Взлет и падение Третьего Рейха - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Ширер cтр.№ 305

Но теперь такие вопросы решает уже не фюрер, а Красная Армия. Гитлер мог заставить немецкие войска стоять насмерть, но был не в силах остановить советское наступление. В один из моментов паники некоторые офицеры из верховного командования высказали мнение, что ситуацию, вероятно, можно было бы исправить, применив против русских отравляющие вещества. «Полковник Окснер хочет мне навязать химическую войну против русских», — пишет Гальдер в дневнике 7 января. Но было, пожалуй, чересчур холодно. Во всяком случае, из этого предложения ничего не вышло.

«Очень трудный день! — отметил в дневнике Гальдер 8 января. — Развитие прорыва противника у Сухиничей на запад становится невыносимым для Клюге. В связи с этим раздаются настойчивые требования об отходе 4-й армии…» В течение дня фельдмаршал несколько раз звонил фюреру, и Гальдер поддерживал его требование. В конце концов фюрер с неохотой дал согласие на отход. Клюге должен осуществить отвод войск постепенно, чтобы сохранить свои коммуникации.

Постепенно, шаг за шагом, а иногда и ускоренным шагом на протяжении всей той мрачной зимы немецкие армии, которые собирались праздновать Рождество в Москве, отступали; теперь их вынуждали отступать русские, осуществляя окружения и прорывы. К концу февраля немцы оказались отогнаны от Москвы на 100–150 км. Гальдер записал в своем дневнике, во что обошлась немцам их русская авантюра. Общие потери по 28 февраля 1942 года, как отмечал Гальдер, составили 1 005 636 человек, или 31 процент всей численности войск Восточного фронта; из них 202 251 человек составляли убитые, 725 642 — раненые и 46 511 — пропавшие без вести. (Потери от обморожений составили 112 627 человек.) Сюда не включены потери, понесенные в России венграми, румынами, итальянцами.

С приходом весенней оттепели на всем растянутом фронте наступило затишье, и Гитлер с Гальдером принялись составлять планы доставки на Восточный фронт свежих войск, дополнительных танков и орудий, чтобы возобновить наступление по крайней мере на одном из участков. У них уже никогда не будет достаточно сил, чтобы наступать одновременно по всему огромному фронту. Жестокие итоги зимы, прежде всего контрнаступления Жукова, лишили немцев такой возможности.

Однако Гитлер, как мы теперь знаем, давно понял, что его замыслы завоевать Россию — не только в шесть месяцев, но и когда-либо — сорвались. В дневниковых записях от 19 ноября 1941 года генерал Гальдер излагает суть длинного доклада фюрера нескольким офицерам из верховного командования. Хотя его армии находятся всего в нескольких милях от Москвы и все еще силятся захватить ее, Гитлер оставил надежду разгромить Россию в этом году и все свои помыслы направил на достижение целей в следующем году. Гальдер записал вкратце идеи вождя:

«Задачи на будущий год. В первую очередь — Кавказ. Цель — выход к южной русской границе. Срок: март — апрель. На севере — в зависимости от итогов операций этого года. Овладение Вологдой или Горьким. Срок — к концу мая.

Вопрос о том, какие цели можно будет поставить перед собой после этого, пока не решен. Это будет зависеть от эффективности работы наших железных дорог. Вопрос о создании в дальнейшем Восточного вала также оставлен открытым!»

Не потребуется никакого Восточного вала, если Советский Союз будет уничтожен. Кажется, Гальдер что-то обдумывал, слушая дальнейшее изложение замыслов верховного главнокомандующего.

«В целом, — заключает Гальдер, — можно ожидать, что обе враждующие группы стран, не будучи в состоянии уничтожить одна другую, придут к компромиссному соглашению».

Это, должно быть, явилось глубоким разочарованием для нацистского завоевателя, который всего за шесть недель до этого, выступая по Берлинскому радио, «без каких-либо оговорок» заявил, что Россия «повержена и никогда больше не поднимется». Но его расчеты и планы оказались сорваны, его надежды остались неосуществлены. Спустя пару недель, 6 декабря, они были вообще перечеркнуты, когда его разгромленные войска начали отходить из пригородов Москвы.

На следующее воскресенье, 7 декабря 1941 года, произошло событие на другой стороне земного шара, которое превратило европейскую войну, столь легко спровоцированную Гитлером, в войну мировую, которая, хотя этого он знать еще не мог, решит его судьбу и судьбу Третьего Рейха. Японские бомбардировщики напали на Пёрл-Харбор. На следующий день Гитлер спешно выехал из Вольф-шанце поездом в Берлин. В свое время он тайно дал Японии торжественное обещание, и теперь подошло время выполнить это обещание или отказаться от него.

Адольф Гитлер дал Японии безрассудное обещание в ходе серии переговоров, которые весной 1941 года, как раз перед нападением Германии на Россию, вел в Берлине Есукэ Мацуока, японский министр иностранных дел. Захваченные немецкие протоколы этих переговоров и другие нацистские документы того периода свидетельствуют, что фюрер был слишком несведущ, Геринг слишком невежествен, а Риббентроп слишком туп, чтобы осознать потенциальную военную мощь Соединенных Штатов, — подобный грубейший просчет был допущен во время Первой мировой войны Вильгельмом II, Гинденбургом и Людендорфом.

С самого начала политика Гитлера в отношении Америки грешила серьезными противоречиями. Хотя он относился с презрением к военным навыкам американцев, тем не менее в течение первых двух лет войны в Европе он прилагал огромные усилия, чтобы не допустить вступления Америки в войну. Как мы уже убедились, в этом видело свою главную задачу немецкое посольство в Вашингтоне, которое прибегало ко всяким уловкам вплоть до подкупа конгрессменов, попыток финансировать писателей и содействовать комитету «Америка прежде всего», чтобы поддержать американских изоляционистов и тем самым удержать Америку от вступления в войну на стороне противников Германии.

Нацистский диктатор, как это явствует из его частных бесед в узком кругу, прекрасно понимал, что Соединенные Штаты, пока там президентом остается Рузвельт, препятствуют осуществлению грандиозных планов по завоеванию мирового господства и разделению планеты между державами тройственного пакта. Гитлер считал, что с Америкой придется в конце концов расправиться, и расправиться, по его словам, сурово. Но только после других государств, а не в одно время с ними. В этом и состоял секрет его успешной стратегии. Придет и очередь Америки, но только после Великобритании и Советского Союза, когда эти страны будут разбиты. И тогда при помощи Японии и Италии он сможет расправиться с американскими выскочками, которые, оказавшись в полной изоляции, легко поддадутся давлению победоносных держав оси.

В усилиях Гитлера удержать Америку от вступления в войну, пока Германия не будет готова бросить ей вызов, Японии отводилась ключевая роль. Как уверял Риббентроп итальянского диктатора 11 марта 1940 года, Япония явится противовесом для Соединенных Штатов, она будет удерживать Америку от попыток вступить в европейскую войну против Германии, как делала это и в Первую мировую.

Во время войны, как подчеркивали Гитлер и Риббентроп, для Японии важно не спровоцировать Соединенные Штаты на отказ от политики нейтралитета. К началу 1941 года нацистские лидеры уже всеми силами стремились втянуть Японию в войну, но не против США и СССР, на который Германия вскоре должна была напасть, а против Англии, которая отказывалась капитулировать, даже потерпев поражение. Немецкое давление на Японию в начале 1941 года усилилось. 23 февраля Риббентроп принял в присвоенном им имении в Фушле, расположенном близ Зальцбурга, вспыльчивого японского посла генерала Хироси Осиму, который нередко производил на автора этих строк впечатление большего нациста, чем сами нацисты. Хотя война уже выиграна, говорил Риббентроп своему гостю, Япония в ее собственных интересах должна вступить в нее как можно скорее и овладеть территориями, принадлежащими Британской империи в Азии.