Осенний паразит - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Квилория cтр.№ 2

Березкин, не раздумывая, бросился следом, но шаткая лестница не вынесла тяжести могучего тела, и он, увлекая за собой обломки прогнившего вспомогательного инвентаря, рухнул наземь.

Чертыхаясь, тракторист в запале полез, было, голой грудью на не менее голую опору. Но как раз тут состояние аффекта закончилось.

Березкин посмотрел оценивающе на длиннющие опоры вышки, потом пристально на съежившегося под его взглядом Собойку и почти мирно предложил:

– Слезай, гад.

– У-му-му, – замычал и затряс головой Адам.

– Хрен с тобой, – внезапно повеселел Вася, – сиди, пока не посинеешь.

Помахивая скалкой, он двинулся в сторону поселка.

«Лучше посинеть, чем попасть в твои лапищи», – с радостью думал спасенный, провожая просветленным взором неспешно удаляющуюся геркулесову фигуру тракториста.

Когда Березкин скрылся за речным кустарником, Адам вознамерился спуститься на грешную землю. Вознамерился, но не спустился. Глянул вниз и обомлел. Пути назад не было. Земля, отделенная тремя жалкими метрами, вдруг стала покачиваться, как палуба при легком шторме, и расстояние до нее показалось невероятно далеким и опасным.

Жалобно охнув, Адам с новой силой вцепился в столбик-штатив.

А Вася, удивляясь собственной агрессивности по столь незначительному поводу, как гибель нескольких десятков слив, миновал речной изгиб и вышел к поселку. Только тут, вблизи человеческого жилья, он с изумлением обнаружил, что гол, яко сокол, и что, помимо трусов, на нем ни нитки. Страшась оскандалиться до скончания дней, Березкин бросился обратно. В итоге ему пришлось дотемна куковать в своей отчаянной амуниции на свежем воздухе у реки.

Прячась в прибрежных зарослях и трясясь от осенней прохлады, он и тут не избежал неприятностей. Бабулька, шнырявшая вдоль берега в поисках стеклотары и наткнувшаяся вместо пустых бутылок на здоровенного мужика с ядреной скалкой в руках, быстробыстро закрестилась и задом-задом двинула с места встречи. Да так лихо, что Вася остался в сомнении – не померещилась ли она по причине колотящего его озноба.

Бабулька, убегая к поселку, думала нечто схожее. Уж больно взлохмаченный, помертвевший телом Березкин походил на некоего представителя нечистой силы, печально задумавшегося перед зимней спячкой.

Часа через два после странного видения Вася все еще стоически сидел в кустах. И лишь тогда, когда над землей сгустились сумерки, он короткими перебежками двинулся к дому.

Около той поры Лёшик забрался под одеяло, представил друга Адама с геройским фингалом под глазом и разулыбался в полудреме. В этот миг и ввалилась к нему жена.

– Лёха! – крикнула она страшным шепотом. – Вставай! Снежный человек под домом бродит!

– Пошла ты, – пробормотал Лёшик со сна и заключил с железной логикой: – Какой, твою мать, снежный, когда мы еще бульбу не выбирали.

– Ах, ты, стервец! – взъярилась жена и запустила в него тем, что держала в руках.

В воздухе, расплескивая остатки чая, пронеслась глиняная чашка и, шваркнув о стену, осыпала сонное лицо супруга фонтаном колючих брызг.

– Ты чё?! – вскочил он, испуганно таращась.

– Я говорю, точно снежный, – как ни в чем не бывало, продолжила женщина, – голый, большой и с дубиной.

И, уж совсем успокоившись, ушла, громко хлопнув дверью. «Неспроста она посуду лупит, – размышлял после Лёшик, собирая на постели осколки. – И мужики ей голые видятся. Не было бы беды». И когда снова забрался под одеяло, решил окончательно, что завтра обязательно «забацает» на кухне полочку, приколотить которую обещал еще к восьмому марта.

Утром следующего дня пастух поселкового стада, выгнав коров на луг за рекой, вдруг услышал глухие стоны. Выискивая источник загадочных звуков, дед Семен огляделся и никого не увидел. «Може, то коровы стонут», – подумалось ему, как тут в небесах над ним чихнуло, потом зевнуло протяжно и громко, а после вдруг заорало:

– Ого-го! Семен! Семен! Помоги на землю сойти!

– Спаси и помилуй, – едва не обмочился со страху дед, – конец по мою душу.

Он воздел очи к небу, ожидая увидеть белоснежного гостя с крылами, а увидел синюшного Адама, дрожащего на самой маковке геодезического сигнала.

– Хух! – судорожно выдохнул Семен. – Кой черт тебя туда занес?

– Рэкет, дедуля, бандюги, – мгновенно нашелся и непритворно заплакал Адам, всю промозглую ночь мечтавший о спасении.

– Вишь, уделали. Моим же ремешком повязали.

Дед посмотрел, и точно – Собойка был прочно пристегнут к столбику-штативу поясным ремнем.

– Лихо они тебя, – посочувствовал он и недоверчиво прищурился. – А руки-то свободны, чего не отвяжешься?

– Да что руки, – жалобно заскулил Адам, – высота, смотри, какая, а я ее с мальства боюсь.

– О, паразит, – заключил Семен и снова задрал голову. – Ладно, – успокоил он, – жди, я за подмогой сбегаю.

Дед достал из-за голенища кнут и неторопливо погнал стадо обратно к поселку. Адам даже взвыл от тоски, уразумев: то, что пастух называет «сбегаю», на деле медленней черепашьего хода.

– Семен! – завопил он. – Да брось ты этих коров! Беги скорее!

– Ага, – отозвался дед, – вот сейчас все брошу и побегу. Может, этот твой скрэкет за кустами ховается. Того и ждет, шоб я стадо бросил.

– Да нет там ни хрена! – заверещал в совершенном исступлении Адам. – Мне сверху все насквозь видно!

– Ага, – на прощание кивнул дед, – видно! Вот и смотри, пока тебя, паразита, снимут.

Только к обеду трясущийся от холода и страха верхолаз был снят, а вернее, сброшен с площадки. Сброшен, так как ни уговоры, ни угрозы не могли заставить его сдвинуться с места.

Поселковые мужики, тяпнувшие ради воскресенья и такого случая по двести, обвязали его поперек туловища, перебросили веревку через одну из верхних поперечен и, отодрав от штатива, спихнули вниз. После чего Адама, зависшего в воздухе, торжественно опустили наземь. А выслушав героическую байку о речных бандюгах, спасатели похохотали от души и от щедрого сердца налили Собойке самогонки для общего обогрева и дальнейшего поднятия тонуса.