Феномен полиглотов - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Эрард cтр.№ 62

До настоящего времени роль нейтрального для Индии языка выполнял английский, который де-факто стал официальным языком страны. В 2006 году писатель и общественный деятель Чандрабхан Прасад вызвал бурю откликов в СМИ своим призывом к далитам (более известным как представители касты неприкасаемых) отказаться от использования индийских языков. Он сказал, что родным для них должен стать английский. Причина? Все индийское, в том числе и индийские языки, пахнет кастовой дискриминацией. Поэтому английский является ключом к избавлению.

Это означает, что английский, по сути, не является нейтральным. Это становится еще более очевидным, если учесть, что Прасад подкрепил свое выступление изображением богини английского языка в виде статуи Свободы, стоящей на компьютере и держащей в руке розовое перо. Репортер BBC сообщал, что строительство храма этой богини уже началось в деревне Банка, где он своими ушами слышал, как женщины пели: Jai Angrezi Devi Maiyaa Ki, что в переводе означает: «Да здравствует богиня-мать английского языка».

«Это движение направлено в поддержку эмансипации и против сложившегося кастового порядка, против таких лингвистических порогов, как хинди, маратхи, тамильский и телугу, – писал Прасад. – Индийские языки служат скорее для поддержки предрассудков, дискриминации и ненависти, чем для выражения мыслей и коммуникации». Поэтому индийские языки должны просто “отмереть”.

Английский язык дает вам доступ к более высокому уровню образования, космополитическому образу жизни, лучшим рабочим местам, особенно в индустрии высоких технологий, где принадлежность к определенной касте перестает иметь какое-либо значение. Как сказал один мальчик-далит, “они просто считают брамином каждого, кто работает с компьютерами”».

«Слова, которые я говорю на хинди, доходят далеко не до каждого, – сказал Прасад в одном из газетных интервью. – Но если я говорю то же самое по-английски, меня слышат и приветствуют. Кроме того, как вы могли заметить, люди, говорящие по-английски, как правило, хорошо одеты. Это тоже способствует тому, чтобы к вашим словам прислушивались».

Похоже, многие индийцы имеют аппетит к изучению языков. Они говорят об этом так, как будто бы речь идет об одной из естественных потребностей организма, как дыхание или питание. Хотели ли они вызвать мое удивление (которое я и не пытался скрыть)? Возможно. Но раз за разом, когда я спрашивал кого-то из индийцев, как ему удалось выучить язык X, я слышал один и тот же ответ: «Просто выучил, и все». Преподавательница английского, работающая в университете иностранных языков в Хайдарабаде, японка по национальности, сказала, что ее студенты «учатся бесстыдно», имея в виду, что они не боятся делать ошибки и любят похвастать своими способностями. «Мы все в той или иной степени имеем способности к языкам, – сказал мне другой человек. – Мы открыты для новых звуков, для новых способов мышления». Специалист по связям с общественностью из бангалорской лаборатории компании Microsoft Research, уроженец Калькутты, рассказал, что его родными языками являются бенгальский и тамильский, в начальной и средней школе он изучал хинди и английский, а во время обучения в колледже выучил еще и испанский. Чтобы по достоинству оценить его языковой репертуар, нужно вспомнить о том, что перечисленные языки относятся к четырем различным семействам.

Позже он добавил, что говорит еще и на языке каннада.

– Как вы его выучили? – спросил я.

– Ну я ведь жил в Бангалоре, – ответил он.

– То есть вы не ходили на специальные языковые курсы?

– Нет, это получилось само собой. Многие индийцы так умеют.

Он сделал паузу и добавил:

– Ну, в основном это относится к индийцам, живущим на юге.

Северянам южные языки даются труднее.

К этому стоит добавить, что люди, живущие на севере Индии, как правило, говорят только на хинди.

В Бангалоре мне довелось познакомиться за ужином с Зайнаб Бава, студенткой, которая изучает иностранные языки, живя в семьях их носителей. «Самый лучший способ выучить иностранный язык – это посидеть с четырехлетним ребенком», – сказала она. Аргумент был таков: дети не говорят об очень сложных вещах и не жалеют о потраченном на вас времени. Они просто хотят играть. Она сообщила, что именно таким способом ей удалось выучить кашмирский и бенгальский. Чтобы освоить язык каннада, она отправилась на профессиональную встречу, составила список слов, которые там звучали, а затем попросила друзей выделить из этого списка только действительно важные слова. «Я не занимаюсь последовательным изучением языка, – повторила она уже знакомый мне рефрен. – Я просто овладеваю им, и все».

Учитывая столь явную предрасположенность индийцев к изучению языков, я решил выяснить, распространяются ли их способности на неиндийские языки. В Хайдарабаде я посетил представительство правительственной французской организации под названием «Альянс Франсез», которая занимается реализацией по всему миру культурных программ, включая проведение обучения французскому. В офисе этой организации мне удалось пообщаться с директором местного представительства Фредериком Дартом, маленьким лысым французом. Он рассказал, что индийцы с большим энтузиазмом изучают французский, но не стремятся при этом достичь высокого уровня. Из тысячи человек, начинающих изучение, лишь около тридцати переходят на продвинутый уровень. «На начальном этапе они являются одними из самых успешных учеников, которых мне доводилось встречать в своей практике, – сказал он. – Но после ста часов занятий останавливаются, поскольку считают, что достигли необходимого для жизни уровня знаний». До приезда в Индию он работал в Японии, где наблюдалась обратная ситуация: японцы не настолько охотно начинали изучение французского, но однажды начав, продолжали обучение в течение многих лет.

Я поинтересовался у племянника Шри, консультанта по вопросам менеджмента и журналиста, получившего образование в Великобритании, согласен ли он, что индийцы, живущие на юге страны, имеют генетическую предрасположенность к языкам.

«Это не генетическая, а экономическая предрасположенность. Если вы не говорите, вы не едите. Все очень просто», – ответил он и привел в качестве примера работающего по соседству с его домом лавочника, который, по слухам, запросто говорит на восьми языках.

Одна из трудностей, возникающих у индийцев при освоении английского, связана с существующими различиями в произношении. «У индийцев большие проблемы с произношением, – сказал мне Джоши Ипен, владелец и основатель школы английского языка в Бангалоре, который сам является уроженцем этого города. – Многие индийцы не понимают английской речи других индийцев, потому что каждый регион имеет свой собственный акцент». В качестве примера можно взять английское слово «zoo» [68] . Поскольку в индийских языках нет звука «z», индийцы произносят это слово как «су» (на юге страны) или как «жу» (на севере). Это может стать препятствием для получения работы в индустрии колл-центров, которая получила активное развитие в Хайдарабаде и Бангалоре, двух огромных, шумных городах, где компании высокотехнологического сектора экономики открывают представительства в рамках реализации политики «аутсорсинга бизнес-процессов», проводимой глобальными корпорациями. Школа Ипена, как и десятки других подобных образовательных организаций, проводит обучение, направленное на создание корпоративных команд, формирование навыков ведения переговоров и улучшение навыков разговорного английского. Студенты готовы платить по 6000 рупий (около 126 долларов США), чтобы избавиться от индийского акцента. Сам Ипен говорит с четким британским акцентом, который оттачивал, работая в Кувейте и Дубае. Продолжительность курсов составляет три месяца, занятия проводятся пять дней в неделю по два часа в день. «Мы единственные, кто учит фонетике», – говорит Ипен. Другие школы делают упор на грамматику, что лишь усугубляет формализм школьного подхода к обучению английскому. По словам Ипена, в его школе наибольшее внимание уделяется именно разговорным навыкам. Пока мы общались, студенты школы, в основном это были женщины не старше тридцати лет, сидя за мониторами компьютеров, выполняли упражнения на произношение. Большинство из этих женщин, работающих медсестрами в местных больницах, хотели бы переехать в Канаду, Англию, Австралию или ЮАР. Были здесь и несколько домохозяек, которые хотели вернуться к работе. Большинство молодых людей, которые тоже собирались покинуть Индию, работали инженерами, один был католическим священником (школа расположена в христианской части города). Только один из студентов был одноязычным, все остальные утверждали, что знают от двух до пяти языков. Я пытался вовлечь их в разговор, но мне было трудно понять их английский. Конечно, я не ожидал, что они будут говорить как американцы или британцы, и тем не менее их акцент был непривычен даже для моего уха, успевшего за последние две недели привыкнуть к местному выговору. Было очевидно, что на исправление произношения этих студентов уйдет немало времени.