Сиротка. Расплата за прошлое - читать онлайн книгу. Автор: Мари-Бернадетт Дюпюи cтр.№ 102

— И он вырежет ваши инициалы на поручнях, как сделал дедушка? — спросила Мари-Нутта.

— Может быть, — мечтательно ответила Эрмин.

Когда она родилась, Жослин приобрел великолепные сани из лакированного дерева, на которых они умчались из родных мест в пустынные края севера. Он думал тогда, что убил мужчину, не дававшего прохода Лоре.

«Я путешествовала со своими родителями, когда была в возрасте Томаса, — подумала она. — Но Тошан сжег папины сани, когда узнал, что Тала носит ребенка от моего отца. Боже мой, прошло уже больше двенадцати лет! Киона была зачата здесь, насколько я знаю, на песке и траве этой лужайки».

Она встряхнула головой, чтобы изгнать образ покойной свекрови, занимающейся любовью с ее отцом.

— Так, белье мы развесили. А теперь идем собирать хворост. Если нам повезет, наберем и черники. Даже увядшая, она годится для желе и соусов.

Эрмин проявляла себя умелой и энергичной хозяйкой дома. Она варила варенье, радуясь все более длинному ряду банок, выстроившихся на полках кладовки, пересыпала крупной солью филе рыбы, которой предстояло стать частью простых и вкусных обедов наряду с картофелем или отварной фасолью.

— Я взяла корзину, — сообщила Акали. — Мы готовы, Мин. Как жаль, что Мукки нет с нами! Он всегда находит грибы: сейчас это еще возможно.

— Мукки нужно учиться, милая, — сказала ей Мадлен. — Он вернется к праздникам.

Они отправились в путь. Взрослые женщины замыкали шествие, возможно, для того, чтобы полюбоваться тремя девочками, которые шли быстрым шагом и без конца болтали. Не хватало только Кионы.

— Она опять куда-то исчезла! — с сожалением сказала Эрмин. — Куда ее уносит каждый божий день? Я спрашивала, но она отвечает мне, что это секрет.

— Почему ты так беспокоишься? — тихо спросила индианка. — В окружении четырех породистых псов ей ничего не грозит. Тошан совсем с ума сошел: купил таких дорогущих маламутов.

— Но это прекрасные ездовые собаки, так похожие на волков! И потом, они не лают [30] . Киона приручила их всего за неделю, если не меньше. И потом, у меня были кое-какие сбережения. Я ни в чем не могу отказать своему мужу, я так счастлива быть здесь! Мы видели, как улетают птицы на юг, вечерами я вышиваю, сидя у камина. Констан начинает разговаривать. Их разговоры с Аделью смешат меня до слез.

Шарлотта получила свою дочь в назначенный срок. Девочка еще не могла передвигаться сама. Она коротала дни, сидя на ковре, в окружении игрушек. Констан не отходил от нее ни на шаг. Малыши весело проводили время вместе и радовали домочадцев.

— О! Ты слышишь, мама? — внезапно воскликнула Мари-Нутта. — Собака воет, значит, Киона где-то недалеко.

— Тем лучше, ветер поднимается, я вся продрогла, — ответила молодая женщина. — Мне не почудилось: за несколько минут жутко похолодало.

— Это северный ветер, — заметила Мадлен. — Посмотри, какие облака, солнца уже не видно.

Они вздрогнули под очередным порывом ледяного ветра. Высокие деревья качались, сбрасывая последние листочки. По небу с оглушительным криком пронеслась стая ворон.

— Пора возвращаться, — сказала Эрмин. — Мы недостаточно тепло одеты. Здравствуй, зимушка-зима!

— Мин, подождите меня! — послышался голос вдалеке. — Я иду…

Киона спускалась с поросшего мхом пригорка, мелькая между стволами кленов. Она держала на поводке четырех крупных собак с бежево-серой шерстью и золотистыми глазами.

— Тошан попросил меня выгуливать их каждый день! — крикнула она. — Я обучаю их командам для работы в упряжке.

Эрмин молча кивнула. Она только что заметила странную вещь: у ее сводной сестры был такой же янтарный взгляд, как у маламутов. Решив не удивляться, она просто наслаждалась этим зрелищем: фея осени с рыжими косами и медовым цветом лица, в одежде из лосиной кожи, с легкостью управляется с такими крупными животными. «Моя драгоценная Киона!» — подумала Эрмин.

Девочка была в приподнятом настроении. Догнав их, она указала на сгущающиеся над головой тучи свинцового цвета.

— Вы чувствуете? В воздухе пахнет снегом. Настоящим снегом, который изменит весь пейзаж. Завтра все вокруг станет белым и мы будем отрезаны от окружающего мира. Правда, Мин?

— Да, это так. А теперь бежим скорее домой! Нам еще нужно приготовить украшения для рождественской елки.

Всеобщий возглас радости встретил эти слова. Первые хлопья начали кружиться с наступлением ночи. Очередная зима вступала в свои права на землях Лак-Сен-Жана.

Берег Перибонки, четверг, 19 декабря 1946 года

Эрмин, поджав ноги, сидела на большой кровати, где она спала рядом с Тошаном вот уже почти пять месяцев. Постепенно они вновь научились жить в тесной взаимосвязи и полном согласии, как друзья и любовники, а также как заботливые родители. Молодая женщина с удовольствием общалась с близняшками и купала своего маленького Констана. Тошан также наслаждался этой тихой семейной жизнью, окунувшись в гармонию, изредка нарушаемую небольшими встрясками.

В этот вечер, в мягком свете керосиновой лампы в абажуре из розового опалового стекла, супруги разбирали подарки к Рождеству, разложенные на покрывале.

— Для бабушки Одины у меня есть часы, о которых она давно мечтала, — заметила Эрмин. — Не знаю, зачем они ей понадобились, но главное — это доставить ей удовольствие.

— А я купил ей коробку шоколадных конфет, — добавил Тошан. — Она их так любит! А что мы подарим Мукки?

— Мама заказала для него книгу о пресноводных рыбах, он давно ее просит. Кстати, не забудь ее забрать. Думаю, мама ее уже упаковала. О Боже, тебе завтра утром ехать! Ты уверен, что вернешься вовремя?

— Мин, меня не будет от силы дня три. Мы с Мукки приедем двадцать третьего, обязательно, я тебе обещаю.

— Каникулы такие короткие, — с сожалением сказала она. — Мне не терпится обнять нашего старшего сына, прижать его к груди. Акали связала ему красивый шарф.

Эрмин приподняла сундучок из лакированного дерева и протянула его мужу. Он осторожно его открыл.

— Я купила его этим летом в Квебеке, — тихо произнесла она. — Лоранс будет без ума от радости. Видишь, сколько здесь кисточек и тюбиков с гуашью? А вот Мари-Нутте никогда не знаешь, что подарить. Она ничем не увлекается.

— К тому же мы только три дня назад отпраздновали ее тринадцатилетие. Помнишь Рождество 1933 года? Вместе с твоим отцом и Жозефом Маруа мы открыли черешневый ликер и пошли собирать пожертвования для старика Эзеба. Я никогда в жизни столько не пил.

— Да, а мне пришлось остаться дома. Близняшки тогда только родились. Мадлен кормила их, потому что у меня не было молока. Я никудышная мать!