На неведомых тропинках. Шаг в темноту - читать онлайн книгу. Автор: Аня Сокол cтр.№ 43

— Убирайся, — рявкнула я, голос дрожал, смазывая все впечатление.

— Обязательно. Рад, что вы можете позволить себе отказаться от помощи…

…Я выдохнула, возвращаясь в реальность. Заново переживать испуг и ту дрожь в голосе и теле было не очень приятно, сердце бешено стучало о ребра.

— До сих пор не верю, что мы доверились тебе.

— Не ты. Мила. Ты угробила бы их обоих, и сама сгинула.

Я покачал головой…

…Он оказался передо мной в долю секунды. Я знаю, как быстра нечисть, но это нисколько не уменьшает ужаса, когда мужчина крупнее тебя раза в два, делает скользящий шаг и бьет. Все это за долю секунды, даже моргнуть не успеваешь. Я схватилась за ушибленную руку, как секундой ранее гробокопатель. Веник с невозмутимым видом отшвырнул серебряный нож под кровать. Он бил наверняка и не по лезвию, а по руке. Святые, больно.

— Давай его хотя бы выслушаем, — попросила Мила.

— Он напал на тебя, — в изумлении повернулась я к девушке.

— Она собиралась заорать, — пояснил падальщик и сел на кровать, — теперь поговорим…

…и положила внезапно занывшие руки на крышу машины, мокрый металл приятно холодил кожу.

— Ты просто мастер красноречия, раз уговорил нас на эту авантюру.

— Я сказал правду. Понравилась вам она или нет, мне плевать…

…поверить в то, что гробокопателю не наплевать, было сложно, почти невозможно.

— Зачем тебе помогать? — Я сделала пару шагов к Миле, что, конечно, не укрылось от падальщика.

— Лирику — про то, что я раньше был человеком и мне жаль пацана, можно опустить? — Он был ироничен.

— Опусти.

— Меня обманули, — он заворчал, — обманули те, кому дать сдачи в открытую я не могу, разные весовые категории.

— В чем? — спросила Мила.

— Мне обещали твою подружку.

— Катю? Но она же умерла.

— Все правильно, — я скривилась, — ему обещали ее труп.

— Но… — девушка зажала рот рукой.

— Сегодня я узнал, что ее кремировали, — грустно сказал падальщик.

— Погодите, — она зажмурилась на несколько секунд, — я не хочу думать о трупе, обо всем этом, пожалуйста, ее не могли кремировать на следующий день после смерти.

— Мы в кроличьей норе, — грустно улыбнулась я, — там прошло уже дней пять, так что могли, — я вновь посмотрела на соседа и зло поинтересовалась. — Компенсировали?

— Обижаешь, хозяин заботится о своих холопах, — он вернул сарказм, и, надо сказать, у него вышло лучше, — заменили. На нее, — гробокопатель указал на девушку…

…я вспомнила, как растерялась Мила.

— Почему тебе так не нравился этот обмен? Не подумай, что я жалуюсь, интересно, а тогда совсем не было времени задавать вопросы. — Я посмотрела на Веника.

— Ту я пробовал. Ту хотел. Эту нет, — он хмыкнул, — считай это вкусовым предпочтением.

— Не знала, что тебе вообще требуется разрешение на «трапезу», — вышло резко и не очень вежливо.

— Да нет, не требуется, — он поднял глаза в пасмурное небо, — у меня лимит на два… хм… «блюда» в сезон, по нашему времени — в декаду. Есть правила: не раскапывать могилы на одном кладбище два раза подряд, не воровать из морга, не привлекать внимания людей. Да и если переешь, может кровь в башку ударить, всемогущим себя почувствуешь. Эта шла сверх нормы. Бонус.

Гробокопатель смотрел на меня без неловкости, стеснения или угрызений совести. Он не скрывал свою суть, ему плевать на мои мнение и принципы. Так же он смотрел тогда и на Милу, прямо и открыто, не желая прикрывать истину словесными изысканиями…

…девушка закусила губу и тихо спросила:

— Что вы предлагаете?

— Бежать.

— Куда? — Я фыркнула: можно подумать, без него мы бы до этого не додумались.

— В filii de terra.

А это была уже пощечина. Моей сообразительности. Моему желанию спасти девушку и ребенка. Впервые закралась мысль о том, что я не знаю падальщика, смотрю и не вижу, от него я ожидала любого подвоха, но не реальную идею, как спасти ребенка.

— Это «земля детей», — сказала я Миле, и выругалась. — Некогда объяснять, поверь, это что-то вроде школы, места, где нельзя причинить вред ни одному ребенку.

— Волшебная школа? — в голосе девушки слышалась улыбка.

— Можно сказать и так.

— А этот ваш «хозяин», — она с трудом произнесла последнее слово, — не прикажет выгнать нас оттуда? Или Тимур вдруг решит Игоря вроде как на каникулы забрать?

— Нет, — сказали мы одновременно.

— Там нет каникул, — пояснила я, — по нашим законам, до десяти лет ребенка воспитывает мать, если она не отказалась от него. И если она жива.

— Хозяин не станет вмешиваться, — добавил гробокопатель. — Если он создаст прецедент, хитростью вытащив одного ребенка, о какой безопасности для остальных может идти речь? О какой школе? Детей разберут по домам в течение часа. Повелитель не станет рисковать будущим всех родов ради одного.

— Так, в filii de terra из дома не попасть, нужно открытое место для движения по спирали, — во мне проснулась надежда, а вместе с ней и жажда действий. — Собирайся, — скомандовала я девушке и выскочила в гостиную.

Одиннадцать двадцать пять.

Я схватила сумку, вытряхнула из нее ключи от машины и бегом вернулась в спальню. Веник все так же безучастно сидел на кровати и, казалось, разглядывал цветные фотки на стене.

— За домом кто-нибудь приглядывает? — спросила я падальщика — почему нет, раз у нас тут всеобщая любовь и доверие.

— Приглядываю. Я, — он встал. — Если что-то пойдет не так, я должен убрать ее и забрать ребенка. Если уж совсем «не так», поднять тревогу. Кстати, твоя машина не заведется…

…гробокопатель посмотрел на «Шкоду».

— Смотрю, ты ее уж отремонтировала.

Я пожала плечами.

— Ты нарушил приказ хозяина, а значит, уже мертв. — Я вгляделась в карие глаза. — С силой Седого не шутят.

— Никто не может ослушаться хозяина, — падальщик усмехнулся, — я не исключение, хотя бы потому, что Седой не отдавал мне ни одного. — Мужчина издевательски скривился.

Нечисть хитра и изворотлива. Иногда настолько, что у нее выходит обмануть саму себя. И этим спасти жизнь.

— Зачем ты хранил велосипед?

— Ну, наверное, чтобы при случае прижать тебя к стенке, угрожать, найти твоего пацана по запаху. Цени, какой возможностью я пожертвовал.

— И ради возможности щелкнуть охотника по носу, — добавила я…