Империи древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий - читать онлайн книгу. Автор: Марк Эдвард Льюис cтр.№ 68

Пусть даже в этих посвященных ритуалам текстах обычно не упоминаются причины отделения мертвых от живых, в одном абзаце «Книги обрядов» такой повод выглядит совершенно понятным: «Когда правитель посещал похороны чиновника, он приводил с собой колдуна, приносившего ветвь персика и тростниковую метелку [чтобы отгонять злых духов] . К тому же правителя сопровождал ратник с копьем. Вот как они боялись обитавших на кладбище духов! Внушаемым всем ужасом эти духи отличались от живых людей». Покойников, как их описали авторы трактатов времен Восточной Хань, считали страшными призраками, наводившими на живых людей недуг или беду, если только их надежно не заключить в склеп26. В строгом предписании, выгравированном на кувшине в 175 году н. э., провозглашается, что «семья Сюй Вэньтая, состоящая из его сыновей, внуков и всех последующих поколений, больше ничем не связана с данным покойником». Потом в зарифмованной параллели декларируется необходимость отделения живых от мертвых:

Высокие Небеса имеют синий цвет [цан цан],

А у преисподней не существует границ [ман ман].

Мертвые возвращаются в царство тьмы [инь],

А живые тянутся к свету [ян].

Живые населяют свои деревни [ли],

А мертвые – свои хутора [сяны].

Живые люди подчиняются западному Чанъаню [ань],

А мертвые – восточной горе Тай [шань].

В радости они не вспоминают друг о друге,

В беде друг по другу они не скучают.

В этом тексте дальше говорится о том, что, если Сюя признают виновным в каких-либо преступлениях в преисподней, восковая фигура, заранее похороненная с ним, должна заменить его в выполнении труда заключенного. Так что Сюй никогда снова не подведет своих живых еще родственников. Там к тому же сказано, что предкам постарше не позволят попытку навязать недавно скончавшемуся потомку выполнение за них тюремной повинности. Такого рода фразы представляются нам нагляднейшими свидетельствами существовавшей у китайцев в эпоху Восточной Хань веры в то, что покойники подвергались судебному преследованию и осуждались на каторжные работы волей бюрократического правительства, скопированного с образца власти династии Хань27.

Автор «траурной повести», обнаруженной в Цаншани, сначала просит усопшего даровать процветание и долгие годы его потомкам, а потом описывает удовольствия жизни, изображенные в росписи склепа. Однако заканчивает он свой труд бросающим в дрожь заявлением о необходимости абсолютного разделения двух миров:

Раз уж вы вступили в пределы мира тьмы,

Смиритесь с полным отрывом от мира живых,

После того как ваш склеп запечатают,

Снова его не откроют никогда28.

Притом что тема враждебности покойников по отношению к живым людям фигурирует в росписях склепов только лишь в конкретных областях и общественных слоях, она к тому же звучит в повестях «Книги Хань». В них рассказывается, как скелеты истирали в пыль и кипятили в ядовитых веществах с той целью, чтобы покойники не могли больше пугать живых во сне. Похороны считались одним из методов предотвращения угрозы, представляемой покойниками. И если их не хватало, тогда вслед за похоронами применялись более действенные меры, речь о которых шла в этих повестях29.

Все-таки неясно, почему многие китайцы дошли до такой жизни, что стали бояться покойников. Авторы и политических, и ритуальных текстов времен Сражающихся царств и древнейших империй настаивали на необходимости сохранения разделений, чтобы предотвратить скатывание в хаос. Наряду с такими разделениями, как на те, что между Небесами и Землей или мужчиной и женщиной, через разделение между живыми и мертвыми пролегала главная граница, исчезновение которой грозило вселенским беспорядком. Возвращение покойников в мир живых служило сигналом о разрушении такой границы, что могло в результате только вызвать катастрофу для живых людей.

В конце периода Сражающихся царств и начале китайских империй обсуждение призраков часто велось вокруг их роли как мстителей. В трактате IV века до н. э. под названием Цзо-чжуань мстящие призраки, такие как Шэнь Шэн, Бо Юй и остальные безутешные духи, являлись обидчикам во снах или видениях, чтобы выразить свое негодование или даже отнять жизнь. В главе философского трактата времен Сражающихся царств Мо-цзы, посвященной доказательству существования призраков, их часто представляют в образе мстящих духов, которые возвращаются в мир живых, чтобы наказать тех, кто обидел их при земной жизни. Рассказы о мстящих духах к тому же появляются в трактате периода Западной Хань Ши-цзи, и к ним постоянно возвращались авторы трудов по китайской истории и произведений художественной литературы.

В дополнение к этому духи являются живым людям с требованиями о надлежащих похоронах, об изъятии из затопленного гроба или помощи по некоторым другим проблемам. Наконец, призраки являются смертельно больным, чтобы забрать с собой умирающего пациента30. Духи во времена Сражающихся царств и в начале имперского Китая появляются в человеческом мире, когда что-то пошло не так, как надо, и они являются, дабы наказать живых, попросить у них помощи или утащить их в преисподнюю. В мире, устроенном должным образом, мертвые и живые общаться никак не могут. Поэтому, если покойники возвращаются в мир живых, их считают предвестниками беды.

Когда покойники считаются угрозой живым людям, сооружение склепов по образцу домов можно рассматривать в качестве попытки снабжения усопших всем необходимым, чтобы они оставались в их собственном мире навсегда. Но если их помещали в ловушку единственного дома, то покойники с таким своим положением мириться не хотели. Им следовало создавать целый мир в виде изображений и точных копий предметов бытия так, чтобы покойники могли пользоваться всеми возможными удовольствиями жизни и остаться счастливыми в своих захоронениях. Склеп первого китайского императора, если верить Сыма Цяню, снабдили точным аналогом небес на ее потолке и копией земной поверхности на его полах. В описании захоронений богатых и влиятельных людей философского сборника времен династии Цинь под названием «Вёсны и осени господина Люя» говорится: «Они обустраивали свои могильные курганы как настоящие города и поселки»31.

Наглядный пример двойной роли китайских захоронений – как дома или мироздания – удалось обнаружить в Мавандуе32. Полог, которым драпировался внутренний гроб, создавал видимость вселенной с влажной преисподней, мир живых обозначался сценой подношений ко гробу, находящемуся в склепе, и небесный свод украшался солнцем и луной наряду с сопутствующими им существами. Внутри этого полога внутренний гроб превращался в полную вселенную, где могла обитать душа покойного. Этот покрытый пологом внутренний гроб, в свою очередь, помещался во второй гроб, художественное оформление которого состояло из изображений рогатых духов, снабженных оружием для уничтожения опасных созданий, а также изображений полезных гибридных животных и колдовских существ. Третий гроб снабжался изображением зазубренной вершины горы с драконами по бокам, священными животными и бессмертными существами – возможно, речь идет о волшебных горах Куньлунь, расположенных на западном краю мира, служившим вотчиной Царицы-Матери Запада. По этим изображениям можно предположить, что склеп или гроб к тому же служили неким раем бессмертных существ. С учетом того, что бессмертные существа считались эфирными созданиями, обитавшими на крайнем западе (Куньлунь) или на крайнем востоке (плавающие горы в