История целибата - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Эбботт cтр.№ 146

До принятия законов о заразных заболеваниях против проституции и лежащей в ее основе моральной двойственности особенно резких обвинений не выдвигалось. Но эти законы, воплотившие в себе худшие черты двойного стандарта, спровоцировали обоснованный и широкий протест. Одна группа их критиков предложила новое решение, о котором доктор Мандевиль не писал в своем очерке о необузданном блуде: чтобы мужчины с ним покончили. Возможно, они выступали за целомудрие мужчин? Как же это должно было противоречить здравому смыслу, учитывая их естественно распутную натуру и неудержимые сексуальные порывы! (Такое решение удивило бы древних ацтеков, китайцев, греков и несколько миллионов других людей, которые «знали»: когда дело доходило до сексуальных желаний, виновницей всегда оказывалась женщина.) И тем не менее, если бы только мужчины могли держать себя в руках (речь не идет о напоминающих мастурбацию пожатиях рук, которые так огорчали участников движения за мужскую непорочность) и просто сказать себе: «Нет!»

Так, по крайней мере, полагали в Обществе праведности Англиканской церкви, а также тысячи активисток-феминисток позднего периода викторианской Англии. Это общество было образовано по инициативе Джейн Эллис Хопкинс, всю жизнь соблюдавшей целибат. Она выступала за прекращение унижения женщин, занимавшихся проституцией, предложив новый способ реформирования плохого поведения мужчин. Хопкинс также вела работу с молодыми женщинами, входившими в группу риска по занятию проституцией, давая им советы, одежду, пристанище и рабочую регистрацию вместе с настоящей работой. Это была не фикция занятости, которую предлагали многие объявления, дурачившие доверчивых, доведенных до отчаяния, безработных девушек, а по существу направленные на то, чтобы сделать из них зависимых продажных женщин.

Хопкинс заявляла, что покончить с «настоящей причиной» угрозы распространения проституции и морального разложения – ужасным двойным стандартом, можно за счет создания мужских союзов целомудрия. «Я страстно хочу, – писала она, – внушить беспутным мужчинам доброе, сильное, страстное чувство сострадания к унижаемым женщинам, навлекшим на себя ничем не заслуженное проклятье». Эти мужчины не отказывают себе в удовольствиях, а позже возвращаются к «радостям» жизни и друзьям, в свои «славные» дома, к своей работе, и при этом их «шансы на женитьбу» не уменьшаются ни на йоту. А позади, на развалинах их любовных утех остаются жертвы – женщины, многие из которых становятся отбросами общества, и путь к защищенности и благам замужества и материнства для них становится навсегда закрытым. Женщина может быть заражена «ужасной» болезнью, обрекающей ее лишь на «жизнь, которая катится по наклонной, а <потом на> безнадежную смерть без Бога, без Христа» [736] .

После того как Хопкинс раскрыла преступную беспечность Англиканской церкви и ее молчаливое соучастие в приверженности двойным стандартам, посрамленная Церковь приступила к созданию «Общества праведности». При вступлении в него на карточках, которые подписывают сотни мужчин, очень напоминающих карточки нынешних «Держащих слово» [737] , они дают обещание соблюдать пять взятых на себя обязательств: уважать всех женщин и защищать их от зла; не употреблять непристойных и грубых выражений и шуток; придерживаться сексуальной непорочности в равной степени мужчинам и женщинам; распространять эти принципы; лично соблюдать целомудрие.

В отличие от доктора Мандевиля с его допустимой, хорошо регулируемой гражданской службой сексуальных услуг, Хопкинс ненавидела проституцию и винила мужчин в том, что именно они доводят до этого женщин, страдающих от «болезней, унижений, проклятий, пьянства, отчаяния».

Ах, я знаю, что нередко соблазняют женщины; эти несчастные создания должны соблазнять или голодать. Но в целом это не относится к проблеме, заключающейся в том, что именно мужчины способствуют деградации женщин; это мужчины, создающие спрос, создают и предложение [738] .

И дальше в полный голос: «Разве это справедливо, по-вашему, мужчины, которые знают, как добиться справедливой оплаты труда, судить ее или говорить, что это ее вина?» [739]

Мечта Хопкинс о том, чтобы искоренить проституцию (а не юридически ее оформить), сводилась к созданию трех типов сосуществующих муниципальных обществ. В их число должны были бы войти мужские союзы непорочности, помогающие мужчинам контролировать самих себя; комитеты добровольцев, следящие за их поведением и наказывающие тех, кто себя недостойно ведет; и женские ассоциации, работающие непосредственно с девушками, относящимися к группе риска. Предложения Хопкинс были столь же радикальными, как и предложения Мандевиля. Каждого отдельного мужчину, ощущавшего собственную вину, можно было убедить взять на себя ответственность за свои действия и прекратить грешить.

Другая группа, к которой принадлежала Хопкинс, созданный в 1881 г. «Союз моральных реформ», отвергала двойной стандарт и провозглашала в качестве принципа соблюдение мужчинами и женщинами единых моральных норм. Члены «Союза» были убеждены в том, что и те, и другие могли быть целомудренны, а также осуждали как кощунственную фантазию придуманное за сто лет до этого Мандевилем положение о том, что проституция необходима для меньшинства, чтобы обеспечить моральную чистоту большинства. Члены «Союза» стремились лишь к тому, чтобы мужчины были добродетельны и нравственны [740] . Законы о заразных заболеваниях, по их мнению, были несправедливыми, поскольку основывались на двойном стандарте и на оскорбительном положении о том, что для более отлаженного развития общества необходимы продажные женщины [741] . Вот так-то, доктор Мандевиль!

Десятилетия, на протяжении которых люди терпели произвол и чудовищное высокомерие самих законов, привели к временной приостановке их действия в 1883 г. и к полной отмене три года спустя. Высоконравственные феминистки ликовали, но их восторг сводился на нет реальным положением вещей, при котором проституция продолжала процветать, воспринимаясь ими как кошмарная деградация женственности. Совращенную служанку, как и раньше, выбрасывали на улицу, если она беременела. Уличную проститутку, пристававшую к мужчине, как и раньше, могли посадить в тюрьму. Битва против законов о заразных заболеваниях была выиграна, но война с проституцией и двойным стандартом продолжалась.

Борцы за высокую нравственность подходили к проблеме с разных сторон. Одни поддерживали точку зрения о том, что мужское сексуальное желание требует неотложного удовлетворения и его нельзя сдерживать. На протяжении столетий, с тех пор, когда охваченные похотью женщины были исключены из морального лексикона и заменены на охваченных похотью мужчин, неудержимая мужская потребность оправдывала проституцию и другие сексуальные надругательства. Если бы это можно было изложить так, как это было, а не как далекий от науки вымысел, тогда самоконтроль получил бы новые возможности по мере того, как мужчины (и женщины) учились бы смотреть на мужскую сексуальность как на нормальное физическое качество, схожее с другими потребностями организма. Мужчина, одолевший слабую женщину какими-то приемами или просто силой мускулов, должен считаться распутным негодяем, человеком, набившим себе рот котлетами, которые он похитил с тарелок других людей. Как сказала об этом одна из участниц движения за равноправие женщин,