Чистодел - читать онлайн книгу. Автор: Александр Шувалов cтр.№ 12

Еще раз повторяю, ни у кого не получится остаться в живых, если по его душу снарядят грамотных спецов. Это без вариантов. Настоящие мастера, уверяю вас, сделают все в лучшем виде и на любой вкус: застрелят, взорвут, отравят, сожгут или просто забьют до смерти дохлыми свиньями.

Иногда, в особых случаях, смерть может наступить от естественных причин. Это когда человек, здоровый как бык или космонавт перед полетом, переселяется в мир иной, подавившись котлеткой, наступив на кусок мыла в душе, поскользнувшись на лестнице или ощутив легкое головокружение с летальным исходом на балконе. Бывает даже, что его находят мертвым в комнате, запертой изнутри.

Несколько раз я и сам был той самой естественной причиной. Скажу точно — восемь.

Каждая подобная акция требует тщательной подготовки и тонкого, прямо-таки ювелирного исполнения. Это вам не лохов мочить по подъездам из одноразового китайского «ТТ».

Тот мужик, которого я работал осенью позапрошлого года, был буквально помешан на собственной безопасности. Этот вопрос он понимал и решал по-своему. Он почти не выезжал из дома, превращенного чуть ли не в Форт-Нокс, окружил его забором в два человеческих роста, понатыкал везде датчиков, а в охрану набрал десяток отставных парашютистов из иностранного легиона. Этот дурачок решил, что теперь его не достать.

Достали, еще как.

Он вошел в кабинет, цокая каблуками по паркету, начищенному до зеркального блеска, радостно хихикнул, как будто только что узнал что-то неимоверно интересное, на ходу расстегнул пиджак. Клиент снял его, небрежно отбросил в сторону и принялся возиться с пуговицами рубашки.

Тут появился я. Вы будете смеяться, из-за портьеры. Легкое прикосновение к нужной точке на голове ввело простачка в транс. Затем я аккуратно подсек болезному ноженьки и, придерживая за подбородок ладонью, скорректировал направление падения тела. Получилось очень даже прилично.

Клиент с размаху приложился основанием черепа об угол старинного письменного стола. Антиквариат выдержал удар череп — нет. Картина маслом: скользкий паркет, громоздкий старинный стол. Классический несчастный случай. Отдельное спасибо покойному за то, что его любовь ко всему этому антиквариату с раритетами здорово облегчила мне работу.

Я извлек из внутреннего нагрудного кармана покойника металлический футлярчик, отвинтил крышку, достал сигару и повертел в руках. Никакая это оказалась не сигара, обычный, прекрасно изготовленный муляж. Я раскрутил ее против часовой стрелки. Вуаля! Крошечный металлический тубус с флеш-картой внутри. Что и требовалось доказать.

По условиям задания я должен был не только упокоить клиента, но и разыскать некую необычайно важную вещицу, принадлежавшую ему. Она без проблем обнаружилась при предварительной слежке. Некурящий потенциальный покойник постоянно таскал с собой эту самую сигару, время от времени доставал ее из футляра, нюхал, вертел в руках, разве что не облизывал. Видно, ему доставляло большое удовольствие постоянно держать эту штучку под рукой.

Я достал из сумки на поясе точно такой же футляр, припасенный заранее, и уложил в карман чужого пиджака. Потом ушел точно так же, как и пришел, тихо и скромно. Ни один датчик не мяукнул мне вслед.

Хваленые импортные секьюрити даже не дернулись, продолжали бдительно охранять остывающее тельце. Парашютисты, как известно, вояки знатные, с неба об землю — и сразу в бой. Не понаслышке знаю, сам учился в Рязани, а потом чуть больше года командовал взводом. А вот охранники из них — никакие.

Я сделал крюк в полкилометра, чтобы ненароком не угодить в зону видимости камер наружного наблюдения, вышел из кустов на дорогу, отряхнулся и нажал на кнопку брелка. Машина, припаркованная на обочине, пискнула и мигнула огнями. Я залез в салон и завел двигатель.

Не таким уж и сложным оказалось это вот мое задание. Не крайнее, а именно последнее. Я давно уже все для себя решил. Осточертело, знаете ли, шляться по планете и поставлять клиентуру мерзкой старухе с косой. Пора, однако, на заслуженный отдых. Точно, самое время.

Женюсь, обзаведусь потомством, куплю дачу в подмосковной деревне, часы с кукушкой и канарейку в клетке. Приучусь пить пиво, отращу пузо, полюблю проводить вечера перед телевизором. Словом, начну жить нормально, как все. Давно уже пора. Хватит этих хождений по туго натянутой проволоке, без лонжи, зато с гранатой в заднице.

Все как всегда, вполне нормальное задание. Вроде работал как обычно, а рвануло до небес. Накаркал!

Проблемы, причем очень даже интересные, начались буквально через несколько часов, когда я согласно инструкции доложил в центр о выполнении работы. Языком Эзопа, по навороченному телефону, стоящему столько же, сколько не самая скромная квартира, расположенная в пригороде Парижа.

Руководство распорядилось передать изделие сегодня же.

— Через тайник? — уточнил я.

— Лично, — последовал ответ. — Человек уже выехал, будет в стране ближе к вечеру.

Я, мягко говоря, обалдел, тут же затребовал подтверждение и немедленно его получил. Да, все именно так, личная встреча.

— Не понимаю, — взбрыкнул я.

— Исполнять! — последовал жесткий приказ.

— Есть! — по-военному четко ответил я и пошел со злости выпивать.

Но на полдороге передумал, принялся усиленно морщить репу и напрягать серое вещество.

Почему, спрашиваете, я так удивился? Подумаешь, проблема. Пересекся в указанном месте, произнес фразу типа: «У вас продается кровать эпохи Карла Шестого Красивого?», выдуманную умниками из центра, услышал в ответ подобную же ахинею. Мол, кровать уже продана, остался только жидкий стул Марии Стюарт. Передал сигару с флешкой и пошел себе с песней дальше по жизни. Всего-то и делов.

Не сходится. Я который уже год состою в нелегалах ГРУ, что означает всего-навсего то, что меня как бы нет в природе. Ни в каком виде.

В штате родного учреждения я тоже не числюсь. Не хожу по утрам в контору, не просиживаю штаны с девяти до восемнадцати в кабинете с табличкой «Душегубы» на двери, не посещаю в обеденный перерыв служебную столовую, не вступаю в личные контакты с сослуживцами. Вообще ни с кем не общаюсь, не считая Константина Павловича, шефа и престарелого опера Георгия Михайловича.

Моя последняя встреча с командиром имела место более года назад, еще до того, как мне сделали пластическую операцию. С Михалычем, как я его называю, коллегой и наставником, вижусь чуть чаще, но не более трех раз в год. Нам иногда приходится работать вместе.

Кстати, я тут же и позвонил ему. Мне очень хотелось узнать, что ворчливый старик думает по этому поводу. Но поговорить не получилось. Его телефон молчал, как рыба налим под корягой.

Я зашел в полупустой бар заказал крепкий кофе, ополовинил чашку, закурил и принялся грустить по себе, любимому. Судя по выбору места и времени встречи, центр принял нелегкое, но единственно верное решение: списать меня, к чертовой матери, на боевые потери. Без выходного пособия.