Ахульго - читать онлайн книгу. Автор: Шапи Казиев cтр.№ 89

Но пропадали не только солдаты, из ночного уводили лошадей. Конокрады делали это так ловко, что изловить никого не удавалось, а лошадей с каждым днем становилось все меньше. Начали подозревать, что лошадей попросту продают горцам, сваливая все на неизвестных похитителей. Но за руку никого не схватили, а под розгами никто не признавался. Зато известно было, что на базаре в соседнем Эндирее, или Андрей-ауле, как называли его солдаты, процветает торговля казенным порохом и свинцом. Пойманных сурово карали, проводя сквозь строй со шпицрутенами. Но торговля продолжалась, а наказанные при первой же возможности бежали к горцам.

Граббе чувствовал, что пора идти в поход, потому что при таком положении дел Траскин никогда не напасется всего и вдоволь.

– Больше ждать невозможно! – решительно объявил Граббе.

– Но еще не в должном количестве… – начал было Траскин.

– Обойдемся! – прервал его Граббе.

– Еще не все части…

– Оставим в резерве! – ответил Граббе.

– Или вы намерены дожидаться, пока Шамиль так усилится, что явится к нам собственной персоной?

– Однако, ваше превосходительство… – слабо сопротивлялся Траскин.

– Солдаты уже капусту на грядках сажают! – гневался Граббе.

– Скоро и вовсе забудут, зачем пришли!

Но Траскин затягивал выступление как мог, потому что сам, тайно и по-крупному, торговал отрядным имуществом, и ему жаль было сворачивать доходное предприятие, которое можно было списывать на неразумных солдат. К тому же пропитание войска требовало немалых денег и приносило неплохие комиссионные.

Однако вылазки на Эндиреевский базар все же были строго запрещены после произошедшего там вопиющего случая. Солдаты из новичков были посланы ротным купить вина. Явившись в знакомую лавку, они потребовали, как обычно, бурдюк чихиря, но получили неожиданный отказ. Торговец заявил, что вино кончилось. Тогда солдаты пошли в другую лавку, но и там ничего не нашли.

Местный народ посмеивался и одобрял торговца, припоминая все, что учиняли здесь перебравшие вина солдаты – от плясок вприсядку до того, как недвусмысленно косились они на местных женщин.

В третьей лавке солдатам объявили, что вина больше не будет, потому что вино – грех, и Ташав-хаджи запретил не только пить его, но даже продавать.

Возмущенные солдаты переворошили лавку и нашли большой бурдюк с вином.

– Нету, говоришь? – торжествовали солдаты.

– А деньги? – опомнился торговец.

– Какие деньги, если вина нету?!

– Платите! – требовал торговец.

– С хаджи своего получишь! – смеялись солдаты.

Солдаты собирались уже уходить, когда хозяин вина схватился за свой товар. Солдаты тянули бурдюк к себе, но хозяин не сдавался, пока бурдюк не лопнул и вино не вылилось на землю.

Одна сторона лишилась вина, другая – дохода, и обе, едва опомнившись, кинулись в драку. Когда на шум начали сбегаться местные, заступаясь за торговцев, солдаты дали знать своим. Новичков сбежалась целая рота, и они начали брать верх. Но тут на помощь другой стороне пришли оказавшиеся на базаре солдаты Апшеронского и Куринского полков.

– Как так? – не понимали теснимые новички.

– Своих бьете?

– Это вы-то свои? – смеялись бывалые кавказцы, колотя новичков.

– Не пришей кобыле хвост! А вот горцы нам точно – свои! Да они нам что братья! Уж двадцать лет с ними воюем!

Медлить далее Граббе не желал. Он уже подписал приказ о выступлении, когда начали происходить вещи еще более тревожные, чем драка на Эндиреевском базаре.

Конные милиционеры шамхала Тарковского, высланные в разведку для обозрения местности, по которой предстояло идти отряду, в лагерь не вернулись. Их прождали до ночи, когда приковылял раненный милиционер, сообщивший, что их подстерегли мюриды Ташава-хаджи. Остальные были в стычке убиты, а его, раненного, отпустили.

В ту же ночь лагерь был обстрелян из винтовок и фальконета – небольшой переносной пушки. Несколько солдат получили ранения, а в лагере начался пожар, который едва удалось потушить. Ответный огонь наделал много шума, но не принес никаких результатов, потому что велся в суматохе и наугад.

На рассвете для поиска нападавших был выслан смешанный эскадрон из горской милиции и казаков. Не найдя никого поблизости, эскадрон двинулся к казачьему кордону, стоявшему неподалеку от крепости. Кордон они нашли опустошенным, со следами недавней схватки. Тогда эскадрон ринулся к речке Ямансу, на которой стоял второй кордон, но и там их встретила та же печальная картина. Эскадрон поскакал вдоль речи, пока на другой стороне не показался такой же смешанный отряд, но уже из мюридов и беглых казаков. Противник обстрелял эскадрон, не давая ему перейти реку, а затем наградил его самыми обидными выражениями и не спеша скрылся.

Разъяренный Граббе метался по штабу и грозил покарать злодеев. Он ждал только лазутчиков, чтобы определить направление удара возмездия. Однако вместо лазутчиков прибыл мешок с их головами. Снятые головы молчали, но Граббе и без того понимал, что это наиб Шамиля Ташав-хаджи посмел встать у него на пути.

Диверсии наиба становились все более дерзкими и частыми. Разрозненные сведения, получаемые с большим трудом, рисовали неожиданную картину. Ташав имел сильный отряд из чеченцев и дагестанцев, присоединил к нему беглых солдат и казаков и мог ударить в любом месте и в любое время. Кругом действовали его разведчики, а агитаторы убеждали принять сторону Ташава даже мирные аулы. К тому же ходили слухи, что Ташав успел построить два укрепления, куда стекались ополченцы из окрестностей. Выходило, что Ташав значительно усилился и держит под наблюдением все дороги.

Граббе собрал главных командиров на экстренное совещание, чтобы решить, как быть дальше.

– Этот дикарь вообразил, что может нам помешать! – гневался Граббе.

– Ташав ударит нам в тыл, – предупреждал Пулло, отлично знавший обычаи горной войны.

– Вы полагаете, полковник, он посмеет нас тревожить? – усомнился Граббе.

– Разве уже не тревожит, ваше превосходительство? – ответил Пулло.

Полковник Лабинцев, командовавший батальонами Кабардинского полка, высказал свое мнение:

– Стоит ли, ваше превосходительство, придавать этому столько значения? Притом в теплое время, как показывает опыт, выгоднее действовать в Дагестане, в голых горах. А в лесах чеченских – зимой. Разобьем Шамиля, а затем можно и на Ташава обратиться.

– Тащить на хвосте такую свору было бы обременительно, – заявил Траскин.

– И хвост откусят, и за остальное примутся, – заверил Пулло.

Граббе навис над картой, поразмышлял над обозначениями рек и дорог, которых с прошлого раза стало заметно больше, и объявил: