Пояс Койпера - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дежнев cтр.№ 18

— Можно присесть?

Она промолчала, и я понял, что ведущая роль, по крайней мере на первом этапе, отводится мне. Опустился на скамью. Женщина подняла голову, и я увидел ее покрасневшие от слез глаза. Синтия?.. Нет, конечно, нет, но что-то неуловимо знакомое в выражении лица мне ее напомнило. Глаза и, пожалуй, манера смотреть, с тенью дрожащей на губах улыбки. В мире стилизованных под глянцевые журналы подделок природная женственность большая редкость. Сидевшая передо мной женщина не была в полном смысле слова красавицей, скорее милой, и уж точно не подогнанной под образ ангела хабалкой.

— Мне кажется, мы с вами раньше встречались…

Переливавшуюся игривостью интонации позаимствовал из какого-то фильма, кажется, в нем играл Мастроянни, но женщина только безнадежно вздохнула и переложила подальше от меня сумочку.

— Послушайте, неужели нельзя придумать что-то новое? Теперь вы скажете, что я приходила к вам в волшебных снах! И вообще, что вам от меня надо?

Я не мог оторвать от нее взгляда. В легком, по случаю жары, сарафанчике она выглядела очень эффектно, и даже искусный грим покрасневших якобы от слез глаз придавал ей дополнительный шарм. В кино, по-видимому, играла мало, но на сцене я ее точно видел. Нюське по долгу службы приходилось посещать театры, и, следуя протоколу, она, как козла на веревочке, таскала меня на премьеры. Познакомьтесь, это мой муж! Следовал обмен ничего не значащими улыбками, после чего обо мне тут же забывали и я с легкой душой шел в буфет. Смотреть классические вещи в современной интерпретации (других почему-то не ставили) я бы не согласился и за деньги. Очередная «Чайка» в компании с «Дядей Ваней» вызывали откровенную тоску, а новое прочтение «Ревизора» — так позывы рвоты и вирусную диарею. Сидеть на таком спектакле трезвым было опасно для психического здоровья.

— Мне? — повторил я вслед за ней, и сам же на свой вопрос ответил: — Кусочек счастья, по возможности в прозрачной упаковке, чтобы другим было завидно!

Улыбка женщины может многое о ней рассказать, но, видно, не судьба! Хотя посмотрела на меня с интересом. Даже если мне это показалось, что-то все-таки в ее глазах мелькнуло. Навскидку, лет тридцать пять, не больше. До «народной», скорее всего, не дослужилась, но «заслуженная» наверняка, умела держать паузу. У актерской братии этим определяется уровень мастерства. Режиссер в театре наверняка пристает, коллеги строят каверзы, самое время девушке мостить дорогу в кино. Надо бы придумать такую реплику, чтобы дала ей возможность раскрыть глубину таланта.

— Отличная нынче погода, не правда ли?

Произнес, растягивая на английский манер слова. Теперь, следуя «Пигмалиону», она могла бы сказать, что дожди в Испании идут, как правило, на равнинах, или развить выигрышную тему по-другому, но моя новая знакомая молчала. Более того, в ее устремленном на меня взгляде читалось нечто похожее на ужас. Если верить хорро-фильмам, именно так смотрят на вампиров потерявшие надежду жертвы, хотя ничего особенного я вроде бы не сказал! Наша встреча, согласно отсутствующему сценарию, происходит в Лондоне, а там, как известно, говорят только о погоде.

Надо было как-то выкручиваться, и я, не выходя из роли, заметил:

— В том смысле, что жара скоро спадет…

Хотелось бы верить, что приставленные к идиотам с детства сиделки обладают таким же тактом и самообладанием. Добрая душа, теперь она смотрела на меня с состраданием. Это дало мне возможность пояснить:

— Недельки через две или три…

Женщина с готовностью кивнула. В любом справочнике для фельдшеров написано: перечить буйно помешанным опасно для жизни. Между тем экранное время шло, а разговор наш топтался на месте. Понимая это, моя партнерша по кадру взяла инициативу на себя. Закинула ногу на ногу и попросила:

— Вы ведь курите? Дайте лучше сигарету!

«Лучше» в этом контексте означало, что с ролью я не справился и импровизатор из меня, как из собачьего хвоста решето. С видимым удовольствием закурила и, уставившись в туманную даль, задумчиво произнесла:

— Как была в молодости дурой, так и осталась! Боялась, ноги тонкие, три пары колготок надевала, а свекровь все равно заметила… — Повернулась ко мне всем телом. — Может быть, тогда все и началось? Если однажды сделать ошибку, вся дальнейшая жизнь идет наперекосяк…

Говорила горячо и, возможно, ждала от меня ответа, только что я мог ей сказать. Таких, как она, должно быть, тысячи, но была в ней какая-то трогательная незащищенность, задевшая в моем очерствевшем сердце нежную струну. Не убийца в переулке, как у Булгакова, не любовь, но, глядя ей в глаза, я чувствовал, что со мной что-то происходит. Изолгавшиеся в поисках гонорара писатели любят сочинять будто бы с первого взгляда, дамочки бальзаковского возраста — читать про «умерли в один день», я же просто смотрел на женщину, и смотреть на нее мне было радостно. Странное это было чувство, в мелькании суматошных дней почти совсем забытое.

— Не спешите огорчаться, жизнь — мозаика! Чтобы что-то о ней понять, надо отойти на расстояние, как от картин Сера…

Было в моей юности время, когда я увлекался импрессионистами, но без подсказки ассистента о художнике этом вряд ли бы вспомнил. Получилось очень к месту и ко времени.

— Вы слышали о Жорже Сера? — удивилась она. — Никогда бы не подумала…

Сомнительный, надо сказать, отвалила комплимент! Горьковским босяком я вроде бы не выглядел: свежая рубашка, джинсы без дыр, а женщина смотрела на меня с прищуром. Пора было поставить ее на место.

— Вместе играем на ипподроме, а поиздержавшись, пьем в садике вино.

Она слабо улыбнулась, я почувствовал прилив вдохновения. Приготовился рассказать нахалке, что в периоды творческого застоя побираемся с Жоржем по электричкам, а на днях забирал его из вытрезвителя, но тут, чертиком из табакерки, материализовался помощник режиссера. Замахал, словно мельница, руками, закатывая к небу глаза, начал брызгать слюной.

— Нет, нет, нет! Плохо, очень плохо! Какой, к черту, Сера? Кто его здесь знает? Мы что, «Восемь с половиной» снимаем? Нашему зрителю поток сознания не в кайф, оно само ему не нужно. Картина малобюджетная, Феллини с Антониони в нее не вписываются. Да и как прикажете вашу пургу потом озвучивать?.. — Повернулся к женщине. — И телка не та, наша сидит дальше по бульвару. Короче, все сначала!

Мы посмотрели друг на друга. Женщина на меня с неприязнью, я на нее с удивлением.

— Так вы к тому же еще и киношник?

— Так вы, получается, не актриса?

Я замолчал, она продолжала:

— Теперь я вас узнала! Вам всегда достаются роли мелких пакостников, на крупных не хватает таланта.

Слова ее были чистейшей воды плагиатом. Реплика принадлежала Нюське, в зависимости от настроения, она говорила, что в кино я мог бы играть либо симпатичных мерзавцев, либо отъявленных подлецов.

Как показывают в блокбастерах с мордобоем, я начал медленно подниматься с лавки. Так медленно, что знакомого с материалом ассистента это должно было насторожить. Не понравилось мне, как этот хмырь отозвался о моей партнерше по мизансцене, даже если никакой сцены не было, и свои чувства я скрывать не собирался. Парень был выше на полголовы с руками, напоминавшими грабли, но это не помешало мне прихватить его за отворот рубахи.