Я состроила самое невинное выражение лица, изображая пай-девочку. Купился! Ну, держитесь, ваше высочество! Я села, притянула подушку и опустила ее на наглую ухмыляющуюся мордашку.
Он не сдвинулся с места, даже не шевельнулся.
— И за что же на этот раз?
Его спокойный голос стал жутко раздражать.
— Это тебе за все хорошее! — припечатала я.
Он вздохнул то ли обреченно, то ли устало, потянулся ко мне, и…
Нельзя разозленной женщине давать в руки оружие, тем более по утрам. Подушка снова опустилась на принца, правда, теперь коснулась макушки.
— А это за что? — нашелся Ирас.
— А это за все плохое!
Я сжала в руках помятую подушку, сдунула прядку волос, упавшую на лицо, и сердито уставилась на него.
— Все? Успокоилась? — поинтересовался Ирас.
Гад! Невозмутимый, непрошибаемый, наглый…
Подушка, которой я замахнулась, не выдержала очередного взлета, затрещала. Затем раздался подозрительно громкий хлопок, и на нас посыпались белые перья.
Я оглушительно чихнула, рассматривая мага, который походил теперь больше на огородное пугало, чем на принца.
— Варя! Тебя кто-то обидел, ты…
Вбежавший в комнату Ромео замер, и глаза у него от удивления стали огромными.
Я чихнула. Ирас спокойно смахнул с моего плеча перо, уставился на рыжика. Ромео вздрогнул и отвесил учтивый поклон.
— Ваше высочество, доброе утро!
— Ром, а что здесь происходит?
Запыхавшаяся Фиона вошла в распахнутую дверь моей комнаты и сдавленно охнула. Но тут же опомнилась и сделала превосходный реверанс, который мне до сих пор не удавался. Искоса стрельнула глазками в сторону Ираса, покраснела и посмотрела на меня.
— Варвара благодарила меня за помощь с русалками, — невозмутимо отозвался Ирас.
Убью! Неужели он не понимает, насколько двусмысленно мы сейчас выглядим? У Фионы от его голого торса уже и уши покраснели, а Ромео отчаянно сжимает кулаки и явно прикидывает, как выпутаться из столь щекотливой ситуации.
— А откуда взялись русалки? — прошептала Фиона.
М-да… любопытство побеждает все.
— Мне вот тоже интересно, какой тьмы вместо бала она отправилась к нечисти! — раздраженно выпалил Ирас, разом растеряв свою невозмутимость.
Я промолчала, посчитав, что так будет лучше.
— Варя! — Это все трое, хором.
Я вздрогнула, покосилась на Ираса, у которого глаза сузились, напоминая кошачьи, а потом выражение лица резко изменилось, застыло неподвижной маской.
— Лучше они, чем я, да? — Его голос прозвучал тихо и холодно.
— Мы зайдем попозже, — выпалил рыжик, пятясь к двери.
— Зачем же?
Ирас поднялся, и я покраснела. Фиона и Ромео синхронно отвернулись. Принц оделся.
— Ромео…
— Вы знаете мое имя? — удивился рыжик.
Маг взмахнул рукой.
— Так лучше?
Рыжик моргнул, потер глаза…
— А…
— Ой! — Фиона тоже не нашлась что сказать, увидев перед собой мага, спасшего нам жизнь в трактире.
— Она видит мой истинный облик, — вздохнул он. — Приглядишь за ней до вечера?
Что? Это он…
Рыжик посмотрел на меня, что-то прикинул.
— Да, пригляжу.
— Спасибо.
Как будто я ребенок! Нашел няньку! Да как он…
— Огана!
— Да, ваше высочество.
— Завтрак сможешь принести?
Саламандра кивнула и исчезла в огне.
Нет, он еще и всем указания роздал! Как будто меня здесь нет и это не мои друзья, а его. И он у себя дома!
— Можешь пока привести себя в порядок, — холодно сказал Ирас, подходя к огню и поворачиваясь ко мне спиной.
ГЛАВА 10
В ванной я пробыла почти полчаса, и вовсе не из-за того, что приводила себя в порядок, вытаскивая перья из волос. Я пыталась успокоиться. Злилась на мага за его поведение, злилась на себя за то, что так реагирую, и почему-то вспоминала ощущение его губ на своих и отчаянно краснела. И да, елки зеленые, снова злилась!
Я на миг прикрыла глаза, потерла виски, опять умылась холодной водой, но жар внутри не исчез. Да чтоб тебя!
В комнате по-прежнему находились Ромео и Фиона, поедающие вафли, горой высившиеся на огромном подносе, явно добытые заботливой Оганой. Саламандра нежилась в пламени камина и, казалось, дремала, но, едва я вошла, выпрыгнула из огня и превратилась в огненную девушку.
— А где…
— Ушел, — отозвались хором.
Не знаю, что я испытала в этот момент, узнав, что Ираса в комнате нет. Облегчение? Разочарование? Я так и не поняла, чем вызвано его поведение. То ли он обиделся, что не хочу идти с ним на бал, то ли ему просто все равно. Или за показным равнодушием и холодностью что-то прячется? М-да… что-то я совсем запуталась.
— Просил передать, что если тебя не будет на балу, то он…
Огана как-то красноречиво замолчала, а Фиона и Ромео отвели глаза.
— То что он? — сквозь зубы процедила я.
— Лично надерет ивовых прутьев и займется твоим воспитанием.
Гад! И правильно, наверное, говорят, что горбатого могила исправит. А принца — вообще ничего. Особенно если он упрямый, как одно небезызвестное животное. Мне отчаянно захотелось швырнуть что-нибудь в стену и разбить, но дымящийся кофейник, стоящий на столе, было жалко. Я резко выдохнула, села рядом с друзьями и откусила вафлю.
— Варь…
Голос у Фионы звучал как-то жалобно.
— Что?
— А что происходит-то?
Подруга поправила ярко-желтый бант в волосах, разгладила складки бежевого платья и внимательно посмотрела на меня.
— Ты почему на бал не пошла?
— Платья нет.
И желания. Но об этом подруге знать не стоило.
— И возвращать долг магу ты не хочешь, — завершил Ромео, хмурясь.
— И оскорбила его тем, что пошла к нечисти вместо…
— Огана! — воскликнула я, подумав, что даже если маг и обиделся, то это совсем не помешало его планам затащить меня на праздник.
Я, конечно, помнила про обещание станцевать для него и не отказывалась, но разве он приглашал меня на бал?
Я потрясла головой, потому что в мыслях царил хаос.
Саламандра вздохнула и покачала головой.
— Да объясните же, что к чему! — воскликнула Фиона.