Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС - читать онлайн книгу. Автор: Петр Шелест cтр.№ 180

1973 год. Пошел девятнадцатый год с того времени, как я ушел с хозяйственной работы, с должности директора авиационного завода на партийную работу. С тех пор много утекло воды. Многому научился, многое видел, приобрел знания и опыт. Теперешнее мое положение — свидетельство тому, что мной многое было не учтено и потеряно. Если бы я начинал все заново, то многое пересмотрел бы. А в общем, я доволен, что везде работал честно, преданно и могу смотреть прямо в глаза любому. Мои сыновья, семья, настоящие друзья гордились мной. Я отдавался весь работе, для личной жизни не было времени, а если и вырывал, то крохи. Сейчас главное — здоровье, крепиться, еще раз крепиться до лучших времен, а они настанут обязательно.

13 января. Обстоятельно поговорили с Д. С. Полянским о всех текущих делах, затронул вопрос содержания и формы моей записки в ЦК КПСС по вопросам управления народным хозяйством страны. Он сам одобрительно отнесся к моим предложениям, но так же, как и я, не верит в осуществление их в жизнь. Кроме того, он сказал мне, что я в результате этой записки наживу себе врагов среди руководителей. Поговорили о том, что форма, поведение и обращение Брежнева с товарищами по работе просто отвратительны. Он с каждым днем все больше становится «вождем». Далеко не то, что мы хотели, когда решали вопрос о смене руководства, и чувствуется, что чем дальше, тем отношения будут ухудшаться и усугубляться. Мы тогда еще не допускали, да и не знали, что наш разговор с Полянским станет известным Брежневу через систему подслушивания.

Позвонил мне И. Г. Новиков, заместитель предсовмина. Довольно обстоятельно поговорили по вопросам структурного и организационного улучшения управления народным хозяйством. Обмен мнениями прошел хорошо. Он читал мою записку, отозвался о ней хорошо, но сказал, что постановка вопросов в ней довольно смелая. Это мне за последние два дня говорит второй человек. Но я-то по-другому не мог ставить вопросов, хотя и знаю, что мне это зачтется.

Знакомился с материалами на политбюро ЦК КПСС — вопросов много. Большинство из них внешнеполитические. Есть и важные вопросы экономические. И все же мы мало, недостаточно глубоко занимаемся внутренними вопросами собственной страны. Это ясно — ведь это гораздо труднее для руководства, чем вообще руководить всем и вся. А наше народное хозяйство, внутренние дела требуют пристального внимания, умения, большой заботы и ответственности. Итоги 1972 года далеко не могут нас радовать — рост промышленного производства ниже намеченного плана, недодано за год продукции на 4,5 млрд рублей. Производительность труда намного ниже плановой, а около 22 % предприятий страны не выполнили планов по производительности труда. Национальный доход намного ниже запланированного. Таким образом, план текущей пятилетки под большой угрозой. А «мы» все разъезжаем по всему миру. У нашего руководства «перья отросли из пушка, а настоящих крыльев не хватает». Идет большая политическая игра, и в ней нельзя принимать большие решения в зависимости от личных эмоций и реакции. Субъективный подход в политике часто приводит к серьезным и труднопоправимым ошибкам, дорого обходится стране, народу.

24 января. Позвонил мне Д. С. Полянский, был общий разговор по работе, но я чувствовал, что он чем-то сильно расстроен, взбудоражен, я его спросил. Вот что он мне рассказал: «После моего выступления на Президиуме Совмина в ЦК КПСС стало известно, что якобы я в своем выступлении по вопросу руководства сельским хозяйством страны в завуалированной форме критиковал руководство ЦК. Источником этой информации, вернее говоря, дезинформации является Мацкевич. В ЦК мое выступление всесторонне «изучается» и «анализируется». Я Полянскому сказал, что я тоже был на этом заседании и слушал его выступление, и я его оцениваю как высококвалифицированное, объективно-справедливое, критическое, с анализом истинного положения дел в сельском хозяйстве. Старался как-то успокоить Полянского. Но сам думал: раз это дошло до руководства, то надо ждать какого-то нового решения в отношении Полянского. Все же большая подлость со стороны Мацкевича! Зачем же искажать факты и дезинформировать? На этой, к сожалению, грязи многие держатся, даже часто продвигаются, как лучше и вовремя сказать словцо руководителю. Это позорное явление в нашей жизни далеко еще не изжито. Да и изживется ли вообще?

События в Чечено-Ингушетии заслуживают особого внимания. Несмотря на принятые меры, возмущение не утихает, чувствуется, что все это направляется опытной рукой. Надо бы было разработать более радикальные меры, но никто на это не решается — у наших руководителей появился какой-то страх и даже паника. Говорят, что у нас не может быть национальной розни, но события в Чечено-Ингушетии говорят об обратном, что неумный и необдуманный шаг всегда может вызвать недовольство, затронуть национальные чувства. Суть вопроса по Ингушетии: в 1944 году из Ингушетии было выслано около 12 тысяч ингушей. В 1957 году их возвратили на свои места, но к этому времени часть Ингушетии прирезали к Грозному, где проживает свыше 14 тысяч ингушей. Все ингушское население требует восстановить ингушетский район полностью, где проживает около 40 тысяч человек, в том числе 4 тысячи русских. Что бы вовремя пойти на это справедливое требование? Никакого конфликта не было бы, 2 февраля. На политбюро Брежнев «информирует» о его встрече с Помпиду, как он выразился: «Мы с ним обменялись идеологиями». Как можно было обменяться идеологиями, да еще с Помпиду? Далее Брежнев сказал, что обсуждались европейские вопросы. В какой плоскости проходило обсуждение, по каким конкретным вопросам — обо всем этом ничего не говорилось. Приняли решение: «Одобрить деятельность Брежнева при переговорах с Помпиду». Многие из нас так и не поняли, что же мы «одобряем».

После того как были закончены все вопросы по повестке дня, Брежнев как будто между прочим поднял вопрос о министре сельского хозяйства СССР. Тут же сообщил, что он принимал Мацкевича и что последний подал заявление о его освобождении от должности министра и просится направить его на работу за границу. Далее Брежнев сказал: «Я дал согласие на уход Мацкевича с должности министра сельского хозяйства. Как, товарищи, вы думаете?» Все молчат. Что же говорить, когда вопрос, по существу, решен. Тут же Брежнев велел, чтобы зашел в зал заседания Мацкевич. Он зашел — был бледнее стенки. Брежнев ему сказал, что его просьба удовлетворена, что касается работы его за границей, то этот вопрос будет рассмотрен отдельно. (Вскоре Мацкевич поехал послом СССР в Чехословакию.) На этом с Мацкевичем и было покончено.

Тут же Брежнев поднял вопрос о министре сельского хозяйства и пустился в рассуждения, что «сельское хозяйство страны дает 30 % национального дохода. Хотя и имеются некоторые достижения в области сельского хозяйства, однако темпы его развития нас не удовлетворяют, да не удовлетворяются и нужды населения и промышленности в продуктах сельского хозяйства. Мы неоднократно критиковали Министерство сельского хозяйства и Мацкевича, но дело, видно, не в этом. Нам надо всем больше уделять внимания вопросам сельского хозяйства». Все сидели и слушали эти давно избитые истины по сельскому хозяйству. Продолжая свою «умную» речь, Брежнев говорил, что «Кулакову и Полянскому давно было дано задание подобрать кандидатуру на министра сельского хозяйства, но такой кандидатуры до сих пор так и нет. А она должна быть известной, авторитетной в партийных и советских органах и вхожей в эти органы. Поэтому я долго думал над такой кандидатурой и вношу предложение министром сельского хозяйства назначить тов. Полянского».