Нашествие монголов - читать онлайн книгу. Автор: Василий Ян cтр.№ 47

– Это не мальчик, а бухарская девушка, Бент-Занкиджа. Она умеет хорошо читать и писать и потому ходит в чалме, завязанной так, как ее носят ученые писцы… Она была переписчицей книг у шахского летописца.

– Такая девушка – редкая пленница! Пусть она всегда поет свою жалобную песню на моих пирах, и чтобы все мусульмане при этом плакали, а я радовался! Мы приказываем всех взятых в Бухаре девиц раздать моим воинам, а эту девицу возить повсюду со мною.

– Будет сделано, великий!

Чингисхан встал. Сидевшие вокруг монголы разом поднялись и выплеснули недопитые чаши на землю «в честь бога победы».

– Я еду дальше, – сказал Чингисхан. – Подайте мне коня. Таир-хан останется в этом городе наместником, и все должны ему подчиняться.

Освещенный заревом костров и бледным светом полумесяца, Чингисхан поднялся на широкогрудого саврасого коня. Телохранители побежали между кострами к своим коням, которых стерегли бухарские старики, и через несколько мгновений вереница всадников, гремя копытами по каменным плитам, потянулась через площадь, въезжая в темную улицу.

Или мы разобьем голову врага о камень, или они повесят наши тела на городских стенах.

Из древнего персидского стихотворения

В монгольском войске был порядок, установленный Чингисханом. Каждый всадник знал свое место в десятке, и в сотне, и в тысяче; тысячи воинов собирались в большие отряды, подчиненные воеводам, получавшим особые приказы от начальника правого или левого крыла войск, а то и от самого монгольского кагана.

Во все части улицы богатого, многолюдного города Бухары быстро поскакали монгольские всадники. С ними были посредники из бухарских стариков и переводчики-толмачи из мусульманских купцов, раньше торговавших в монгольских кочевьях. Эти толмачи кричали жителям, испуганно засевшим в своих домах, приказы новых владык города, а на перекрестках улиц появились караулы, [108] наблюдавшие за порядком.

Монгольский начальник города, Таир-хан, поселился в главной мечети, куда, во исполнение приказа Чингисхана, были созваны бухарские старейшины. Они представили подробные списки всех богатых жителей города, указали тайные склады припасов, раньше заготовленных для войска хорезм-шаха, равно и частные склады и лавки с ценными товарами.

Со всех концов города потянулись к главной площади навьюченные верблюды, кони и повозки. Напуганные жители привозили мешки с зерном, груды материй, одежд, ковров, ценные сосуды и другие продукты и вещи. Все это складывалось в мечетях, и от всего имущества отделялась третья часть для монгольского владыки, Чингисхана.

Жители, способные работать, были отправлены засыпать глубокий ров, окружавший цитадель, в которой заперся непокорный Ихтиар-Кушлу. Он со своими воинами решил не сдаваться и биться до последнего вздоха. Были среди защитников крепости и другие ханы, среди них богатырь-монгол Горхан, бежавший от Чингисхана и перешедший на службу к хорезм-шаху.

Монголы наблюдали, как работали тысячи молодых и старых бухарцев, засыпая землей и бревнами глубокий ров, и торопили их. Через два дня уже можно было приблизиться к высоким стенам крепости, на которых стояли вооруженные защитники.

– Мы нашу работу сделали быстро, – говорили бухарцы. – Посмотрим теперь, как быстро сумеют монголы взобраться на эти высокие стены.

По приказу монголов бухарские плотники приготовили много длинных лестниц. Тогда монголы набросились на толпу, свирепо стегая ее плетьми.

– Чего вы ждете? На что смотрите? Ставьте лестницы и полезайте на стены.

Никто из бухарцев не решался подойти к стене, откуда летели кирпичи и лилась кипящая вода и смола.

Но монголы, выхватив мечи, стеснили конями толпу упиравшихся бухарцев и наконец начали безжалостно бить их по головам. Бухарцы бросились вперед, закрываясь руками. Монголы продолжали их рубить, отсекая пальцы и ладони.

Толмачи убеждали толпу лезть на стену.

Некоторые из бухарцев кричали:

– Лезть на стену – смерть, стоять на месте – тоже смерть! Полезем на крепость к своим воинам. Может быть, они нас пожалеют и перестанут драться!

Бухарцы взяли лестницы, приставили их к стенам и стали взбираться наверх с криками:

– Мы мусульмане, как и вы! Положите оружие и сдавайтесь!

Воины, бывшие наверху, подпускали близко подымавшихся, потом сбивали их камнями и бревнами, опрокидывая лестницы. Они отвечали:

– Вы – трусливые собаки! Поверните назад, бейте монголов! Смотрите, как мы все умираем джахидами, но не сдаемся! Не покоряйтесь врагам!

Стоявший на стене монгольский богатырь Гурхан бросал тяжелые камни и кричал:

– Отчего монголы прячутся за спинами этих покорных баранов? Пусть они первые покажут храбрость! А куда спрятался кислолицый старик Чингисхан, рыжий пес, пожиратель младенцев?

И Гурхан отчаянно бился саблей, а когда она сломалась, то топором, сбрасывая влезавших, пока монголы не пронзили его стрелами.

Тем временем монголы придвинули китайские метательные машины. Они бросали в крепость большие горящие стрелы, обернутые паклей и смолой, и горшки с зажигающей жидкостью. В крепости запылали пожары.

Осада цитадели продолжалась двенадцать дней. Наконец, перебив почти всех защитников, монголы ворвались в крепость и схватили немногих оставшихся, покрытых ранами и обожженных. Они поразились, узнав, что защищали цитадель от большого монгольского войска всего четыреста человек. Они погибли, но не покорились. Если бы все жители так же стойко защищались на высоких прочных стенах города, монголам не удалось бы взять старую Бухару ни в полгода, ни в год и бухарцы не испытали бы той ужасной участи, которую они сами себе уготовили.

Когда горожане Бухары привезли монголам свои дары, наполнив ими мечети, последовал новый приказ:

«Все жители, вместе с женщинами и детьми, должны выйти из города в поле, оставив дома все имущество и не имея с собой ничего, кроме одежды!»

Толмачи-переводчики им объяснили:

– Ни о чем не беспокойтесь, повсюду стоят часовые. Ваше имущество будет охраняться как подобает. Этот выход в поле делается, чтобы пересчитать и переписать всех жителей для правильного обложения их налогами. Кто же уклонится от приказа и останется в городе, будет убит на том месте, где его найдут.

С утра все бухарцы толпами двинулись из города. Отцы вели за руки детей, жены несли младенцев, даже дряхлые старики и старухи, годами не выползавшие из своих углов, поплелись, цепляясь друг за друга.