Вселенная Ехо. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 296

Мы свернули жгут материи в уродливое кривое кольцо, достаточно широкое, чтобы два полуголых человека могли одновременно нырнуть в него, как дрессированные дельфины в аквапарке. Мы завязали последний узел, посмотрели друг на друга безумными от внезапной дикой надежды глазами («Мы молодцы, дружище», – хрипло сказал кто-то из нас; я слышал эти слова, но так и не понял, чьи губы произвели их на свет) и одновременно разжали руки. Матерчатый круг тут же начал тонуть, но мы успели проскользнуть в эти ненадежные ворота.

Когда я понял, что мое тело больше не погружено в воду, я, кажется, самым вульгарным образом потерял сознание. Последнее, что я ощутил, – железная хватка Мелифаро. Удивительно еще, что он не сломал мне запястье. Я отделался багровым браслетом, который оставался при мне еще много дней, то и дело причудливо изменяя оттенки, как это свойственно лишь закатам и синякам.

Я пришел в себя и долго не открывал глаза, наслаждаясь удивительными мелкими подробностями из жизни своего тела. Ему было тепло, сухо и вообще очень хорошо. Оно лежало на чем-то мягком и было укрыто чем-то не менее мягким. Почему-то я боялся, что весь этот неземной кайф может закончиться, если я открою глаза и пойму, куда попал.

– Эй, Макс, не притворяйся. Я же вижу, что ты уже оклемался, – весело сказал Мелифаро. – Какой ты все-таки молодец! Мы попали в очень славное место, отсюда даже уходить будет жалко. Наверное, это награда за хорошее поведение. Приют для усталых героев, которые никогда не сдаются.

– А теперь еще раз и помедленнее, – проворчал я. – Я пока совершенно не соображаю, душа моя.

– Ну, положим, это твое нормальное состояние, – жизнерадостно заявил мой друг. – И вообще соображать сейчас совершенно не обязательно. Лучше просто приходи в себя, мне без тебя скучно. Кстати, хочешь согреться? Здесь имеется полный кувшин грандиозного горячего пойла. Вернее, уже полкувшина, потому что я его дегустировал. Будешь делать вид, что тебе еще дурно, – додегустирую до дна, так и знай.

– Давай сюда свое пойло, – великодушно согласился я. – Ты и мертвого уломаешь.

Я осторожно приоткрыл один глаз, а потом и другой.

Вопреки моим потаенным опасениям, сладостное наваждение не рассеялось. Я обнаружил, что лежу на широком мягком диване, под толстым клетчатым пледом. Диван стоял в углу большой комнаты, заставленной громоздкой, но душевной мебелью, очертания которой показались мне вполне привычными, а назначение – поддающимся осмыслению. Самым экстравагантным предметом обстановки был огромный, в полстены, камин. Там приветливо потрескивали поленья и деловито суетился живой огонь. В центре помещения царил круглый обеденный стол таких размеров, что на нем вполне можно было проводить конкурс бальных танцев. Вокруг стола скакал мой друг, бодрый, как борзая в начале охоты. Три окна выходили в заснеженный двор.

Я встал, закутался в плед – разлучить меня с колючим прямоугольником толстой клетчатой ткани сейчас можно было лишь силой, да и то, честно говоря, сомневаюсь. Подошел к окну, с удовольствием отметил, что ноги меня очень даже держат, уселся на широкий, отделанный деревом подоконник. Долго разглядывал темные лоскуты вечнозеленого кустарника, выбивающиеся из сугробов, как непослушные вихры из-под шапки школьника. Снежные хлопья медленно кружились в воздухе. Одни опускались на землю, другие, подхваченные ветром, взлетали вверх. Получалось, что снег идет одновременно и вверх, и вниз. Это умиротворяло.

Мелифаро наконец подошел ко мне с кружкой. Он был одет в ярко-алый свитер и зеленые лыжные брюки, на ногах красовались толстенные полосатые носки, расцветка которых имитировала радужный спектр. То еще зрелище, честно говоря.

– Снег, – неуверенно сказал он. – Это ведь настоящий снег, не теплая каша, по которой мы брели в том пекле?

– Снег, – согласился я, осторожно пробуя незнакомое питье, которое оказалось экзотической разновидностью очень слабого грога. – Всего лишь снег, зато настоящий. Влажная соль небес. Перхоть ангелов. Звездный пух.

– Ты чего? – изумленно спросил Мелифаро. – Так называют снег на твоей родине?

– Так называю снег только я, – залпом прикончив содержимое кружки, я стал сентиментален и словоохотлив. – Не обращай внимания. Когда-то я писал дрянные стихи, дружище. Порой это дает о себе знать, особенно после переохлаждения, как застарелый радикулит. Скажи лучше, как мы сюда попали? Я позорно отрубился в самый интересный момент.

– Да, я заметил, – ехидно согласился он. – Обыкновенно попали, как всегда. Нырнули, и я почти сразу почувствовал, что воды больше нет, а под животом что-то теплое и колючее. Оказалось – ковер. Рядом валялся ты, бессмысленный и бесполезный. Но я не стал выбрасывать твою практически бездыханную тушку на задний двор, прозорливо рассудив, что ты мне еще пригодишься. Поэтому я заботливо возложил твой прах на ложе и даже укрыл его первой попавшейся тряпкой, чтобы глаза не мозолил. А уж потом – заметь, только потом! – занялся собой. Из всего вышесказанного ты должен сделать вывод: я – твой лучший друг, и без меня ты давным-давно пропал бы.

– Ясно, – улыбнулся я. – Ладно, могу сделать такой вывод, если хочешь.

Я соскользнул с подоконника, обошел комнату по периметру, рассеянно разглядывая мелкие детали интерьера, открыл тяжелую створку огромного шкафа. Его содержимое соответствовало моим самым дерзким ожиданиям: здесь было полным-полно теплой одежды вполне приемлемых фасонов и расцветок. Порывшись в этом добре, я нашел уютный толстый свитер из некрашеной белой шерсти и не менее уютные мягкие фланелевые брюки. Переоделся. Мелифаро наблюдал за моими действиями с сочувственным интересом.

– Похоже на ташерскую пижаму, – вздохнул он. – Как, впрочем, и мой костюм. Но мой, по крайней мере, похож на нарядную ташерскую пижаму.

Я благородно воздержался от комментариев по поводу его экипировки. Хотя тема, конечно, благодатная.

Потом мы устроились в уютных глубоких креслах. Я нашел на каминной полке трубку и табак, находка повергла меня в восторг. Мелифаро терпеливо ждал, пока я завершу возню с этими священными предметами. Для человека его темперамента – вполне подвиг.

– Макс, – наконец начал он. – Объясни мне, пожалуйста, как мы с тобой будем жить дальше.

– Долго и счастливо, блин! – хмыкнул я. – Ты это хотел от меня услышать?

– Не валяй дурака, – сердито сказал мой друг. – Когда мы болтались в океане, ты излагал некую теорию. Дескать, здесь все зависит от нашего настроения. Надеюсь, ты не очень обидишься, если я скажу, что в тот момент мне было довольно трудно сконцентрироваться? Поэтому я хочу послушать тебя еще раз.

– Самое главное ты запомнил, – я пожал плечами. – А все остальное – так, лирика. Да, я почти уверен, что здесь все зависит только от нашего настроения. Я сейчас думаю, что Джуффин совершил роковую ошибку, когда честно сказал нам с тобой, что Лабиринт Мёнина, скорее всего, страшное место. Уверен, если бы он сочинил что-нибудь оптимистичное – дескать, это такой волшебный цирк для заскучавших юных колдунов, или огромный квартал Свиданий для заблудившихся между Мирами, никакой жабы не было бы. Ни жабы, ни болота, ни этого пекла с манной кашей под ногами и сапфировым восходом для поэтически настроенных мертвецов. Даже волосатые люди и свалка до горизонта вряд ли попались бы нам на глаза. Мы бы перелетали, как беззаботные птички, с одной ярмарки на другую, не успевая запомнить имена своих случайных подружек. Кстати, я почти уверен, что именно таким образом проводит время наше блудное Величество.