я весь буквально пронизан густой сетью непонятных нановолокон. Вкупе с алмазами они являют собой компоненты единой энергетической системы. Став неразрывной частью моего тела, она убивает его за пределами Зоны, но рядом с открытыми входами в гиперпространство не только позволяет мне жить без боли, но еще и наделяет меня необходимыми для выживания здесь силой, ловкостью и иными качествами.

Что же за паразит из разверзнувшегося на Земле Ада сделал меня, лейтенанта Хомякова, своим носителем в тот приснопамятный день, о котором я поведаю вам чуть позже?

Эта тварь не подчиняла себе мой разум и не лишала меня воли, но боролась за свою жизнь не менее яростно, чем я сегодня борюсь за свою. Любые попытки хирургов извлечь хотя бы один из моих алмазов неизменно укладывали меня на реанимационный стол. А боли, которые затем терзали, казалось, каждую клетку моего тела, были такими, что с ними едва справлялись самые мощные анальгетики.

Гиперпространственный паразит вселился в мой организм с неведомой мне целью. Я резонно опасался, что, когда мой дьявольский иждивенец достигнет ее и решит разорвать наш симбиоз, он просто-напросто выйдет наружу, растерзав меня на мелкие кусочки. Хорошо, если это произойдет быстро и я не успею ничего почувствовать. Но вдруг паразит будет выбираться из меня медленно: часами, днями, неделями?..

Бр-р! Жуть! Даже думать об этом противно! Я и так чуть было не сошел с ума от боли, когда шесть лет назад хирурги безуспешно пытались выковырять из меня эти проклятые алмазы. Не хочу, просто отказываюсь верить, что мне уготованы куда более суровые и долгие муки…

Солнце, выглянув из-за туч, почти сразу скрылось обратно, и узловик, перед которым я внезапно исчез и вновь материализовался, даже толком не испугался. Его рука метнулась было к ножнам, но так и замерла на рукояти ножа, не успев расстегнуть на ней страховочный ремешок. Еще бы – ведь мой «кольт-анаконда» уже упирался дулом пленнику в лоб.

– Забыл тебя предупредить, – добавил я, взводя пальцем револьверный курок. – Не надо дергаться, кричать или пытаться убежать, когда я внезапно пропадаю. И вообще не обращай внимания на эту мою странность. Просто считай ее… ну, скажем, нервным тиком. Ты ведь не шарахаешься в испуге от людей, которые страдают нервным тиком или заиканием, верно?

– Нет, не шарахаюсь, – ответил узловик и убрал руку с ножен. – Я это… все понял. Больше не буду. Правда. Уберите пушку… Геннадий Валерьич.

Ага, значит, уже не Избранный! Все-таки сопляк мне поверил! Или решил подыграть врагу, пустив ему пыль в глаза, а потом снова напасть?

Ну да бог с ним. Не похож этот простачок на своих лицемерных братьев, которые служат Ордену уже не первый год. Когда-то я сам был молодым и легковерным, разве что не таким глупым. По крайней мере, никто меня тогда в петлю не ловил и за ноги к фонарю не подвешивал.

Я плавно спустил курок и вернул «кольт» в кобуру. Выхватываю я его и впрямь молниеносно и виртуозно – ковбои точно позавидовали бы. Но вот стреляю просто отвратительно. Старые магнумовские патроны здесь редки и стоят бешеных денег, поэтому тратить их на тренировочную стрельбу по бутылкам – непозволительная роскошь. А с пистолетами и револьверами меньшего калибра на местную живность не поохотишься. Иное же раритетное оружие при моем образе жизни мне не подходит. Одно – слишком тяжелое, другое – недостаточно компактное, а третье вроде бы и легкое, и удобное, и скорострельное, но засоряется и выходит из строя в самый неподходящий момент. А грязь здесь, сами понимаете, особая. Стоит только какой-нибудь едкой нанодряни чуть-чуть подточить пружину или разбалансировать автоматику, и все – пушку можно выбрасывать. В итоге я и остановил свой выбор на револьвере – простом, мощном и легко чистящемся оружии. И если оно меня когда-либо подводило, в этом был виноват лишь я сам и мои недоразвитые стрелковые навыки…

– Значит, вы меня не убьете? – полюбопытствовал узловик, понурив голову.