Обреченный рыцарь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Чернецов, Владимир Лещенко cтр.№ 85

К сожалению, с ними не было Орландины, а сотник – дочь боярина Кучки, Костяна, сама поступила в войско три дня назад.

Монстр довольно захохотал.

Одна из амазонок попыталась поразить его пиллумом, но демон с неожиданной ловкостью отбил лапой дротик и метнул обратно. Девушка рухнула, как подкошенная, обливаясь кровью.

Стана испуганно вскрикнула, и тут демон обхватил ее своими когтистыми ручищами и буквально двумя пальцами свернул женщине шею.

Демон осклабился и, взвалив себе на плечи трупы сраженных им девушек, затопал обратно.

Неизвестно, как бы дальше развивались события, но к месту битвы, оплеухами разметав потерявших боевой кураж девиц, подоспела сотня Люта, впереди которой бежал тевтон.

Оторвавшись от товарищей, он с ходу влетел в толпу навьих и принялся изо всех сил их рубить. Метаморфусы не сразу опомнились, и не меньше дюжины их легли от ударов его меча.

Но потом Парсифаль оказался буквально погребен под грудой тел врагов.

Словно обезумевший Гавейн бросился выручать товарища. Рядом с ним, не отставая ни на шаг, маячила туша огромного волка. Верный Фенрир тоже решил поучаствовать в битве с мерзкими пришлецами.

– Ищи! – указал ему крепыш на пирамиду, под которой, дай Бог, еще не успел превратиться в мумию блондин.

Волчара вгрызся зубами в лежавший сверху и еще не успевший стать изумрудным желе труп упитанного песиголовца. Щелчок мощных челюстей, и прямо в лицо бритту пролетела откушенная голова монстра. Еле успел отвернуться от мерзкого снаряда, в очередной раз подумав о пророчестве и предсказанной гибели от собаки. Только от которой из них? От песьей головы, едва не расшибившей его собственную, или от серого питомца, бросившего оную?

Особенно предаваться размышлениям было некогда, потому что на Гавейна сразу с двух сторон набросилась парочка живых сородичей дохлого песиголовца. Один сразу напоролся на выставленный рыцарем меч и застыл на месте, удивленно наблюдая за тем, как из его распоротого брюха, дымясь, вываливаются на землю внутренности. Второго гибель напарника не остановила.

Как видно, у навьих совсем не развито чувство воинского коллективизма и взаимовыручки, заключил бритт.

– Куда прешь, образина?! – возмутился он, отшатываясь от скрестившихся над его головой двух кривых клинков, которыми одновременно орудовал монстр.

Надо же, оказывается, и навье владеет кой‑какими навыками фехтования. А он‑то самонадеянно думал, что эти твари совсем безмозглые по части военного дела. Прут себе дуриком напролом, надеясь на силу и массу. Ан нет, выходит… Учтем, учтем.

Рыцарь сделал вид, что поскользнулся, отчего его грудь оказалась открытой для вражеского удара. Песиголовец радостно зарычал и произвел выпад вперед правой, чего Гавейну и требовалось. Извернувшись невероятным образом, бритт подпрыгнул на месте, подставляя под удар вражеского клинка закованную в наколенник ногу, а сам штрыкнул мечом прямо в единственный глаз чудовища. Смертельно раненная тварь взвыла и, отбросив оружие, схватилась руками за голову. Клинок крепыша по‑прежнему торчал из покрытого черной шерстью лба. Особенно не кручинясь по потере, Гавейн завладел одним из брошенных песиголовцем мечей, оказавшимся несколько тяжеловатым для его руки. Еще бы – собакоголовый был на добрых полтора фута выше рыцаря ростом и раза полтора шире в плечах.

– И‑э‑хх! – взмахнул бородач десницей, опуская кривое лезвие на шею его бывшего владельца.

С первого раза отсечь собачью башку не получилось. Слишком мощным оказался вражеский загривок. Из стали он, что ли?

Вторая попытка была более успешной.

Оглянулся на Фенрира. Что там с поисками пропавшего красавчика?

Ага, нашлась пропажа. Чтоб такой охотник да не учуял дичь. Но что‑то бледненький наш блондин. Зеленее, чем обычно. Не задохнулся ли, упаси все святые?

Волк, жалобно поскуливая, принялся облизывать Парсифалево лицо. Тот неожиданно чихнул и открыл глаза. Оттолкнув прочь морду своего спасителя, пошатываясь, встал на нога и грязно выругался. Жив, жив, красава.

– Берегись! – что есть мочи вдруг гаркнул Перси, едва не свалившись от резкого движения.

Гавейн обернулся.

Батюшки светы! Да сколько же вас?!

Еще пятеро песиголовцев обступили со всех сторон бритта.

«Ох, смерть моя пришла!» – затравленно заозирался он по сторонам.

Воины Люта дружно вскрикнули и бросились вперед, чтобы отбить храбреца. Опережая их, в один прыжок преодолел расстояние до хозяина Фенрир и, вздыбив шерсть на загривке, заслонил человека собой.

Твари отступили, отброшенные общим натиском.

Сражающиеся хлынули в пролом и на этот раз вышли наружу: навьих отбросили за стену. А домовые рука об руку с лешими и полевиками закидали проломы бревнами.

Уже в который раз Орландина проклинала все на свете. Но положение верховного воеводы обязывало ее быть на смотровой башне. Хотя ее место там, внизу, среди простых бойцов! В конце концов, среди тех киевлянок, которые вступили в ее особый полк!

Несмотря на это настроение, именно она первой увидела вышедший из леса большой отряд. Но не метаморфов, а людей.

Да каких!

Над сомкнутым строем пехоты реяли на ветру так хорошо знакомые ей штандарты – золотой орел на ветви дуба – Иберийский манипул; серо‑красные стяги Железной сотни, белый конь Второй Галльской Когорты, серебряный луч на зеленом поле – Третья Британская…

Сомнений не было – на помощь Киеву спешил… Сераписский вольный легион чуть не в полном составе.

И впереди его на вороном коне величиной с доброго быка ехал закованный в сталь человек.

– Эомай! – радостно взвизгнула Орландина.

Вместе с войском продвигались конные носилки, над которыми трепетал вымпел со знаком бога Тота Носатого.

И девушка помнила, кому такие носилки принадлежат.

Навстречу отряду устремились сонмы навьих. Но не дойдя шагов ста, прянули прочь, как от огня…

Покачнувшись, Файервинд тяжело опустилась на помост.

– Госпожа Фай, вам плохо? – испуганно осведомилась Яра Рыжая.

– Нет, – утерла колдунья со лба ледяной пот.

Ей не было плохо.

Ей было страшно.

Потому что рядом с носилками, в которых обычно ездит высшее имперское жречество, она увидела другие – тоже конные, но черные, наглухо закрытые, блестящие лаком.

Именно в таких маги ти‑уд покидали свои подземелья, когда им это требовалось.

И Файервинд точно знала, что за маг из числа Истинных Людей явился сюда…

Без помех достигнув ворот, римляне вошли в город.

– Ты все‑таки решила остаться, Динка?