Князь из десантуры - читать онлайн книгу. Автор: Тимур Максютов cтр.№ 71

Ели шелестели неприветливо, тоскливо ухал филин – будто предупреждал о нехорошем.

Князь стонал жалобно, как ребёнок. Лишь под утро ненадолго пришёл в себя, позвал Ярилова. Вцепился сухими пальцами в руку воеводы, потребовал:

– Поклянись, что найдёшь Анастасию, спасёшь от смерти и бесчестья.

Дмитрий склонился над Тимофеем:

– Клянусь, князь. Жизнью своей – всё сделаю, что смогу.

– Тебе…

Князь закашлялся, забился в приступе. Розоватая пена пузырилась на синих губах, расплывалось кровавое пятно на повязке. Собрался с последними силами, закончил фразу:

– Тебе верю, Дмитрий. Не дал мне Бог наследника, так нарекаю тебя своим сыном, приёмным. Твой теперь престол Добриша. Вернись в город законным правителем, спаси людей от узурпатора. Я жизнь хотел подобно белому голубю прожить. Считал, что все люди достойны добра и милосердия, и даже Святополк – брат мне. Зря. На зло надобно силой отвечать. Отомсти, Дмитрий. И найди Анастасию. А мне пора. Супруга-покойница зовёт…

* * *

Неглубокую могилу копали клинками. Сероствольные ели прислушивались к словам читающего молитву монаха, кивали в знак согласия.

После совещались. Анри говорил горячо, размахивая руками:

– Надо идти по деревням, поднимать народ. Если люди любили князя Тимофея и хотят освободиться от захватчика Святополка, то услышат нас! Каждый селянин сможет вооружиться и будет счастлив встать под знамя справедливости.

Хорь возразил:

– Не будет мужичьё воевать. Им дела нет, кто в столице сидит. Народу что ни поп, то батька. Да и не бродники они, чтобы сражаться за волю, воинское дело им незнакомо. Надо князя соседнего звать на подмогу. Рязанского, например.

Дмитрий покачал головой:

– Что рязанский, что любой другой не станет ломаться ради восстановления чужой справедливости. Присоединит Добриш к своим землям, и все дела.

– И что тогда нам делать? Ты обещал покойному дюку Тимофею изгнать Святополка, и до сих пор исполнял свои клятвы, как и должен делать настоящий рыцарь! – воскликнул тамплиер.

Ярилов ответил:

– Для начала надо оценить обстановку. Пойдём в город, посмотрим, что к чему – какие силы у захватчиков, что они делают. Может, разузнаем что-нибудь о судьбе княжны. И будем искать союзников. Втроём всё равно не справимся.

Анри согласился и вдруг опустился на колено. Заявил торжественно:

– Я, шевалье Анри из славного рода де ля Тур, присягаю тебе в верности, дюк русского города Добриша, и клянусь не расставаться с тобой до обретения законной короны – либо до своей смерти от вражеского меча. Да поможет мне в этом Спаситель.

Дмитрий, смутившись, хотел заставить побратима подняться, – но Хорь и монах, склонив головы, опустились рядом с тамплиером.

Холодный ветер трепал рыжие кудри новоиспечённого князя, а свидетели – тёмные ели обступали тесно, оставляя чистым лишь крохотный квадрат неба – будто в питерском дворе-колодце…

* * *

Стражник из дружины Святополка растолкал десятника:

– Там монахи бродячие, просятся в город пустить.

Десятник открыл глаза и застонал. Вчера вместо мыта взяли с проезжих купцов бочонок браги – так и остановиться не могли, пока не прикончили. Схватил ковш, хлебнул – и едва не вернул обратно: вода была тёплая и затхлая.

Посмотрел на стражника мутно, страдающе:

– Смена пришла?

– Да какая смена, – буркнул служивый, – наши по городу гуляют, девкам подолы рвут, пока мы тут, как пентюхи. Может, плюнем на эти ворота?

– Нет, – десятник попробовал покачать головой и замер: потревоженное содержимое плеснуло в виски болью, – нельзя пост бросать. Святополк – он на расправу борзый. Я тогда ещё посплю, а ты давай, бди.

– Так с монахами-то что?

Стражник прислушался – десятник всхрапнул и повернулся на живот. Сплюнул, вышел из караулки. Обругал монахов:

– Чего вам в монастыре не сидится? Шатаетесь, как бродяги какие. И пошлины ведь заплатить не можете.

Калики перехожие пришли втроём. Старший – высокий, рыжий и нестарый – затянул:

– Сын мой, мы – слуги божии, делаем, что нам свыше дух святой велит. В Добрише мыслим отдохнуть от трудной дороги. А свершаем паломничество в дальние земли, дабы преклонить колена перед иконой чудодейной, а вместо платы споём тебе псалом душеспасительный!

Рыжий кивнул, и его спутники – чернявый и широкоплечий – загнусавили что-то противными голосами и невпопад. Стражник махнул рукой:

– Идите, идите. Только не пойте, Христом богом прошу, и так тошно.

Не спеша попылили по кривым улочкам Добриша. Ярилов уже приметил, что ворота городские сделаны прочно, надвратная башня сложена из толстых брёвен, а город окольцован высоким валом с крепким частоколом. Часто встречались Святополковы бойцы – шатались парами и тройками, пьяные и расхристанные, задирали прохожих. Дмитрий шёпотом постоянно напоминал франку:

– Да не расправляй ты плечи! Ссутулься. И смотри под ноги, а не на прохожих.

– Ты прав, брат мой, но много бы я отдал, чтобы на моём поясе сейчас оказалась не чернильница, а меч! Эти захватчики ведут себя непотребно и напрашиваются на урок, который им мог бы дать хороший учитель фехтования.

Ярилов в очередной раз похвалил себя за то, что оставили в пригородной деревне под присмотром монаха не только коней, но и оружие. Дмитрий запретил брать даже кинжалы: в котомках «монахов» лежала только нехитрая снедь, да Анри категорически отказался расставаться со своей реликвией – листами медной фольги из сундука магистра тамплиеров.

Обошли весь город, побывали на рынке, послушали разговоры. Всё сводилось к тому, что Святополк решил остаться в Добрише навсегда: обыватели вполголоса обсуждали историю о том, что князь Тимофей исчез бесследно, а княжну Анастасию узурпатор поймает не сегодня-завтра и обвенчает на себе. Однако никто из жителей не требовал немедленно поднять восстание и покрошить захватчиков: более того, при приближении кого-то из Святополковой шайки все испуганно затихали, а торговцы на рынке с кислыми улыбками отдавали молодцам колбасы корзинами и мёд бочонками «на пробу», не смея возмущаться.

Какая-то торговка причитала:

– Вот, сгинул наш князь-заступник, Тимоша блаженный, и теперь грабют нас и грабют!

– Не тарахти ты, сорока, – оборвала её соседка, – зато уж третий день сборы за место на рынке не берут, некому – всех княжеских слуг святополковские оглоеды перерезали.

– И то правда, – успокоилась первая.

Франк послушал этот диалог и вздохнул:

– Вы были правы, братья: обычные люди не хотят сражаться с тиранами, ибо благородство им несвойственно.