Жажда - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Панов, Олег Бондарев cтр.№ 27

Терять время не хотелось, и хван решил использовать то, что оказалось под рукой.

* * *

В кабинет начальника управления Брагин всегда входил резко и сразу начинал двигаться к столу, не позволяя шефу заговорить до этого. Таким образом удавалось выиграть несколько секунд, за которые подполковник успевал понять, в каком настроении находится руководитель. Когда Шевченко пребывал в хорошем расположении духа, на его губах обязательно гуляла полуулыбка, придававшая генералу добродушный вид. В случае дурного настроения шеф, как правило, изучал бумажки, даже если в них не было никакого смысла. В эти минуты Шевченко раздражало всё на свете.

На этот раз, увы, в руке руководителя Брагин сразу же заметил какой-то бланк.

«Проклятие!»

Но спросил невозмутимо:

– Вызывали, Максим Леонидович?

Брагин не пытался казаться излишне приветливым, поскольку любая улыбочка могла стать той искрой, которая взорвёт пороховой склад пока сдерживаемого бешенства Шевченко. Но и излишняя мрачность была неуместной, поскольку генерал мог счесть, что подполковник чувствует за собой вину, и сразу приступить к «раздаче слонов». Так что выражение следовало держать «деловым», в меру заинтересованным.

– Вызывал, Фёдор, вызывал, – подтвердил Шевченко. – Присаживайся.

Брагин устроился по левую руку, спиной к окну, за которым снова шумел дождь, и вытащил из папки несколько бумаг.

– Разрешите доложить?

– Позже.

«Ага!» Судя по тону, руководитель уже сорвал на ком-то злость, и Брагину достанутся лишь отголоски командирского гнева.

«Повезло…»

– Давят на меня, Фёдор, – произнёс шеф после паузы. – Губернатор требует результатов.

– Работаем, Максим Леонидович.

– Знаю, что работаете. Но пора бы и плоды работы предъявить.

– Ну вот, вчера взяли Смирнова, по сути, с поличным – чем не результат? Уже можно обвинить в покушении на убийство. Плюс имеются показания свидетелей, видевших, как он покидает места, где позже были обнаружены трупы тех женщин…

– Но прямых-то улик у нас нет, я правильно понимаю? Никто не видел, как он убивает, нигде нет его отпечатков…

– Смирнов действовал очень осторожно, – признал подполковник. – Но мы во всём разберёмся, когда поймаем его подельника.

– Поймаем подельника… – повторил Шевченко. – Звучит очень самонадеянно, Фёдор. А предпосылки для поимки есть? Вы уже кого-то подозреваете?

– Нет, но…

– Тогда почему говоришь так, будто это уже свершённый факт?! – внезапно рявкнул генерал, грозно сдвинув брови на переносице. – У нас на этого подельника ничего нет, ни-че-го! Всё, что мы знаем, это то, что Смирнов не мог убить трёх женщин из восьми. Не мог?

– Не мог, – не стал выкручиваться Брагин.

– Но они убиты его почерком!

– Так.

– При этом никаких зацепок на подельника нет.

– Нет. – Фёдор вздохнул. – Ну, если они работали сообща, должны были где-то засветиться…

– А если их совместная работа – лишь плод твоей фантазии, а? Если мы имеем дело не с подельником, а с подражателем, никак не связанным с самим Смирновым? Что тогда?

– Тогда я его буду ловить чуть дольше, – негромко ответил Брагин. – Но прежде я проработаю ту версию, согласно которой Смирнов и подражатель – соучастники. Начать с простого и потом переходить к сложному…

– Да что ты мне прописные истины втемяшиваешь, Фёдор? – поморщившись, спросил Шевченко. – Ты мне дай результат. Ре-зуль-тат. Чтобы губернатор не думал, что мы тут не ловим этих… этих… как их…

– Мышей, – подсказал Фёдор.

– Вот именно, – согласился Шевченко. – Ты в органах не первый год, сам знаешь, как тут что. Губернатору надо сообщить народу, что злодей изловлен и понёс заслуженное. Тогда в газетах появятся хвалебные оды губернатору, возможно – в центральных, почёт и уважение. Нам тоже перепадёт, как достойным исполнителям, а не раззявам. Но. – Генерал поднял палец. – Если мы раззявы, то губернатор, получается, тоже. Тень нашей тени падает на его светлый образ, а что делают с тенью в солнечную погоду?

– Прячутся в неё, – сухо ответил Брагин.

– Тени со светлого образа удаляют, – хмуро возразил генерал. – А я не хочу, чтобы меня удалили. Я не больной зуб, понятно?

– Так точно.

– При этом, Фёдор, у каждого есть запас прочности. Ты свой тратишь сейчас, рассказывая мне, что результата пока нет. Я свой начну тратить чуть позже, когда губернатор начнёт снимать с меня шкурку, а мне придётся снять тебя с должности… Следишь за мыслью?

– Так точно, – повторил Брагин.

– Я и так тебя прикрываю, потому что громких «висяков» у нас чем дальше, тем больше. Где Бугай? Куда делся?

Подполковник промолчал.

Да, Бугай, Коллекционер и подражатель Филина до сих пор на свободе, но ведь и убийств новых нет. Бугай исчез – убийства его почерком прекратились. То же самое с Коллекционером и, будем надеяться, с Филином.

– Чего молчишь?

– Если у вас есть сомнения в моей компетенции или компетенции моих сотрудников…

Шевченко снова сморщился и, подняв руку, буркнул:

– Фёдор, заканчивай. Никто твою компетентность под сомнение не ставит. И даже когда губернатор будет требовать крови, я тебя на первый раз прикрою – одной из своих шкурок. Но.

Дальше можно не продолжать: вторую из своих драгоценных шкурок генерал тратить на подчинённого не станет.

– Сколько у меня времени? – деловым тоном осведомился подполковник.

– Максимум – три дня. И это – если не будет других убийств.

– Не будет.

– Уверен?

– Да. – У Брагина закаменело лицо. – Филин вне игры, Бугай и Коллекционер – тоже. Новых убийств не будет.

– Ладно, если так. – Шевченко откинулся на спинку кресла. – Три дня.

Всё понятно.

– Разрешите идти?

– Иди, Фёдор, иди. И принеси мне чью-нибудь голову.

* * *

Накинув обличье Гамбулова, Виктор прошёл в землянку, остановился в её центре и уставился на пленников. И почти с удовольствием услышал прошелестевший шепоток: «Колдун пришёл… Колдун…»

Его считают колдуном.

Нет, убийцы понятия не имели о Тайном Городе и о том, что в мире есть место настоящей магии, просто на них произвела правильное впечатление «организация быта»: в определённое время консервы сами по себе вылезали из сумки, вскрывались, выкладывали содержимое на пластиковые тарелки, которые затем подлетали к каждому пленнику. Так же – с водой. Использованная посуда самоуничтожалась в углу. Аналогичным образом – полностью автоматизированно – был устроен туалет. А поскольку объяснить происходящее убийцы не могли, то логично рассудили, что оказались в плену у колдуна.