Византиец. Смоленское направление - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Борисов cтр.№ 49

- Вот пилюли, - показывая рукой на бересту с таблетками, - три дня будешь давать сыну по две в день с этой кучки и вот с этой.

- Давать. Понял. А что это?

Название лекарства для кузнеца ничего не прояснило, и лишь подсказка, что это высушенный сок особых растений, как-то успокоило его.

- Четыре последующих дня по одной из каждой кучки, - продолжал я, - постарайся не тревожить больного, полный покой, сон, питье, которым его поили тоже давай. Если нет валерьянки, вот склянка с валокордином. Десять капель на черпак воды.

Зачерпнул ковшиком воду и накапал из пузырька десять капель. Взял четыре таблетки, поднёс ко рту Петра и заставил запить лекарство. Делал всё медленно, чтобы Данила видел и запомнил.

- Батя, как это? - Прошептал ослабевшим голосом Пётр.

- Лежи сынко, спи, знахарь вылечит. - Данила погладил сына по голове и остался с ним, пока тот не уснул.

Дождавшись, пока Пётр засопел, я еле слышно произнёс:

- Сил слишком много отдал, завтра загляну, проведаю. Вот ещё что, никаких судебных тяжб или споров, покуда сын твой на ноги не встанет. Иначе всё насмарку и лекарства не помогут.

Данила кивнул головой, после чего я вышел из бани и неспешно пошёл к поджидавшей невдалеке Степаниде, оставив наедине сына с отцом. Врать торговке не имело смысла, если Пётр три дня не поднимается, изредка приходя в сознание, то возможен ушиб головного мозга. Выживет, уже хорошо, а будет ли нормальным после травмы - это под вопросом.

- Плохо дело, парень еле жив, - на ходу сказал я.

- А что же делать? - Степанида остановилась, чуть не плача схватила меня за рукав и развернула к себе.

- Ждать! Дай Бог подниму его на ноги. Пётр получил самое лучшее лекарство в этом мире. Будем надеяться на крепкий молодой организм. Пока идёт лечение, суда не будет.

Убрал женскую руку со своего рукава и зашагал дальше, к дому сотника. Торговка не отставала и следовала за мной, возможно, именно во мне она видела единственное спасение своего непутёвого сына.

* * *

В тереме Савелия, сидя у холодной печи, я размышлял, чем можно помочь сыну кузнеца. Рядом стояла корзинка с пирожками, Степанида была принята на постоянную работу с окладом пол гривны в месяц. Учитывая, что корзинка пирожков стоила одну ногату(1 новгородская гривна = 204 гр. серебра = 20 ногат; 1 ногата = 2,5 куны) из которой чистая прибыль - тридцать процентов, то это было неплохое предложение. Фактически она становилась управляющей дома, или как тут было принято - ключницей. Ей вменялось в обязанности покупать и готовить еду для обитателей дома, следить за порядком, да иногда, попутно продавая пирожки интересоваться на торгу за всевозможными воришками и постараться выяснить, где они собираются. Через два дня надо было отправляться назад к камню, сруб к тому времени возведут. Что я делаю в Смоленске? Почему вместо решения своих вопросов, я сталкиваюсь с новыми проблемами? В деле расследования, кому я наступил на хвост, за эти дни я не продвинулся ни на шаг. После полудня, по плану надо было навестить Евстафия, но мне казалось, что это дохлый номер, идти не хотелось, невидимая паутина под названием апатия окутала и предлагала сдаться.

Ровно в полдень, прихватив с собой в качестве провожатого Степаниду, я нехотя отправился в торговые ряды. Людей на улицах мало, детей дошкольного возраста совсем не видно.

- Степанида, отчего малышей на улице нет? - Поинтересовался у торговки.

- Мор девять лет назад был, народу померло - тысчи. - Сопровождающая как-то с грустью посмотрела на меня, поправила плетёную корзинку, пропуская меня вперёд. - Вот и берегут деток, не пускают за ворота. - Услышал со спины.

Вскоре мы оказались на окраине городских торговых рядов. Торг делился на две части: первая на Подоле, рядом с причалами, вторая в самом городе. Отдельно от всех торговали немцы, но это только на словах. Их круглая церквушка, сиречь склад, стояла за городскими стенами, однако, вести коммерцию и селиться они предпочитали за укреплениями. Всеми правдами и неправдами иноземцы постепенно скупали, чаще арендовали лавки и смешивались с купцами из Руси. Рынок есть рынок, тут свои законы. Лавка Пахома Ильича мало чем отличалась от своих собратьев по ряду. У кого-то торчал флажок, прообраз современного рекламного билборда, чаще на фасаде рисовали картинку - баннер, с изображением профилирующего товара, а были и просто без опознавательных знаков. Вообще-то, торговые места за века не претерпели каких-то серьёзных изменений. Прилавок с навесом из соломы или дранки, иногда подобие небольшой избушки, или вообще, просто стол. На окраине рынка товар нередко располагался прямо на земле, но ближе к площади, в отличие от Подола это было редкостью.

- Вот, лавка новгородца, у которого товар заморский. - Степанида указала рукой на маленький домик, с большим окном и раскрытой дверью, возле которого суетилось пару человек. - Я тута поторгую. Пирожки! Пирожки румяные! - Голос торговки был звонок и в радиусе нескольких метров перекрывал шум торгующего люда.

Я вошёл в помещение лавки, пригнув голову, миновав подвешенные китайские колокольчики. Пахом Ильич повесил их, когда узнал, что звон прогоняет нечистую силу.

- Долгих лет жизни, Лексей. Какими судьбами в Смоленске? - Приказчик узнал меня и вышел из-за стойки навстречу.

- Добрый день, Евстафий. Вчера прибыл в город, у Савелия в доме остановился. Где нам можно поговорить, чтоб не мешал никто?

Приказчик показал пальцем себе за спину, и я, переведя взгляд с подвесных весов на полки с товаром, обнаружил потайную дверь, завешанную медвежьей шкурой. И если само торговое помещение размещалось на слабоосвещённых двенадцати квадратных метрах, то подсобка походила на купе железнодорожного вагона. Только потолок ниже и окошко совсем крохотное. Из мебели два вытянутых армейских ящика по бокам, прикрытых матрацем; между ними стол, под ним ещё один сундук, уже местного производства и полки на стенах. Сверху свисает светильник, в виде маленького колеса, на котором расположены подсвечники, правда с одной свечой. В общем, офис как офис, конечно, для своего времени. Усевшись на ящик, я вытащил из сумки бутыль с вином, а Евстафий тут же сообразил пару стаканов и нехитрую закуску из мочёных яблок. После короткого застолья в кабинете Пахома я услышал всё о конкурентах на смоленском торжище и в ответ поведал приказчику свои мысли по поводу происходящих в последнее время неприятностей. Евстафий оживился, но ничего путного предложить не смог, отчего заметно расстроился. Вот тут я и предложил ему посодействовать, намекая на возможное расширение ассортимента, особенно в сфере инструментов. Только вопрос безопасности решить - и можно начинать. Недолго думая приказчик Пахома Ильича согласился, и дальнейший разговор перешёл к деталям.

- Два дня буду в городе, где найти дом сотника, надеюсь, знаешь. Если что-то срочное, известишь лично. В дальнейшем, оставляю тебе приборчик, на который можно записать голос. Все свои мысли говори вот сюда, - показав отверстие в диктофоне, где размещался микрофон, - приборчик с записью спрячешь в корзинку со шкурками и передашь рыбаку, который отвезёт её мне.