Рапава, Багиров и другие. Антисталинские процессы 1950-х гг. - читать онлайн книгу. Автор: Николай Смирнов cтр.№ 53

Можно, конечно, критиковать стиль изложения этого вывода военного трибунала. Но главное, основное им сказано чётко: «в деле совершенно отсутствуют факты контрреволюционной работы» Ризаева, то есть не имелось оснований для привлечения его к уголовной ответственности.

В январе 1940 г. Ризаев прибыл в Баку повидаться с семьей. Багиров возмутился, он не мог примириться с тем, что Ризаев оправдан. 5 января 1940 г. по указанию Багирова и постановлению, утвержденному Маркаряном, Ризаев был арестован. В этом постановлении указывалось, что освобожденный из-под стражи в 1939 г., Ризаев является агентом иностранной разведки. В то же время в постановлении ничего не говорилось об оправдании Ризаева военным трибуналом. В фальсификации дела по обвинению Ризаева участвовал также и Григорян.

Показания о том, что Ризаев является агентом иностранной разведки, были получены 4 февраля 1940 г. от арестованного 27 сентября 1939 г. А.В. Рохлина.

Кто такой Рохлин? Родился он в 1881 г., с 1902 по 1914 гг. являлся членом РСДРП/б/, вёл подпольную революционную работу, за что подвергался репрессиям. В 1915 г., находясь в ссылке, примкнул к меньшевикам, и в 1916–1920 гг. состоял в партии меньшевиков. В 1918 г. после падения Советской власти в Баку входил в состав правительства Диктатуры Центркаспия, сформированного вместо Бакинского СНК. В 1921 г. Рохлин вновь вступил в партию большевиков, но во время партийной чистки был исключен из неё как бывший меньшевик. С 1921 по 1939 гг. работал в различных советских учреждениях, занимая руководящие должности. Перед арестом он возглавлял сектор эксплуатации Главжилуправления жилищно-коммунального хозяйства.

В результате избиений на предварительном следствии Рохлин оговорил себя и Ризаева. Рохлина избивал и Маркарян.

В судебном заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР 13 июля 1941 г. Рохлин заявил: «У меня было 40 очных ставок, на которых я изобличал множество людей в шпионаже, но делал это я потому, что меня били». Иных доказательств в деле не имеется. Тем не менее Рохлин был признан виновным в том, что он являлся агентом царской охранки, ас 1919 г. — английским шпионом, состоял членом контрреволюционной организации, в 1938–1939 гг. вёл подготовку к совершению диверсионных актов на промышленных предприятиях Баку и террористических актов в отношении руководителей ЦК КП/б/ Азербайджана, систематически проводил антисоветскую агитацию. Рохлин был приговорён к расстрелу.

Таким образом, «доказательства», подтверждающие принадлежность Ризаева к иностранной разведке (кстати, к какой именно, не указывалось), следователи АзНКВД получили спустя месяц после ареста Ризаева. Следовательно, арестованному сразу же предъявлялось обвинение в совершении того или иного преступления, а уж потом добывались нужные «доказательства».

Какие же показания дал Рохлин? На предварительном следствии он показал, что с 1919 г. являлся агентом английской разведки. В 1924 г. по указанию секретаря ЦК КП/б/ Азербайджана Мирзояна связался с Ризаевым и через него передавал Мирзояну шпионские сведения — документы о нефтедобыче, о коммунальном хозяйстве, торговле и другие.

Нелепость такой «шпионской» связи Мирзояна с Ризаевым очевидна. Ведь Мирзоян, занимая высокий партийный пост, имел полную возможность получать указанные и любые другие сведения не прибегая к помощи Ризаева и Рохлина.

На указанном протоколе допроса Рохлина Багиров написал: «Товарищам Емельянову, Наседкину, Маркаряну — поговорим более подробно, как дальше быть, Багиров. 5 февраля».

Они, судя по всему, действительно «поговорили более подробно». При активной поддержке Багирова Григоряну, Маркаряну и Емельянову удалось добиться того, что 5 мая 1940 г. оправдательный приговор в отношении Ризаева был отменен Военной коллегией Верховного Суда СССР. Емельянов показал, что Рохлина допрашивал Багиров, вымогая у него показания на Ризаева.

В ходе следствия по второму делу, как и в судебном заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР 6 июля 1941 г., Ризаев виновным себя не признал, утверждал, что показания о нём других лиц относительно его принадлежности к агентуре иностранной разведки — вымышленные. Так оно и было на самом деле. В ходе проверки дела Ризаева в 1955 г. было установлено, что показания о его шпионской деятельности получены в результате жестоких избиений арестованных.

Военная коллегия Верховного Суда СССР признала Ризаева виновным в том, что он с 1924 г. являлся агентом английской разведки, которую систематически снабжал секретными сведениями о состоянии нефтяной промышленности Азербайджана. Одновременно являлся участником контрреволюционной повстанческой организации и готовил террористические акты в отношении руководителей ЦК ВКП/б/ и Советского правительства Азербайджана. Ризаев был приговорён к расстрелу.

Рохлин же в судебном заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР 13 июля 1941 г., то есть через 7 дней после осуждения Ризаева, отказался от своих показаний, данных на предварительном следствии, и заявил, что он вынужден был оговорить себя и других в принадлежности к агентам иностранных разведок потому, что его избивали следователи. Но для Ризаева это уже не имело никакого значения, поскольку он уже был расстрелян. К тому же в то время на такие «детали» внимания не обращали.

Багиров не отрицал, что к Ризаеву и его делу он проявлял особый интерес. Всё это ещё раз подтверждает вывод о том, что Багирову и подобным ему, находившимся на вершине партократической пирамиды, не составляло большого труда расправиться с неугодными, им людьми, обвинив их. в самых невероятных преступлениях.

Невозможно было спокойно слушать оглашавшиеся в суде заявления Ризаева на имя Сталина и тогдашнего наркома внутренних дел Азербайджана Раева (последний тоже потом был расстрелян), в которых он, обращаясь к Сталину, рассказывал, как велось следствие по его делу, излагал свою оценку сложившейся в республике обстановки.

Судя по всему, Ризаев, добросовестно заблуждаясь, считал, что Сталину было неведомо о творившемся беззаконии. Ризаев писал: «Арестован весь актив, выкованный партией за 20 лет, во многих наркоматах, райкомах, Риках и пр. организациях сажается третья, четвертая и пятая смена. Нет, или почти нет семьи, которая не была бы прямо или косвенно задета этими арестами […]. Методы следствия […] Берется любой работник и путём всяких издевательств (бесконечное избиение резиновой и деревянной палками, бесконечные стойки, бесконечная ругань самыми площадными словами, не подобающими органам советского следствия, неограниченная посадка в одиночки и т.д. и т.п.) заставляют подписывать, что он член к/р организации и наговаривать ещё на тех людей, кои «нужны» ещё следствию […]».

Ризаев указывал в заявлении, что он не виновен, никаких преступлений не совершал. И далее: «Если же после всего этого ваша коммунистическая совесть подсказывает об обратном, т.е. о том, что я вру, то умоляю вас поступайте со мною так же, как думали поступать Багиров и Сумбатов, иначе говоря, расстреляйте меня, как теперь принято говорить, неразоружившегося врага и избавьте от этих невыносимых мук […]. Прошу удовлетворить эту мою просьбу, которая, кстати, как раз и удовлетворит звериные и чисто азиатские чувства Багирова.