Глава 38
Я боялся, что наша пальба и суматоха наверху спровоцируют волнение и в подземелье, но тюремные коридоры были пугающе безмолвны. Пьеру удалось освободить сотни мужчин, достаточно здоровые из которых взяли ключи и отправились освобождать остальных своих товарищей. Освобожденные заключенные быстро одолели стражников, не защищенных дверьми, которые мы заперли за собой. Теперь же сотни людей тихо сидели на корточках в этом улье боли и отчаяния, дрожа от нетерпения и ожидая верного момента, чтобы сломать главные ворота. Как объяснил им Пьер, этот момент настанет за мгновение до того, как мы попытаемся уничтожить смертоносное зеркало, а сами попытаемся покинуть порт. Мы все надеялись, что этот хаос поможет в побеге и тем, и другим.
Настоящих преступников обычно казнили или лишали рук и ног: следовательно, большинство этих мужчин были плененными христианами, ожидающими выкупа или аукциона. Мы не знали, что даем им: шанс на свободу или на бесполезный бунт. Мы знали лишь, что должны сделать все возможное, чтобы навредить Триполи. Некоторые из пленников были слишком слабы или измучены пытками, чтобы передвигаться, но и их, всклокоченных и слабо моргающих, сокамерники выносили в коридоры. Никого не оставляли позади. Искалеченные смотрели на нас с проблесками тусклой надежды, и одно их присутствие воодушевляло нас. Мы боролись с рабством единственным доступным нам способом.
– На самом нижнем уровне подземелья есть глубокая яма, в которой держали меня с учеными, – сказал я Пьеру. – Ты проверил, там нет пленников?
– Я вообще-то был занят освобождением всех этих людей, если ты не заметил.
– Я проверю. Я никого не брошу в той адской норе.
– У нас нет на это времени! – умоляла меня Астиза.
– Это все равно что быть погребенным заживо. Давай же, Пьер, закончим опустошение царства Аида!
– Осел, я даже не представлял, что это царство такое огромное.
– Вот что бывает, когда никто не осмеливается драться с дьяволом.
Я перезарядил свое оружие и передал бландербасс Пьеру. Астизе я отдал пистолет Пьера, наказав присматривать за Гарри. Мы же с Пьером отправились еще глубже в преисподнюю, обнаружив еще несколько камер и отправив спасенные нами души карабкаться наверх, к свету.
– Ты не встречал Властелина Темниц? – спросил я.
– У меня с собой камень на тот случай, если я повстречаю твоего Голиафа. Но на определенном этапе те стражники, что еще были живы, пораскинули мозгами и ретировались. Думаю, даже твой тролль не жаждет встречи с сотней людей, которых он пытал.
Мы достигли небольшой пещеры на самом нижнем уровне тюрьмы и увидели ее зловонную пещеру, смрад которой чуть не вывернул меня наизнанку. Неужели я действительно выжил здесь? Я услышал лязг цепи, осторожно перегнулся через край ямы и заглянул внутрь. Конечно же, там царила полная темнота, и я увидел лишь один странный немигающий глаз, обращенный на меня.
– Кто здесь?
Тишина.
– Пьер, мне нужен факел.
Внезапно в яме внизу возникло резкое движение, приглушенное, но ожесточенное, и вдруг нечто рванулось вверх по одной из стен колодца. Я мельком увидел чешуйчатую кожу и челюсть огромной ящерицы, но затем натянутая цепь снова лязгнула, и монстр провалился обратно в темноту. Я отшатнулся. Это тот самый кошмар из корабельного трюма! Мы опять нашли дракона.
И тут мой компаньон вскричал:
– Mon dieu!
[9]
Действительно еще уродливее, чем ты!
– Ящерица?
– Твой тюремщик!
Я крутанулся на месте, и моему изумленному взору предстал Омар, заполонивший своим жирным телом весь дверной проем в пещеру, словно распухший бык, прижимающий к себе моего друга, обхвативший грудь и руки Пьера своей бревноподобной рукой. Француз уже начал синеть. В другом своем кулаке Омар держал длинную толстую цепь, которая казалась почти изящной в его огромной ручище.
– Я ждал тебя, – прогрохотал Повелитель Темниц. – Я проснулся, потому что прекратился плач. Я чувствую, как что-то изменилось в моей берлоге. – Он понюхал зловонный воздух своим сломанным звероподобным носом, словно свобода имела свой особый запах. – Вот я и подумал: может быть, тот, кого мне по глупости не отдали, сам вернулся ко мне, как они и обещали? Помнишь мой стол, красавчик?
– Но мы не беспомощны в этот раз, Омар, – сказал я и поднял свою винтовку. – Отпусти моего спутника.
– Получай!
Он кинул Пьера в меня, словно куклу, и тот едва успел остановиться, зацепившись за что-то у самого края ямы, как внезапно Омар молниеносно, словно кобра, с невероятной скоростью для такого огромного человека, взмахнул своей цепью и ударил ею по стволу моей винтовки. Я выстрелил, но пуля лишь царапнула его плечо. Цепь обвилась вокруг винтовки, и в следующее мгновение он вырвал ее из моих рук, с размаху ударив о стену и сломав ее изящную оружейную шею. Моя драгоценная винтовка рухнула в пыль со свернутым набок прикладом, словно шея варварски убитого лебедя.
– Монстр! – не выдержал я.
Омар мерзко засмеялся и поднял сломанную винтовку.
– Ты промахнулся, коротышка!
– Коротышка? – вскричал Пьер в негодовании.
Омар бросил мою винтовку в яму, и я скривился, услышав ее лязг и бренчание. Я многие дни работал над этим оружием в Иерусалиме с Иерихо и Мириам; это оружие помогло мне пройти Акры и Египет; эта винтовка защищала нас во время неумолимой охоты на оджибве и дакоту на американской границе. И вот она издает прощальный всплеск на дне ямы, полной зловонной жижи…
– Будет вам чем поиграть с драконом, – ухмыльнулся он, повесил цепь себе на плечи и поднял упавший бландербасс Пьера. Мучитель был похож на уродливого титана с распухшими жилами, щелками ненависти и триумфа вместо глаз и ртом, превратившимся в тонкую гримасу безжалостности. Он сделал шаг к нам. – А вот из этого я могу пристрелить вас обоих.
Проклятая ящерица издала утробный звук, словно облизываясь перед ужином. Юсуф Караманли собрал поистине сатанинский зоопарк! Возбужденное животное принялось прыгать на стены ямы, царапая их когтями, не понимая своим примитивным мозгом, с чего бы это разбитой винтовке падать к нему вниз.
– Можете прыгнуть в яму и испытать свою удачу с драконом, – сказал Омар. – Или же я загоню вас туда своим выстрелом.
– Отпусти нас, Омар, – попытался было я, – или две сотни пленников жестоко отомстят тебе, если узнают, что ты сделал с нами.
– Откуда они узнают об этом? Вы оба будете в животе у ящерицы. К тому же христианские собаки побегут на выход в другом направлении. Да, Омар давно планировал это. Я не так глуп, как многие думают. – Он нетерпеливо мотнул головой. – Прыгайте. – Он нежно потрогал цепь на своей шее. – Вообще-то я не люблю пистолеты, они убивают слишком быстро. Если вы не прыгнете, я загоню вас туда своей цепью.