Выхватив оба меча, молодой вождь выскочил из кустов и с жутким криком бросился на выручку несчастному.
– А ну, разойдись! Ишь, что удумали, твари!
Двое в черных плащах, видать, помощники жреца-друида, среагировали как-то странно: вместо того, чтоб броситься защищать своего шефа, они предпочли убежать! Скрылись в лесу, словно трусливые зайцы, зато друид… о, тот смело бросился в бой, размахивая кривым острым ножом… или то был серп? Беторикс и не разглядел, да и не очень к тому стремился – просто отбил и машинально нанес упреждающий укол… угодив прямо в грудь друиду. Хотя складывалось такое впечатление, что тот сам напоролся на меч, более того – даже желал этого!
Ах, какое удовлетворение прочитал Беторикс в угасающем взоре друида. Словно бы жрец только и ждал такой вот славной смерти.
– Не забудь посыпать его труп пыльцою омелы, – спокойно произнес юноша. – Она вон там, в кувшине. И семь раз обойди вокруг тела.
Ну, ничего себе, заявочки! Вот так парень… мягко говоря – странный, как и вообще вся эта ночная компания.
– И вовсе не собираюсь я никого обходить, – буркнув, вождь сунул мечи за пояс и хмуро взглянул на незнакомца. – Ну? Может, объяснишь, что тут такое творится? Кто эта несчастная девушка? А тот, я так понимаю – друид?
– Друид, – юноша согласно кивнул. – Он – мой дальний родич, а слуги – его помощники. Увы, они трусы, каких мало.
– А девушка?
– Моя наложница.
Вождь покачал головой:
– Не молод ты для наложницы-то? Постой… сейчас я тебя развяжу.
– И вовсе не должен ты никого развязывать, – спасенный независимо дернул плечом, отчего разорванная его туника сползла, обнажив худую грудь… с тщательно вытатуированным рисунком – большим синим журавлем с тремя рогами! Точно таким же, как и у Алезии, как и у Кари!
– Однако! – удивленно присвистнул Беторикс. – Я вижу священную птицу мандубиев.
Темные глаза несостоявшейся жертвы удивленно блеснули:
– Откуда ты знаешь про мой народ?
– Моя жена – из этого племени. Очень знатная девушка, ты, может быть, о ней и слышал. Все же, дай-ка я тебя развяжу…
– Алезия! – парнишка хлопнул ресницами. – Ты ведь о ней говоришь, так?
– Так… – Беторикс проворно распутал путы, освободив тонкие руки парнишки. – А ты ее знаешь?
– Еще бы! Ее отец и мой были друиды… их обоих убили, и она до сих пор почему-то считает, будто бы мой отец тогда предал всех. А ведь это не так! Эх… – юноша вдруг опустил голову, так, что казалось, вот-вот заплачет. – Если бы не ты, я бы уже сейчас встретился со своим отцом там, на том свете. Мне много чего нужно сказать ему, много что узнать. И передать ему деньги – вот, целый кошель серебра, это Фардан-мельник наконец-то соизволил отдать долг. А ведь лет десять прошло, как занимал!
– Ага, ага, – понятливо закивал Виталий. – Так, значит, ты собрался на тот свет добровольно…
– Поистине, так!
– Чтобы побеседовать со своим умершим отцом и отдать ему долг?
– Именно! Ты все правильно понял, незнакомец. Теперь и я спрошу – зачем ты нам помешал? – глаза юноши вдруг вспыхнули нешуточным гневом, губы надулись, как у капризного, чем-то рассерженного ребенка, привыкшего повелевать. Да он, по сути, и был ребенком – с виду Беторикс не дал бы этому парню и пятнадцати. Судя по тунике из тонкой ткани, по золотым браслетам, крепким башмакам, холеным аристократически тонким рукам с маникюром, этот юноша был явно не из простых.
И он так пристально смотрел на своего освободителя! Причем в этом взгляде отнюдь не чувствовалось даже и намека на благодарность, скорее, наоборот – гнев… и вдруг вспыхнувшая надежда.
– Послушай-ка, так ты, выходит, тот самый друид из Британии, о котором все говорят. Тот, что привез с собой посох Луга!
Молодой человек приосанился:
– Да, все так и есть. Это я.
– Посох Луга многие помнят.
Еще бы не помнить! Переносной гранатомет системы «Арбалет». Ух, как он снес все осадные башни Цезаря! Это надо было видеть… Жаль вот, заряды давно закончились, а новых Васюкин прислать не сумел… или не захотел, что куда вернее.
– Ну, раз ты друид, так мне повезло, – подросток облегченно выдохнул и, вдруг опустившись на колени, поднял упавший в траву жертвенный нож. – Тогда ты сможешь сделать то, что не доделал друид. Так себе был друид – друидишка. Теперь ты отправишь меня к отцу!
Беторикс поперхнулся слюной:
– Тебе что – это очень надо?
– Не надо было бы – не просил! – порывисто схватив вождя за руку, подросток умоляюще скривил губы. – Ну, пожалуйста, помоги мне! Ведь ты же сам во всем виноват – так исправь ошибку, это ведь тебя не очень затруднит, так?
– Да уж, не затруднит, – Беторикс искоса взглянул на тонкую шею парнишки. – Только вот, знаешь ли, я как-то не привык резать людей, словно скот. Ты сказал, эта несчастная девушка – твоя наложница?
– Ну да. Она – мой подарок отцу.
Беторикс даже и не знал, что еще сказать. Лишь шмыгнул носом да спросил имя.
– Я – благородный Вергобрадиг, сын Энгекиарна-друида. От Секваны до Родана и Лигера меня знает любой!
– Так уж и любой? Ишь ты… Может, ты все же не будешь так спешить на тот свет. Признаюсь, моя супруга, наверное, была бы рада с тобой пообщаться.
– Ах, что ты, – присев на корточки перед трупом жреца, рассеянно отмахнулся юный аристократ. – Алезия не поверит ни одному моему слову. Вот, если б я посетил отца, а потом вернулся…
– А ты часто видел тех, которые возвращались? – тихо спросил вождь.
Вергобрадиг дернул шеей:
– Сам лично не видел, не буду врать. Но много про таких слыхал от друидов.
– Ну да, источник, конечно, солидный, – издевательски скривился молодой человек. – Что и говорить – люди честнейшие. Я уж знаю – сам друид. И все же думаю, моя супруга с удовольствием бы с тобой повидалась. Переговорили бы за жизнь, а уж потом, коли тебе так надо, отправился бы по своим делам на тот свет. Так ведь можно сделать?
Мальчишка вскинул глаза:
– А что, твоя супруга Алезия где-то рядом?
– Усадьбу Думнокара Римлянина знаешь?
– Ну, конечно же! Это не так уж далеко.
– Отлично! – искренне обрадовался вождь. – А то я, признаюсь, чуть заплутал. Вот ты меня и проводишь… конечно, не сейчас, а как рассветет.
– Ладно, – подумав, согласился юноша. – Так и быть, провожу. И даже поговорю с Алезией, если она соизволит со мной пообщаться. Ну а потом ты все же отправишь меня – даешь слово?
– Честное-пречестное пионерское!
– Хм… Странная клятва, я даже не все слова понял.
– А тебе и не надобно понимать, благороднейший Верго… брага…