У кромки воды - читать онлайн книгу. Автор: Сара Груэн cтр.№ 39

Я сломалась и поднялась к ней меньше чем через час после скандала. Она поставила на то, что я приду раньше.

Надо мной, рывком выведя меня из задумчивости, строем пронеслись самолеты. Мэг говорила, что это «наши ребята» все время летают в округе и что бояться нечего, если не завыла сирена. Тем не менее нервы мои окончательно расстроились.

Я добрела до поля с белыми пони, и они снова подошли к изгороди, посмотреть, нет ли у меня чего-нибудь для них. Я развернула сэндвич и предложила им кусочек корки, но они с отвращением запрокинули головы. Осознав, что пыталась накормить их мясным сэндвичем, я беспомощно заизвинялась, а потом съела корку сама. Мгновение спустя я заглотала сэндвич целиком.

Когда я проходила мимо кладбища, над головой появилась одинокая ворона. Она кружила и каркала, словно горевала о своем. А еще она будто следовала за мной. Она точно по-прежнему была у меня над головой, когда я дошла до Покрова и нырнула на лесную тропинку, просто чтобы избавиться от вороны. Далеко я уйти не успела, до меня дошло, что я веду себя глупо, и я остановилась, чтобы осмотреться.

Деревья и кусты росли густо, под ногами хлюпала коричневая грязь. Отовсюду слышался звук струящейся воды, и, хотя листьев на ветвях не было, все переливалось красками, ярко зеленело: мох стелился по земле и упавшим стволам, свисал кружевной путаницей с ветвей.

Земля под деревьями была окроплена дивной красоты мухоморами. Крохотные, похожие на кубки, снаружи они были неброского бурого цвета, но внутри горели самым ярким алым, что я видела. Я сорвала несколько мухоморов и рассовала их по карманам. В одном кармане обнаружился компас. Я едва удержалась, чтобы не швырнуть его в чащу.

Вскоре я добралась до быстрой речки и пошла по тропинке вдоль нее. Когда она резко свернула вправо, я поняла, что, если присесть или наклониться, увижу между деревьями озеро.

Чтобы подойти к нему ближе, мне нужно было пересечь ручей, впадавший в реку. В нем на подходящем расстоянии друг от друга лежали камни, но я представила, как поскользнусь, сломаю лодыжку, и меня найдут только через несколько дней, что было вполне возможно, если похмелье Хэнка и Эллиса продлится больше суток, или, опохмеляясь, они уйдут в новый загул.

Мысль о том, что меня не найдут, превратилась в бешеную панику, когда, сорок минут проплутав в поисках выхода из леса, я поняла, что хожу кругами.

Я меняла направление. Шла другой тропинкой. Возвращалась к озеру и пыталась с помощью компаса определить, где деревня, но тропинки были безнадежно кривыми, а рек оказалось несколько. Я чувствовала себя одинокой Гретель, а крошки разбрасывать было уже поздно: я ведь их съела.

Может быть, мистер Росс или Мэг заметят, если я не появлюсь за ужином, или решат, что я отсыпаюсь, как Эллис и Хэнк. Даже если они поймут, что меня нет, они знать не будут, где меня искать.

Что за дурак беспечно заходит в лес?

Я уже готова была сесть на бревно и заплакать, когда увидела за деревьями на другой стороне реки женщину, стоявшую на коленях. Она стирала рубашку, кажется, запачканную ржавчиной, терла ее о большой стоячий камень. Голову женщины покрывал платок, одета она была старомодно: в длинную зеленую юбку из грубой ткани, фартук и поношенные коричневые ботинки, поднимавшиеся выше щиколоток.

– Простите! Эй! – крикнула я, пробираясь вперед.

Она перестала тереть и посмотрела на меня. В глазах ее блестели слезы, когда она моргнула, слеза капнула в реку. Губы ее были полуоткрыты, за ними виднелся торчащий зуб. Из-за всего этого я вздрогнула и на мгновение остановилась, но вскоре заковыляла по вьющейся тропинке, хватаясь руками за стволы, чтобы подобраться к ней поближе.

– Мэм? Простите! Извините, что мешаю вам, но вы не могли бы мне сказать…

Мой голос пресекся, когда я обогнула поворот тропинки, после которого должна была оказаться точно напротив женщины. Ее там не было.

Я быстро осмотрела берег, убедившись при виде камня приметной формы, что именно тут она и стояла. В отчаянии я оглянулась, прислушиваясь, не слышно ли шума шагов или треска веток. Женщины и след простыл, хотя я не могла понять, куда она подевалась, или что я сделала, чтобы заставить ее сбежать. Казалось, она просто исчезла.

– Пожалуйста, вернитесь! – закричала я, но ответом мне был только гул воды и карканье вороны, по-прежнему кружившей где-то над головой.

– Я заблудилась! Прошу вас! – крикнула я в последний раз, прежде чем упасть на колени и заплакать.

Я просидела так минут десять, всхлипывая, как дитя.

В конце концов я взяла себя в руки. Встала, вытерла лицо тыльной стороной перчаток, отряхнула пальто, испачкавшееся, пока я стояла на коленях. Потом поправила шарф и поплелась вперед, опираясь на зонтик, как на трость.

Когда я наконец выбралась из Покрова, вид открытого неба и вздымающихся зубчатых холмов снова заставил меня заплакать, на этот раз от радости и совершенно неожиданного прилива благодарности небесам.

Формально я была протестанткой, но уже много лет назад перестала молиться. В последний раз, когда я молилась, мою просьбу услышали, вот только чтобы отправить меня в пансион, судя по всему, понадобилась смерть моей матери.

Несмотря на неоднозначные отношения с Господом, я была так благодарна за спасение из Покрова, что решила зайти в церковь и вознести благодарственную молитву – но только если мне по-прежнему будет этого хотеться, когда я туда доберусь, и я не стану ничего просить, и зайду, только если больше там никого не будет.

Я как раз взобралась на крыльцо, когда увидела мистера Росса – у могилы, которая показалась мне такой трагичной в день моей первой прогулки: той, где была похоронена молодая семья, умершая за такой недолгий срок. Мистер Росс стоял ко мне спиной, но я узнала его широкие плечи и непослушные волосы.

Вот он опустился на колени и коснулся рукой гранитной плиты. Склонил голову и простоял так несколько минут. Потом положил что-то на землю, поднялся и направился к воротам, где его ждал Коналл. Он двинулся по дороге к гостинице, с собакой у ноги, так и не узнав, что я была рядом.

Я спустилась с крыльца и подошла к могиле. Он оставил на ней пучок подснежников.

– Уилли-почтарь заходил с письмами для вас. Я их возле журнала положила, – сказала Мэг, когда я вошла.

Она стояла за барной стойкой, поднимая бокалы, чтобы посмотреть их на свет и потом протереть посудным полотенцем.

Я повесила пальто и взяла письма. Несколько предназначались Хэнку и Эллису, их я положила на стойку, а одно было адресовано мне, оно пришло авиапочтой. Я сразу узнала почерк. Облегчение было так велико, что я едва не уронила письмо.

Сев к огню, я вскрыла конверт.

18 января 1945 года

Дорогая Мэдилейн,

Твоя телеграмма меня очень удивила. Не могу понять, как, по-твоему, я мог бы, или захотел бы, если на то пошло, снарядить самолет, чтобы спасти тебя от «ужасной ошибки». Ты хоть представляешь, что для этого потребовалось бы? Разумеется, нет. Отчасти ответственность за это лежит на мне, поскольку я ограждал тебя от реальной жизни, как только мог. Ты ввязалась в глупейшее и опаснейшее предприятие, не удостоив меня даже правом обсудить его с тобой, и, таким образом, лишив возможности спасти тебя от себя самой – так же, как когда решила выйти замуж за моей спиной и без моего разрешения.