Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Большаков cтр.№ 64

Повертев в пальцах стакан, куда плеснул грамм сто коньяка, Иван медленно проговорил:

– Нас прозвали «заговоренными», а мы обычные люди, смертные, как все. Просто научились выживать там, где другим сразу хана. Один гражданский сказал мне как-то: «Выде парите над ужасами войны, почти не участвуя в ней – сидите в теплой кабине, на удобном сиденье, кидаете бомбы вниз, а возвращаясь из полета, лопаете макароны по-флотски!» Я согласился с ним. Да, говорю, лопаем. Но есть одна деталь – под нашим удобным сиденьем как раз начинается бензобак, и когда нас подбивают, простреливая ноги, мы горим, сидя в удобной кабине. Не знаю, понял ли что этот мудак в штатском, но мы с вами все понимаем правильно. Я хотел сказать что-нибудь прочувствованное про Игоря и… Ваню, но не стал. Зачем? Они жили рядом с нами, воевали вместе с нами – о чем еще говорить? Давайте просто выпьем. За упокой.

В два глотка опустошив стакан, Жилин поставил его на стол.

Зазвякала, забренчала остальная посуда. Бауков захрустел огурцом, погрустнел.

Спохватившись, он сказал:

– Пойду, отнесу бутылку механикам, а то как-то не по-людски.

– Правильно, – кивнул Жилин. – Пускай помянут.

Павшим товарищам уже все равно, но тем, кто остался жить, почему-то важно знать, что их будут помнить после смерти.

Иван усмехнулся.

На войне все оголено, никакой шелухи – смерть ходит за тобой, смрадно дышит в затылок, касается ледяными пальцами, и тебе нет никакого дела до мелочей жизни. Ты будто отрешаешься от земного, не взыскуя благ, довольствуясь малым – сухарем, недокуренной папиросой, минуткой сна.

Опрощаешься донельзя, и в этой-то простоте тебе является истина.

Правда, если повезет и судьба сохранит тебя, то после победы ты снова окунешься в омут житейских дел, забывая о той суровой сути, что открылась тебе. Но что уж тут поделать?

Человек внезапно смертен, вот он и спешит жить…

Наутро все завертелось и закрутилось.

Прибыли обещанные бумаги, полковник Николаев убыл в штаб 11-й САД, а Жилин принял 122-й ГИАП.

Дело было знакомое, одно лишь досаждало – новая должность лишала его неба. Впрочем, закапываться в бумаги, греясь у буржуйки в КП, Иван не собирался – свой истребитель он никому не передаст и вылетать станет регулярно. А как же? Обещал парням, что собьет сотню немцев? Надо держать слово.

Вечером пришла еще одна бумага…

Построив полк, Жилин коротко изложил суть дела: перелетаем в Монино, сдаем «МиГи» другому полку, переучиваемся на «Ла-5» и возвращаемся обратно, бить немцев.

Оборона Москвы закончилась в последних числах декабря.

Немцы, вышедшие на линию Калинин – Ржев – Вязьма – Калуга – Тула, так и не продвинулись дальше чем на тридцать-пятьдесят километров, да и то из последних сил.

Гитлеровцы раз за разом переходили в наступление, но словно в стену упирались – противодействие русских лишь истощало последние резервы группы армий «Центр».

По немецким тылам гуляла советская кавалерия, на штурмовку вылетали бипланы «И-153», но рядом били врага новейшие «Ла-5ФН», а заснеженные фронтовые дороги утюжили самоходки «СУ-85» да боевые машины пехоты.

20 ноября немецкая 2-я танковая армия попыталась обойти Тулу, но контрудар советских войск отбросил противника на исходные позиции. Несколькими днями позже 1-я Ударная и 20-я армии отразили все атаки противника в районе Калинина.

Гудериан, командующий 2-й танковой армией, записал в своем дневнике: «Наступление на Москву провалилось. Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными. Мы потерпели серьезное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям. В немецком наступлении произошел кризис, силы и моральный дух немецкой армии были надломлены».

26 ноября войска Калининского фронта (генерал-полковник Конев), Западного (генерал армии Жуков), Брянского (генерал-лейтенант Рокоссовский) и правого крыла Юго-Западного фронтов (генерал-лейтенант Ватутин) перешли в контрнаступление.

29-я, 30-я и 31-я армии, оставляя за спиной Калинин, тесня пехотные дивизии немецкой 9-й армии, вышли фашистам в тыл.

К 11 декабря войска Калининского фронта прорвали оборону противника на всю тактическую глубину и охватили Ржев с запада и юго-запада. Образовалось два котла, где фашистов «месили» артиллерия с авиацией да танки с самоходками.

33-я, 43-я и 49-я армии из состава Западного фронта выбили немцев из Вязьмы, освободили Калугу. Фашисты дрогнули, начали отходить, закрепляться на новых линиях обороны, и Гитлер инстинктивно понял, что любое отступление по снегам через несколько дней приведет к распаду всего фронта.

Фюрер запретил отступать, приказывая стянуть все резервы, ликвидировать прорывы и сохранять линию обороны.

«Удерживать фронт до последнего солдата!»

А русские продолжали наступать.

Части 13-й армии на правом фланге Юго-Западного фронта обошли Елец, нанося поражение немецкой 2-й армии, окружая и уничтожая 45-ю и 134-ю дивизию Вермахта, освобождая Ефремов и Ливны. 3-я и 10-я армия Брянского фронта нанесли мощный удар по растянутому флангу 2-й танковой армии противника и заняли Сталиногорск. Основные силы Гудериана отошли на Орел, за что «Быстроходного Гейнца» сместили и отчислили в резерв.

Войска Западного фронта стремительно продвигались в юго-западном направлении – к 17 декабря были заняты Козельск и Сухиничи. К Новому году противник был отброшен от Москвы, где на двести, а где и на триста километров. Крупные группировки немцев попали в окружение под Демянском и Тулой и уничтожались в лучших традициях блицкрига.

Русский солдат доказал, что гитлеровцев бить можно и нужно.

Сильные убедились, что были правы, а слабые воспряли.

Однако победные настроения перемежались с тревогой: войска Южного фронта отчаянно сопротивлялись попыткам 11-й армии фон Манштейна прорваться в Крым, а линия Юго-Западного фронта проходила уже через Сумы и Лозовую – в двух шагах от Харькова и Донбасса. Здесь на РККА давили 6-я армия фельдмаршала Паулюса и 1-я танковая армия Клейста.

Немцы вынашивали операцию «Фредерикус», готовясь окружить группировку Красной Армии под Харьковом.

У Ставки был иной план – развить наступление, чтобы отсечь группу армий «Юг», прижать ее к Азовскому морю и уничтожить.

РККА сказала: «Есть!»

…Все три эскадрильи 122-го полка пересели на «Ла-5 ФН».

Жилин, сказать по правде, не ожидал, что «пересадка» произойдет так рано – и так вовремя.

То, что к нему, вернее, к «духу», прислушались, уже было отрадно, но выходило, что решение по «Ла-5» принималось чуть ли не в июне. В ином случае Семен Лавочкин просто не успел бы подготовить самолет к запуску в серию.