Ахульго - читать онлайн книгу. Автор: Шапи Казиев cтр.№ 73

Но чем больше Аркадий проникался местным духом, тем труднее ему было ответить на вопрос, зачем и куда он идет. Горцы жили своей жизнью и ни про какого Аркадия Синицына и его ветреную невесту ведать не ведали. Однако Аркадий успел понять, что настоящие горцы держат данное слово так же, как настоящие дворяне. И теперь от него ждали исполнения его страшного обещания. Аркадий понимал некоторую нелепость своего намерения, но от данного слова отказаться не мог, даже если бы для этого надо было умереть.

Он бы с удовольствием застрелил на дуэли надменного Граббе. Или жандарма, который обучал его шпионским уловкам. Аркадий помнил эту самодовольную физиономию, в которую превратилось участливое лицо благородного человека, каким оно было, пока жандарм убеждал Аркадия возложить на себя великую миссию избавления Кавказа от тирана, а тем более – его личного врага. Но более всего Аркадия пугало, что откажись он от своего намерения, и станет известно, что он не сдержал слово, сгоряча данное им Попову при посвящении в лазутчики.

Изредка Аркадий навещал Лизу. Ей показалось, что он очень переменился после маскарада. Будто надел на себя какую-то загадочную маску и позабыл ее снять.

Аркадий жил в доме одного из штабных чиновников, обедал с офицерами, и у него появились деньги. Он даже вернул Лизе долг, сказав, что ему прислал батюшка. Но Лиза чувствовала, что это не так. В другой раз Аркадий сообщил, что приписан к полку вольноопределяющимся и ему выдали крупную сумму в счет будущего жалования.

Но, даже поступив в полк, Аркадий отчего-то не расставался со своим горским костюмом. Он даже обрил голову, как это делали горцы, и стал почти от них неотличим. Местные жители, не знавшие Аркадия близко, обращались к нему со своим обычным «Салам алейкум» или «Хошкельды», и он отвечал им так, как было принято у горцев.

А однажды Лиза увидела его на базаре. Аркадий яростно торговался с горцем за барана, толкуя с ним по-аварски. Аварец принимал его за казака и прощал ошибки. Но затем Лиза увидела и нечто вовсе странное. Купленного барана Аркадий отвел на другой конец обширного Шуринского базара и принялся продавать, подражая манерам горца, у которого он этого барана купил.

Лиза решила, что Аркадий получил роль в любительском гарнизонном театре, который часто давал спектакли и недурно представлял местные нравы в пьесах своих же самодеятельных авторов. Но когда Лиза дала ему понять, что не отказалась бы посетить новый спектакль, Аркадий сделался задумчив. А после сказал, что актеры здесь плохо играют.

Был еще один случай, очень напугавший Лизу. Когда в Шуру приехал канатоходец и устроил на площади свое представление, Лиза и жена маркитанта отправились на него посмотреть. Пока артист с легкостью выделывал головокружительные трюки, внизу его передразнивал ряженый, облаченный в вывернутую наизнанку шубу и в косматом колпаке с дырками для глаз. Публика аплодировала необыкновенным номерам, ряженый потешал собравшихся, а заодно собирал деньги. И вдруг Лиза услышала, как кто-то назвал ее имя. Ей показалось, что это голос Аркадия. Но когда она обернулась, позади нее скакало ряженое чудище, размахивая корявым посохом и страшно хохоча.

Футляр со своими знаменитыми дуэльными пистолетами Аркадий хранил у Лизы, пообещав забрать их, когда настанет время.

Приходя в себя после липких речей жандарма, после вздорных «глазомерных съемок» и «картографических опытов» поручика Милютина, после шутовских кривляний на базаре, Аркадий брал в руки книжку Марлинского. Только ему, опальному декабристу, популярному литератору, Аркадий верил, как, впрочем, и вся просвещенная публика, которая не могла уразуметь из газет, что творится на Кавказе.

Аркадию предстояло идти к аварцам, каковым был и сам Шамиль. А у Марлинского было ясно написано: «Аварцы – народ свободный. Они не знают и не терпят над собой никакой власти. Каждый аварец называет себя узденем, и если имеет есыря (пленного), то считает себя важным барином. Бедны, следственно, и храбры до чрезвычайности; меткие стрелки из винтовок – славно действуют пешком; верхом отправляются только в набеги, и то весьма немногие… Верность аварского слова в горах обратилась в пословицу. Дома тихи, гостеприимны, радушны, не прячут ни жен, ни дочерей – за гостя готовы умереть и мстить до конца поколений. Месть для них – святыня; разбой – слава. Впрочем, нередко принуждены бывают к тому необходимостью… Аварцы – самое воинственное племя, сердечники Кавказа».

Но делать было нечего. Надо было идти. И не в героическом виде вершителя судеб мира, а в образе жалкого шута, служившего на подхвате у канатного плясуна. И только дуэльные пистолеты, которые он забрал у Лизы, сохраняли его связь с прежним миром и с главной целью его путешествия.

Следующие представления канатоходцы давали в крепости Внезапной, у аула Эндирей. Гарнизон, маявшийся от зимней скуки, веселился от всей души. На натянутом между казармами канате акробат исполнял удивительные номера. Нанятые им полковые оркестранты играли нехитрую музыку, а особенно опасные трюки сопровождали барабанной дробью.

– Ловок, шельма! – удивлялись солдаты.

– Видал, каким чертом ходит!

– Тот еще абрек!

Акробат скользил по канату, стоя в тазу.

– Дьявол! – шептали солдаты.

– Расшибется!

– Гляди-ка, цел!

Ряженый забавно копировал на земле то, что происходило в воздухе, вызывая у зрителей взрывы хохота. Одни в шутку тыкали его штыками, другие целились из пистолетов, а шут в ответ бросался с посохом на зрителей и требовал денег.

– Браво! – кричали канатоходцу офицеры.

– Еще что-нибудь! На бис!

Вдохновленный акробат бросил свой шест ряженому и принялся танцевать на канате лезгинку.

– Ну, орел! – аплодировали офицеры.

– Тот еще разбойник!

Из окна полкового штаба за артистами наблюдал Пулло. Рядом стоял Жахпар-ага.

– Который? – спросил Пулло.

– Вон тот, внизу, – указал Жахпар-ага на ряженого.

– Славный маскарад, – одобрил Пулло.

– Так точно, господин полковник. На шайтана похож.

– Этим везде дорога, – кивал Пулло.

– Значит, говорите, через Буртунай пойдут?

– Так точно, господин полковник, – подтвердил Жахпар-ага.

– Слышал, есть и там дорога, – сказал Пулло.

– Оттуда нас Шамиль не ждет.

– Конечно, – кивал Жахпар-ага.

– Там горы высокие.

– И не через такие ходили, – улыбался Пулло.

– Только бы разведать хорошенько.

– Разведают, – обещал Жахпар-ага.

– Нам ведь не налегке идти придется, а с пушками.

– Узнать бы дорогу, а ее и исправить можно, – убеждал Жахпар-ага.

– Но ведь Буртунай, я слышал, с Шамилем заодно, – сомневался Пулло.