Царьград (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Александр Михайловский, Александр Харников cтр.№ 81

Но успехи русского оружия переполошили ненавистников России – Англию и Австро-Венгрию. «Владычица морей» решила наказать русских и поставить их на место, которое они занимали в мире после неудачной для России Крымской войны.

К берегам Греции была направлена Средиземноморская эскадра Великобритании, чтобы под угрозой пушек своих броненосцев заставить строптивых русских дикарей признать диктат Ее Величества британской королевы Виктории.

А в Константинополе, который вернул себе свое историческое имя, шла обычная жизнь. В госпитале МЧС лечился после ранения великий русский художник Верещагин, а его друг генерал Скобелев изучал военное искусство XX века. Вырванная русскими моряками из рук турецких работорговцев внучка великого Пушкина влюбилась в одного из своих спасителей. Шло лето 1877 года…

11 июня (30 мая). Плоешти. Императорская главная квартира

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Вчера вечером со мной по рации связался цесаревич Александр Александрович и сообщил, что он переговорил с отцом, и вопрос о его неофициальном визите в Афины решен. Впрочем, было понятно, что визит такой фигуры, как наследник российского престола, трудно назвать неофициальным. Цесаревич берет с собой, как мы и договорились, кроме адъютанта графа Сергея Шереметева, еще своего кузена, полковника герцога Сергея Лейхтенбергского и двух казаков императорского конвоя. Я не возражал – круг «информированных» надо понемногу расширять.

Переговорив с цесаревичем, я связался с адмиралом Ларионовым и согласовал с ним время прибытия вертолета, маршрут и порядок следования. Согласно плану, мы должны были вылететь рано утром, дозаправиться на «Адмирале Кузнецове», после чего добраться до крейсера «Москва», стоящего сейчас на якоре у острова Лемнос в Мудросской бухте. Ну а на нем, с огромной для здешних мест скоростью 18 узлов – можно сказать «с ветерком», мы и отправимся в Пирей.

Как было ранее договорено, еще до рассвета мы на двух фаэтонах выехали в условленное место. Туда должен был прибыть вертолет. По дороге, трясясь на жестком сиденье, я предупредил герцога и двух станичников, чтобы они держали язык за зубами и ничему не удивлялись. Похоже, что цесаревич со своей стороны уже провел предварительный инструктаж, потому что, не задавая лишних вопросов, Сергей Лейхтенбергский дал честное слово русского офицера не разглашать все то, что ему доведется увидеть. А казаки – здоровенные донцы, под стать цесаревичу, с бородами лопатой, – поцеловали свои нательные кресты, заявив, что будут немы как могилы и «не видать им Тихого Дона, если они кому скажут хоть словечко».

Первой неожиданностью для спутников цесаревича стали наши «ангелы-хранители» из команды капитана Хвана. Они пятнистыми призраками вынырнули из кустов, когда фаэтоны приблизились к условному месту. Кузен цесаревича невольно вздрогнул, а казачки схватились за рукоятки шашек, бормоча что-то про нечистую силу. Убедившись, что прибыли свои, морпехи козырнули цесаревичу, чем вызвали его довольную улыбку, и снова растворились в кустах. Мне пришлось объяснять взволнованным казакам и герцогу Лейхтенбергскому, что это не нечистая сила, а что-то вроде «пластунов» с нашей эскадры.

Второй неожиданностью, буквально упавшей им на голову, стал вертолет, приземлившийся на нашем походном аэродроме. Сначала в небе засвистело, застрекотало. Потом появилась винтокрылая машина, окрашенная в серо-голубой «морской» цвет. Зависнув неподвижно в вышине, она быстро начала снижаться и вскоре коснулась колесами земли, подняв в воздух облако пыли. Александр Александрович и граф Шереметев, уже знакомые с вертолетом, невозмутимо наблюдали за его приземлением с видом знатоков, с усмешкой поглядывая на герцога Лейхтенбергского, который побледнел, как смерть, и жалобно посматривал то на меня, то на цесаревича. Ну а казаки, те струхнули не на шутку. Они дико озирались, лихорадочно крестились и, если бы не каменное спокойствие цесаревича, точно бы пустились наутек.

Цесаревичу пришлось даже провести разъяснительную работу, объяснив станичникам, что нечистый тут ни при чем, а машина сия сделана человеческими руками и летает по небу по воле Господней. Слава богу, обошлось без русского антишокового народного средства типа хорошей затрещины. Как ни странно, но простое и доходчивое объяснение Александра Александровича вполне удовлетворило и Сергея Лейхтенбергского, и казаков.

Вот вертолет взмыл в небеса, и мы начали свое путешествие. Из-за свиста и воя турбин поговорить нам во время полета толком не удалось. Но было видно, как и герцог Лейхтенбергский, и казаки с детской непосредственностью прильнули к стеклам иллюминаторов. Особую их реакцию вызвал «Аллигатор» сопровождения, который присоединился к нам, едва мы пересекли Дунай. Примерно на полдороге, уже за Разградом, мы увидели на дороге группу конных турок, сопровождавших коляску с каким-то вельможей, одетым в расшитый золотом мундир. Ну что поделаешь, что дороги небесные и дороги земные где-то соприкасаются. Получилось все в точности как в том старом анекдоте: «Идем – никого не трогаем…»

Мы бы и в самом деле не тронули этих турок, они нам и на фиг не сдались. Но вот конвой, сопровождавший этого важного господина, видать с перепугу, начал палить по вертолетам из своих карамультуков. Порох у них был дымный, и выстрелы были видны хорошо. Казаки достали свои огромные «смит-вессоны» и стали прикидывать, как бы им пальнуть сверху по супостату. Я показал им кулак – не хватало еще, чтобы в азарте они высадили стекла иллюминаторов.

Тем временем нашему сопровождению такое хамство со стороны турок не понравилось. «Аллигатор» заложил вираж, и по турецким кавалеристам, сбившимся в кучу, полетели НАРы и ударили пушечные очереди. Наши гости, от цесаревича до казаков, во все глаза смотрели на бой вертолета из XXI века с кавалерией из века девятнадцатого. Когда осела поднятая разрывами пыль и развеялся дым, позади нас на дороге остались лежать перевернутая взрывом коляска и бившиеся в запутавшихся постромках кони. Кавалеристы удирали в разные стороны, отчаянно нахлестывая своих скакунов. Но не все. На дороге валялось десятка два убитых лошадей и человеческих тел. Пилот жестом подозвал меня к себе и крикнул в самое ухо:

– Ребята просили передать, что это должно научить кое-кого уважать нас, когда мы мирно летим по своим делам.

Кивнув, я перебрался к цесаревичу и, почти крича ему в ухо, передал слова пилотов эскорта. В ответ цесаревич поднял вверх большой палец, мол, всё нормально. Дальнейший полет прошел без приключений.

Приземление на палубу авианосца прошло незаметно и буднично. Конечно, вид с высоты на гигантский корабль, рядом с которым хищный силуэт «Адмирала Ушакова» казался игрушечным, впечатлил всех, даже тех, кто его уже видел. Впрочем, долго им любоваться не пришлось, нас там уже ждали, и поэтому вертолет сразу же пошел на посадку. «Полковника Александрова» встретили прогуливающиеся по палубе майор Османов с султаном Абдул-Гамидом. Они обменялись рукопожатиями, как старые знакомые, можно сказать, почти друзья. Цесаревич представил им своих спутников. Узнав, что перед ним сам бывший правитель огромной империи, «Тень Аллаха на земле», герцог Лейхтенбергский от изумления несколько растерялся, а казаки, те вообще остолбенели, словно их отоварили пыльным мешком по голове.