Механика вечности - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Прошкин cтр.№ 32

– Ксения! – Воскликнул я неожиданно для самого себя, и автомобиль испуганно дернулся. – Куцапов в меня так и не выстрелил. Мне не нужен врач, и мы с Кнутом никуда не поедем!

Я торопливо расстегнул рубашку и взглянул на живот. Шрам остался на месте.

Откуда он у меня?

– Я не специалист, – не совсем понятно ответила Ксения.

Она свернула во двор и заглушила двигатель. Ксения держалась за рулем свободно и уверенно, более того, ей чертовски шла эта развратная машина, созданная с одной лишь целью: вызывать зависть. Они были хорошей парой – Ксения и красный «ЗИЛ-917», я же в их компании выглядел гадким утенком.

– Объясни, почему ты меня взяла. Ведь это просчитывается элементарно: если остановить Куцапова, то звонить Шурику не придется. Тебе не нужен его номер.

– Телефон я могла бы узнать и без тебя, – кивнула она. – Но кто-то должен был помешать… как его?.. Куцапову.

– Только не говори, что ты не в силах сделать этого сама. Причина в другом, так?

– Я не имею права тебе ничего рассказывать, – монотонно проговорила Ксения. – Любая мелочь может обернуться чем угодно, – она показала большим пальцем куда-то назад, намекая на скорую войну с Прибалтикой. – Но если ты догадаешься сам, это будет совсем другое дело.

– Что сейчас? Возвращаемся?

– Необходимо убедиться, что аварии не произошло.

– Но ведь мы в ней не виноваты. Она состоялась сама по себе, а наше такси оказалось там случайно.

– В начальной версии никакой аварии не было, – грустно сказала Ксения. – Ни ты, ни я к ней не причастны, это чья-то чужая ошибка, но кроме нас ее исправить некому. Мы должны свести последствия к минимуму. Предотвратить хотя бы несколько смертей, что мы еще можем? Если нам снова повезет, а пока нам везло, то ты вернешься во что-то похожее на свое время.

– А ты – нет?

– Есть две теории: энтропийная и антиэнтропийная. Нарушение причинно-следственных связей либо поглощается инерцией естественного хода событий, либо наоборот, вызывает новые нарушения. В этом случае процесс развивается лавинообразно, и остановить его нельзя.

– Ну и какая же из этих теорий верна?

– А кто его знает… – проронила Ксения, задумчиво глядя в окно. – Вот вернусь и посмотрю.

– Так у вас нет никаких сведений? Ты первая?

– Вторая. Первым был некто Мефодий Ташков.

– Значит, он не врал…

– В этом – нет, – Ксения повернулась ко мне и посмотрела так, будто видела меня в первый раз. – Пора, Миша.

В каком-то две тысячи первом, давно прожитом и забытом году, недалеко от дома Кнутовского разбилось несколько машин. А девушка, которая, скорее всего, еще ходит на горшок, пыталась этому помешать. Почему я с ней? Почему все веревочки завязываются на мне? Даже катастрофа, которая не имеет ко мне никакого отношения, произошла именно в тот момент, когда я находился рядом. За что такая честь?

Я не представлял, что нужно сделать, чтобы предотвратить столкновение. Наверно, это будет опасно, ведь в том такси сидел я сам, и я находился в одном шаге от смерти. Если наше вмешательство окажется неудачным, Ксения может меня и не откачать. Нас с Кнутом и тогда спасла чистая случайность, так стоит ли испытывать судьбу еще раз?

Мы проезжали мимо той гостиницы, куда Ксения притащила меня после аварии, и я подумал, что обязательно выживу, ведь не будут же киллеры стрелять в покойника. Выглядел этот довод сомнительно, однако ничего лучшего для самоуспокоения у меня не нашлось.

В четверг меня начнут убивать по-настоящему. Завтра. Единственное, что угрожает мне сегодня, – это какой-то кусок металла, рухнувший на дорогу. Железо с неба не падает, науке, по крайней мере, такие факты не известны. На все есть своя причина, и мы ее обязательно найдем.

Мне хотелось в это верить.

Мы выехали на проспект и медленно потащились в правом ряду – перестроиться мешал белый фургон с броской надписью «Москарго». Впереди я разглядел желтый «ГАЗ-37». Гребешок на его крыше не горел – такси было занято, и я начинал догадываться, кто сидит внутри.

Мы остановились у того перекрестка, где я, истекая кровью, прощался с жизнью. «Волга» уже стояла слева от нас, кроме водителя в ней находилось еще двое пассажиров. Я что-то втолковывал Кнуту, бодро жестикулируя обеими руками, и это ясней ясного говорило о том, что со мной все в порядке. Шурик изредка кивал, но его мысли, кажется, были заняты чем-то другим. Таксист то и дело посматривал на наш «ЗИЛ». На его лице были написаны восхищение и черная зависть. В какой-то момент наши взгляды пересеклись и я вздрогнул, однако тут же успокоился: стекла в «ЗИЛе» были тонированными, и увидеть меня таксист не мог.

Рядом с «Волгой», мягко фыркнув, пристроился фургон «Москарго», не дававший нам разогнаться. Белый грузовик и красный «ЗИЛ», а между ними – желтая «Волга». Расклад в точности повторялся, за исключением такой мелочи, как рана на животе. Чтобы разыграть эту партию по-другому, нужно было не просто поменять очередность ходов, а изменить события принципиально. Самое важное – спасти таксиста.

Зачем мы вообще поперлись на такси? Допустим, я все же навестил Шурика, и мы с ним о чем-то поговорили. Но куда мы так заторопились, если не к сердобольному хирургу, приятелю его матушки?

Курить хотелось так сильно, что кружилась голова. Я покопался в вещах Куцапова и обнаружил пачку незнакомых сигарет. На плоской коробке, раскрашенной в радужные цвета, был изображен герб Российской Империи, под ним находилось русское слово, написанное по-английски: «Sobranie». Откуда они здесь? Им место в очумелом две тысячи шестом, ведь это там Ричардсон приказал менять вывески на двуязычные.

Сигарета была розовой, как фломастер, и отдавала одеколоном.

– Что за гадость ты куришь?

– Других нет.

– Сейчас дадут «зеленый», а мы так и не определились, – напряженно сказала Ксения.

– Дай-ка я за руль сяду. А лучше – выметайся и подожди снаружи.

– Не надо самодеятельности. Подойди к водителю, скажи, чтобы отъехал в сторону и проверил колеса.

– Да при чем тут колеса? Когда мы разогнались, сверху что-то упало. Таксист сразу погиб, поэтому мы и перевернулись. Нужно задержать не одну машину, а всю колонну – вон сколько их скопилось. Пусть эта штука валится прямо на дорогу, а там разберемся, откуда она взялась. Вылезай, а то не успеем.

Мы поменялись местами, благо салон «ЗИЛа» был достаточно просторным, и Ксения вышла с правой стороны.

– Подальше отойди, – крикнул я ей, но она сделала вид, что не слышит.

Ксения едва заметно улыбнулась и показала на карман, из которого выглядывал черный край машинки. Это придало мне уверенности. Пока машинка, то бишь дырокол у нас, мы можем пытаться снова и снова.

Ксения продолжала смотреть мне в лицо. Ее глаза говорили одно: «не ошибись». Странно, ведь она как будто не хотела возвращаться сюда из две тысячи шестого, не верила, что нам удастся что-то исправить. Собственно, она не верит в это и сейчас, но что-то поменялось. Может, начальство спустило Ксении какие-то новые указания? Или она сама узнала нечто такое, что заставило ее передумать? Ведь она без меня куда-то отлучалась. Что она там увидела?